Григория Львовича называли Главным Кинолюбителем Советского Союза. Рошаль в это время возглавлял Всесоюзную Комиссию по работе с кинолюбителями при Правлении Союза кинематографистов СССР. Комиссия была создана в 1957 году. Григорий Рошаль был организатором всех крупнейших фестивалей и конкурсов любительского кино. Он был членом международных организаций, которые объединяли непрофессиональных кинематографистов. На этом посту он трудился бессменно, практически до последних своих дней. Кинолюбители почитали его как отца родного. Рошаля знали не только во всех городах нашей страны, но и во многих зарубежных странах. Кинолюбительство было самым массовым и самым мощным движением самодеятельного искусства. Несколько слов надо сказать о том, что представляло собой
Кинолюбительство в те времена. Это было массовое явление жизни советских людей – «от мала до велика». Кинолюбителями называли тех, кто создавал любительские фильмы. А любителями кино были те, кто смотрел кино. Любители кино и кинолюбители – не одно и то же. Тысячи любительских киностудий были объединены в единую управляемую сеть. Коллективы таких студий действовали в государственных и профсоюзных культурно-просветительских центрах. Студии, добившиеся выдающихся результатов и фильмы которых получили высокие оценки на фестивалях, получали звания «народных». В этих студиях трудились штатные педагоги и преподаватели. Они бесплатно обучали всех желающих.
Кроме того, миллионы людей занимались кинопроизводством самостоятельно. Как выглядело такое производство? Как правило, это было похоже на игру в профессиональное кино. Люди с театральным чувством азартно, а порой и очень серьезно, изображали из себя сценаристов, операторов, режиссеров, актеров
так далее. Иногда происходило чудо: в результате такого самодеятельного кинопроизводства получались высокохудожественные произведения. Фильмы кинолюбителей участвовали в кинофестивалях и конкурсах. Многие авторы-одиночки добивались высоких результатов. Для кинолюбителей издавалась специальная литература. На телевидении работали телепрограммы для кинолюбителей. Рошаль, например, вел передачу «Объектив» на Центральном телевидении. Это была очень популярная и востребованная телепередача. Рошаль был выдающимся телеведущим. Своим изумительным обаянием он привлекал к экранам телевизоров миллионы зрителей. Григорий Львович приглашал на передачи лучших профессиональных кинематографистов. Самые интересные фильмы кинолюбителей демонстрировались в передаче «Объектив». Таким образом, многие кинолюбители становились известными всей стране. ораторы и кинодраматурги, в стране закономерно возник дефицит педагогов и преподавателей для работы в на родных любительских киностудиях.
Рошаль утверждал, что только кинолюбительство имеет возможность делать настоящие произведения киноискусства. У профессионала такой возможности не существует. У него другие цели, которые ставит перед ним заказчик и оплачивает его труды. У него есть рамки, внутри которых он может трудиться. Высокохудожественное произведение не означает, что оно настоящее. Если бы оценщики определяли качество и достоинство произведения не по правилам, установленным внутри рамок профессии, и по законам, выходящим за рамки? Нет такой профессии – производить настоящее искусство. «Настоящее» или «не настоящее» не зависит от профессионализма. И, кто знает, что такое «настоящее»?
Было забавно наблюдать за тем, как Рошаль азартно и вдохновенно говорил с аудиторией на эту тему. Всякий раз он был похож на увлеченного ребенка. Детская искренность светилась в его радостных глазах!
Мне было невдомек, почему такой маститый профессионал отечественного кинематографа большую часть своей жизни посвятил самодеятельности. Почему он видел в кинолюбительстве, а не в профессиональном кино настоящее искусство? Не предает ли он свою профессию? В начале своей учебы, многого еще не понимая ни в жизни, ни в кино, я охотно и покорно верил своему учителю. Рошалю не верить было невозможно! Не подвергая сомнению, верить! Он собрал в своей мастерской учеников, чтобы передать свой сокровенный опыт и рассказать свою правду. После института и все последующее время вера Рошаля лишь укреплялась и получала свое жизненное подтверждение.
Свои мысли о настоящем киноискусстве наш увлеченный и азартный мастер обсуждал с нами тысячу раз. Он не столько обсуждал, сколько убеждал. До сих пор эти мысли и мне не дают покоя. После института мне тоже пришлось тысячу раз обсуждать эту тему. В качестве специалиста по работе с кинолюбителями, в качестве организатора кинофестивалей, в качестве лектора я тоже, по примеру учителя, убеждал авторов самодеятельного кино, что они могут не только подражать профессионалам , но и имеют возможность заниматься не заказным творчеством. Другими словами , кинолюбители могут и должны заниматься неформальным, то есть настоящим кино. В этом – специфика кинолюбительства. Иногда мне удавалось их убеждать.
Помню, как на областном конкурсе кинолюбителей я работал членом жюри. Один из начальников, выступая с приветственным словом, сказал примерно следующее: «Мы надеемся, что кинолюбители с глубоким пониманием и ответственностью примут решительное участие в выполнении решений партии и правительства». Когда слово дали мне, я повторил слова своего Учителя о том, что любительский кинематограф дает возможность реализовать личную творческую свободу и позволяет, таким образом, делать настоящее кино.
Чем старше и опытнее я становился, тем многограннее и глубже становилась для меня тема кинолюбительства.
Вспоминая Рошаля как духовного наставника кинолюбителей, надо вспомнить предметно всю фактуру того времени. Надо вспомнить, как это было. В шестидесятые и семидесятые годы двадцатого века кинолюбителями называли большую армию людей, которые с кинокамерой в руках появлялись в самых невероятных местах и фиксировали на пленку то, что считали для себя важным и ценным. Каждый, у кого была кинокамера, автоматически становился кинолюбителем. Кинолюбительство объединило людей от мала до велика. Рабочие, колхозники, интеллигенция! Школьники, студенты, военные и гражданские люди гордо называли себя кинолюбителями! Более того, они вполне серьезно называли себя режиссерами, сценаристами, кинооператорами, актерами! И очень часто у них получалось не хуже, чем у профессионалов. Они присваивали себе кинематографические специальности и должности. Их никто не заставлял снимать кино. Они не ставили перед собой задачу прокормить себя этим промыслом. Но не это, все мною перечисленное, было главным в кинолюбительстве. А что же? Вот в этом и кроется секрет. Именно этот секрет хотел открыть всем нам Рошаль. Однако, как мы уже договорились, – обо всем по порядку. Хотя, секрета никакого и не было.
Лишь Богом данные возможности позволяют быть творцом и созидателем истинных ценностей. Кинолюбитель может позволить себе быть в рабстве у Бога, а не у человеков.
В своих воспоминаниях о Рошале я постоянно сравниваю нашего мастера с ребенком. Рошаль, по моему мнению, был божьим человеком. Говоря, например, о педагогике, он видел ее главную задачу – не испортить первозданную непорочность ребенка
процессе его воспитания, обучения и образования. Мне кажется, что он боялся не быть ребенком. «Ребенок аки ангел пред Богом». Не испорченный правилами, которые придумывают кинематографические люди для оценки друг друга, кинолюбитель похож на ребенка. В этой неиспорченности Рошаль видел своим особым взором тайну, познав которую можно было обрести способность понимать настоящее искусство.
Однако, для пущего понимания надобно исследовать по№взрослому значение и смысл понятий, о которых ведется речь. Правильно было бы написать научную диссертацию о понятии «кинолюбительство». Такие попытки были. Однако, я уверен, что Григорий Львович не стал бы приветствовать идею объяснить научно термин «кинолюбительство». Объясню, почему я так думаю.
Во-первых, наука и искусство для Рошаля были абсолютно разными способами мировоззрения. Он был человеком искусства. В произведении искусства обязательно должна присутствовать непознанная умом тайна. Эта тайна существует за границей умственных и профессиональных возможностей человека. Социологическая, историческая, педагогическая или какието другие науки способны исследовать предмет в границах своих понятий. Науки придумывают умные люди. Науки неустанно доказывают. Науки строго сопоставляют. Науки тщательно измеряют, взвешивают. Науки рационально делят между собой территорию познания и выгодно сосуществуют. А далее, за границей научного познания, – восхитительная и неведомая тайна художественного творчества. Эту непознаваемую тайну можно лишь почувствовать, в нее можно только поверить.
Я помню, как Григорий Львович душевно успокаивал нас, когда мы возмущенно жаловались ему и вопрошали: зачем нам изучать ненужные нам кристаллические решетки галогенидов серебра и прибавочную стоимость при капитализме. В такие моменты он просил нас философски относиться к наукам.
Григорий Львович часто рассуждал с нами о философском обобщении. Что это такое? Не знаю до сих пор. Возможно, говоря о философском обобщении, он имел ввиду некие границы условной территории познания. Требуя философского обобщения в учебных курсовых работах, Григорий Львович пытался научить нас делать умные выводы, уводящие за пределы внутренних границ произведения. Обобщая, необходимо было научиться красиво завершить работу ума.
Рошаль никогда не спрашивал нас – о чем фильм? И сам никогда не рассказывал – о чем фильм? Когда заканчивалось киноповествование, для Рошаля начиналось главное: впечатление, полет чувств, вера и радостная надежда ощутить необъяснимое!
Сейчас я знаю, что Григорий Львович видел в искусстве не только красивую фактуру, но, в первую очередь, ощущал божественное присутствие бесплотных ангелов любви. Это звучит не высокопарно. Звучит нормально для тех, кто способен верить.
Во-вторых, Рошаль удивительным образом понимал тех людей, которых принято было называть «кинолюбители». Этих вдохновенных людей, которые взяли в руки кинокамеру и, уподобившись азартным детишкам, навели фокус на что-нибудь и нажали кнопку, он безмерно любил и относился к ним в высшей степени поощрительно!
Меня до сих пор удивляет, как Рошаль замечательно радовался фильмам кинолюбителей, которые снимали истории из личной жизни. В каждой малозначимой истории Григорий Львович, каким-то таинственным образом, умел рассмотреть философскую глубину момента и лучшие человеческие качества автора-кинолюбителя. Он мог сравнивать по одним и тем же высоким профессиональным критериям фильмы классиков мирового отечественного кино с фильмами самодеятельных авторов из сельских и заводских кинокружков, часто отдавая предпочтение последним.
О роли Рошаля в истории кинолюбительства никто толком еще не написал. Я думаю, что изложить историю событий в развитии кинолюбительства и участие Рошаля в этих событиях будет справедливо и даже необходимо.
С кинолюбительством связывали себя многие деятели культуры и искусства. Их помощь всегда воспринималась кинолюбителями благодарно и с любовью.
Но я был свидетелем и нелепых ситуаций, когда на открытии смотров и фестивалей большие чиновники причисляли себя к кинолюбителям. Они всегда говорили одно и то же: «Я люблю кино, как и вы. Мы все вместе выполним ответственные задачи, которые перед нами поставлены».
Смысл кинолюбительства не в том, чтобы любить смотреть кино или снимать фильмы. Смысл – в другом!
Рошаля было много соратников. Они с удовольствием помогали ему в работе с кинолюбителями. Среди них были известные деятели профессионального кино. Они, чаще всего бескорыстно, делились своим опытом и охотно помогали кинолюбительскому движению. Их заслуга в истории кинолюбительства неоценима. Но их нельзя называть кинолюбителями в той мере, в которой понимал Рошаль.
Григорий Львович рассказал однажды историю о Рене Клере, о великом французском режиссере, классике мирового кино. Рене Клер в одном из своих поздних интервью признался о своей заветной мечте: приехать в свою родную деревню, поставить на штатив камеру, включить мотор с восходом солнца и до заката, ни во что не вмешиваясь, безо всяких правил снять реальную жизнь людей без костюмов и грима. Возможно, получилось бы настоящее кино.
Мне приходилось слышать тысячу раз о том, что кинолюбительство это баловство или, хуже того, удовлетворение прихоти. Иногда я не мог противостоять такому поверхностному мнению, потому что это мнение было агрессивным и безапелляционным. Лучше было не спорить с такими людьми. Однако, встречалось много людей, которые бы поняли Рошаля.
