Грубо говоря, графомания – это когда не можешь не писать.
Обычно этим термином хотят припечатать того, кто всё время что-то пишет и спешит этим поделиться. Учитывая, что спектр идей сильно ограничен, немудрено, что, как фразу ни крути, выходит всё равно банальность.
От степени надрыва тоже ничего не меняется. Можно упиться и довести себя до белой горячки, можно поехать на экскурсию к людоедам в Демократическую Республику Конго. Можно зачитать до дыр гайд по игре Uncharted 4, а потом свернуть его в кулёк, смочить портвейном «Три семёрки» и бросить в здание ФСБ.
Всё равно выходит одна из давно уже всем известных истин. Причём она выйдет, даже если вы пытались сказать ровно обратное и на неё покушались.
Вот у меня есть иллюзия, словно бы я имею, что вам сказать. Для меня эта иллюзия существенна, потому что в ином случае я должен признать, что то, чем я занимаюсь, - это вообще неважно.
Это требует усилия. Нужно взглянуть на себя со стороны. А вообще у человека пишущего может возникнуть мысль, что он избран. Это случается.
Связано, во-первых, с традицией романтизма. Во-вторых, со школьным курсом литературы. В-третьих, с тем, что, взявшись писать, ты берёшь на себя нелёгкую задачу выразить чаяния других.
Это сопряжено с рисками. Мы не любим, когда нас не понимают или понимают неправильно. У человека пишущего этот риск увеличивается, потому что это его хлеб и его способ жизни. И оба эти пункта как будто встают под знак вопроса. Начинаются рефлексии – «тем ли я занимаюсь?»
Про себя я знаю, что точно не избран. Как говорится, «много званых, да мало избранных». Так вот, я был зван. Избранных не зовут. Они сами приходят. По наитию.
А беря в расчёт, что у меня есть профильное образование, на мне вообще можно ставить крест, потому что в этой области образование часто губит способности. Человека заштамповывают каким-то набором ругательств с плакатов, и он думает, что далее его святая обязанность – раз за разом эти ругательства повторять.
Единственное. Есть у меня понимание, что мне доступно ремесло. Я вижу его слагаемые. Как плотник видит в дереве материал для каноэ с вёслами – так я вижу в словах материал для произведения.
Совсем другое дело, что во мне нет достаточной дисциплины, чтобы всерьёз взяться за ремесло. Здесь нет избранничества, а только сухой расчёт. Как сказал царь Соломон, идя от одной наложницы к другой, «ничего нет нового под солнцем». И всё-таки этому нужно каждый раз удивляться, как в первый.
Потому что ничего нового нет, но из этого всё же состоит жизнь.
Это противоречие и есть материал для текста – художественного и драматического, лирического и публицистического. Здесь уже вопрос характера. Вот меня интересуют киносценарии, а я зачем-то пишу вот это.
Судя по тому, что мне это нравится, потому что я достаю это из глубин своих переживаний, я графоман.
Клянусь небом, однажды кто-то должен послать батискаф на разведку дна в этой впадине.
Глеб Буланников
