Народный артист России Слава Полунин и дирижер Гидон Кремер привезли в Москву шоу «Снежная симфония», в котором клоуны дают представление вместе с классическими музыкантами. Показы в столице пройдут с 24 по 31 октября. «Известия» встретились со знаменитым клоуном.
— Два года назад на цирковой премии «Мастер» вы показали фрагмент «Снежной симфонии». И только сейчас довезли шоу до Москвы. Почему так долго?
— Во-первых, непросто было найти продюсера. «Снежная симфония» — это практически два полноценных шоу: симфонический оркестр Kremerata Baltica под руководством Гидона Кремера и клоунская команда Славы Полунина. Всего в нашей команде человек 40. Но в конце концов мы все-таки нашли людей, которые решились устроить показы в Москве.
Вторая причина, по которой мы долго не могли привезти постановку в российскую столицу, — это наш перфекционизм. Мы долго и пристально разбирались с этим спектаклем. Я ждал момента, когда сам буду в наивысшей степени доволен. Сегодня я уверен, что шоу готово. Это на самом деле одна из моих лучших работ в жизни.
— Какой реакции вы ждете?
— Чем больше сложностей, тем больше мы нуждаемся в тепле. В самые трудные времена человеку необходимы карнавалы, чтобы вернулась радость, уверенность и надежды. Чем сложнее становится жизнь, тем отчаяннее мы ищем опоры и ориентиры. Наш спектакль способен помочь в этом. Не хочу загадывать, но надеюсь, что зритель поймет эмоциональный посыл этой истории.
— Еще одной вашей грандиозной работе «Снежное шоу» в этом году исполнилось 25 лет. Как думаете, сколько будет жить «Снежная симфония»?
— Просчитать такие вещи непросто. «Симфония», по сути, то же «Снежное шоу», которое выросло в новую творческую единицу — клоуны танцуют чуть ли не на пуантах. Конечно, все тонкое, нежное, глубокое в этом спектакле появилось благодаря фантастической живой музыке. Если не помешают экономические моменты, связанные с дороговизной постановки, «Снежная симфония» совершенно точно сможет прожить очень долгую жизнь.
— Два года назад в интервью «Известиям» вы рассказывали, что в разработке у вас сразу несколько проектов, которые увидят свет, когда появится финансирование и площадка. Средства нашлись?
— Раньше как было? Я искал финансирование. Но с какого-то момента сказал себе, что буду заниматься только своими произведениями, а остальное буду просто ждать. Когда всё придет, тогда и буду выпускать новые проекты. И знаете, мне везет. Вдруг на какие-то из моих произведений появляется спрос, и тогда я просто вытаскиваю их из закромов и начинаю финальную доработку. Сейчас веду одновременно три проекта. Один из них — огромная выставка. Это антология моих проектов. Люди смогут оказаться внутри искусства, принять в нем участие, как это обычно у меня и бывает.
— Какая площадка примет вашу выставку?
— Пока предполагаю, что это будет Музей Москвы. Каждому разделу проекта будет отдано около сотни квадратных метров пространства: будут дизайн, инсталляции, тексты, игры, театр… Настоящий многослойный пирог, в котором зритель в зависимости от собственной индивидуальности найдет удовольствие в каком-то из видов творчества. Надеюсь, что откроемся в марте и проработаем месяца три.
— Известно, что вы не очень жалуете современное искусство. К какому жанру можно отнести выставку? Может быть, к иммерсивному театру?
— В этом проекте есть все хорошее от иммерсивного театра, а всё плохое, что в нем есть, я просто вычеркнул. Что касается «совриска» — оно занимается самолюбованием: «Вот мы сейчас как задумаемся, как поймем!». Для меня всё это холодный джаз. А я люблю джаз горячий: чтобы все вокруг танцевали, ходили на ушах, были увлечены процессом преображения, принимали участие в происходящем. Современное же искусство как бы отдаляет себя от человека: я там, на вершине, а ты сиди у подножия и смотри, какой я молодец.
Еще я наконец-то открываю «Академию дураков» для широкой публики. Около 30 лет академия была закрытым клубом, где собирались великие дураки. Сейчас я собираю друзей, бросил клич по сайтам, чтобы вовлечь в движение не только профессионалов, но и тех, кто хотел бы быть не академиками, а рядовыми дураками. Это еще одна моя любимая работа. Как только у меня находится хотя бы час времени, пусть даже ночью, я с удовольствием занимаюсь этими поисками.
— Почему «Академии дураков» потребовалось преобразование из элитарного сообщества в массовое?
— Хочу, чтобы дураки, которые почему-то всегда счастливы, учили умных, которые почему-то не всегда счастливы, как найти правильный подход к жизни. Некоторое время назад я прочел лекцию, которая называется «Счастье дурака». Она опубликована в одном интернет-журнале. Я рассказываю о том, как быть счастливым в ежедневной жизни, и даю простые советы, как быстро к этому прийти. Нужно выполнить всего 72 правила.
— Будет ли у «Академии дураков» своя база?
— Нет. Я люблю корабли, шапито, мельницы — романтические образы, которые дают нам возможность оторваться от земли и под парусами лететь во все стороны, куда дует ветер. Я остался ребенком на всю жизнь и стараюсь убегать от стабильности. Всё время хочу быть в свободном порхании идей и мечтаний.
— Тем не менее у вас есть «Чудесад» во Франции.
— Вот уже 15 лет «Чудесад» работает как культурный центр, в котором я исследую идею театрализации жизни Николая Евреинова. Это не искусство и не любование им, а попытка сделать жизнь произведением искусства. Сотни людей, ищущих творчество и находящих в нем счастье, съезжаются, чтобы осуществить свои нереальные проекты. Для каждого из них я нахожу подходящее направление и помогаю раскрыться в нем. Это стихийное действо, возможность купаться в своем счастье и делать то, что нравится. Творчество — заразная болезнь, вылечиться от которой невозможно.
— Ваша деятельность настолько разнообразна, что трудно причислить вас к какой-то одной профессии. Вы сами себя как определяете?
— В последнее время я уже не столько актер, сколько дизайнер, режиссер, провокатор. Я часто пишу, что моя главная профессия — «художественный вдохновитель». Я нахожу удивительных людей, удивительные идеи и соединяю их вместе. Это мое любимое занятие.
— Помню, у вас было желание вырастить поколение клоунов. Оно не забыто?
— Время от времени я этим занимаюсь. Гастроли «Снежного шоу» никогда не проходят без моих учеников — беру в спектакль как минимум одного. В последние два года у меня училось десятка полтора японцев. Есть одна компания, которая занимается созданием юмористических передач в Японии. Она мне поставляла учеников на каждые мои гастроли. У меня большая очередь из желающих учиться, и я не знаю, когда она кончится.
В прошлом году мы собрали четырех великих клоунов, которые преподавали в школе под названием «Сад дураков» — все занятия проходили в саду. На протяжении целого месяца у учеников не было времени даже покурить или сбегать в деревню выпить пива, потому что вся их жизнь была расписана буквально по минутам. Результаты превзошли наши ожидания. Двух человек из этой группы, москвичей, мы уже взяли в «Снежное шоу» как постоянных артистов.
— В одном из интервью вы говорили, что все стремятся к успеху, но забывают о счастье...
— Приведу в пример слова Джона Леннона. В молодости его спросили: «Кем ты будешь, когда встанешь на ноги?». Он ответил: «Я хочу быть счастливым». — «Вы не поняли наш вопрос». — «Вы не поняли жизнь», — парировал он. Главное занятие в жизни человека — быть счастливым.
Счастье является целью нашей жизни. Когда ты реализуешь себя, достигаешь чего-то или даешь людям что-то очень важное, возникает ощущение счастья. Возможно, есть и другие формулы. Вообще, я пришел к выводу, что нужно создавать вокруг себя оазисы гармонии, а потом стараться их расширить. Гармония в творчестве, в отношении с друзьями и близкими делает человека счастливым.
Есть простые постулаты. Первый: делать только то, от чего внутри дзынькает. Как только дзынькнуло, значит, делаешь то, что любишь. Второй принцип еще более важный: делай это с теми, кого хочешь обнять. По-другому ничего настоящего не получится. Да, можно построить дом. Он будет хороший, но не счастливый.
— Очень верные принципы. Как вы их нащупали?
— Очень просто — лбом об стенку раза три. Потом смотришь: ага, вот здесь вроде было помягче. Так потихоньку понимаешь, что здесь, оказывается, получается, а там — не получается. Несколько трагедий на свою бедную шею, и ты уже знаешь, как жить дальше.
— Чувствуется, что вы счастливы и вдохновлены.
— Это действительно так. Я наконец-то достиг гармонии — делаю то, что хочу, как хочу и с теми, кого люблю. Все жизненные элементы, которые я считаю важными, наконец-то объединились, поэтому просто летаю. У меня за спиной всё время крылышки. Делая в 10 раз меньше, добиваюсь в 10 раз большего. Всё случается с самыми полными результатами, с наилучшим исходом. Вечером говоришь: «Так, мне, пожалуйста, завтра еще хорошую погоду!» И тебе ее дают
Наталья Васильева
