Казенный хлеб кажется более вкусным и 17-летнему подростку из ростовского хутора Авилова, который сбежал из дома и попросил лишить его родителей родительских прав. По его словам, отец с 14 лет заставлял его работать, а сам часто выпивал. Терпеть это он не стал - обратился прямиком в полицию. Оттуда его доставили в инспекцию по делам несовершеннолетних, составили акт с привлечением органов опеки и попечительства и поместили в ростовский приют для несовершеннолетних. Однако соседи паренька утверждают, что семья обычная, многодетная, отец всю жизнь вкалывал трактористом, почему бы и старшему сыну не помочь? Тем более учился он "не очень", все мечтал о такой работе, "чтобы ничего не делать и получать много денег".
Две разные истории похожи вопросами, которые они ставят перед обществом. В тюрьме и детдоме лучше, сытнее, свободнее, чем в обычной жизни? Выросло инфантильное поколение, которое не способно трудиться, воспитано на дешевых сериалах, где жизнь вдруг налаживается свалившимся с неба наследством? Или наши социальные институты не помогают тем, кто нуждается в поддержке? "РГ" переадресовывает их своим экспертам.
Сергей Ениколопов, руководитель отдела медицинской психологии Научного центра психического здоровья РАМН:
- Мы живем в обществе растущих разрывов. Да, есть прослойка, и она немаленькая, которая стабильно живет и неплохо зарабатывает. Она, как и положено в эпоху кризисов и пертурбаций, стонет и жалуется. Ей не хватает средств на отдых в Египте и Греции. Ей не нравится отсутствие из-за санкций французских сыров с плесенью.
Другая - та, что, что не просто сводит концы с концами. Она не видит перспектив. Когда человеку нечего есть, ему не приходится думать об учебе, коммунальных платежах и прочих атрибутах устоявшегося общества. Он чувствует себя запертым в клетке. Хуже того: упирается в ее потолок. И находит выход. Как известно, безвыходных положений не бывает: тюрьма, кстати, более четко и иерархично структурированное общество, чем гражданское. И она своих не бросает. Общество, как показывает судьба не только 26-летнего томича, бросает. А значит, оно не здорово. Гирями на его теле висят две язвы. Первая - отсутствие горизонтальной мобильности, когда если у тебя в городе нет работы, то ехать некуда (в отличие от гастарбайтеров, согласных на любой неквалифицированный труд). Вторая - отсутствие социальных лифтов. Наши люди уже не мечтают стать генералами, они мечтают выбиться в прапорщики. Что делать? Просто сужать растущие разрывы социальных, материальных и духовных возможностей. Пусть медленно, наш народ умеет ждать, но последовательно. И о горизонтальной мобильности и социальных лифтах вспоминать не только перед выборами.
Что же касается 17-летнего паренька из Ростовской области, он своей фрондой, пусть наивно и инфантильно, но говорит нам: "Слушайте, хватит врать! Да, введение ЕГЭ уравняло возможности учиться хоть в МГУ, хоть в МГИМО как парня из ростовской глубинки, так и девушки из горного аула. А жить-то в городе на что? Наши родители не просто так не зарабатывают, они вообще, как мои родители, не имеют возможности даже себя прокормить!" Эта еще одна язва - декларация если не равных, то широких гражданских возможностей, которых попросту нет или они доступны как "все включено" в Египте или в Греции - единицам. Парень, конечно, так не формулирует, он интуитивно понимает: вырваться из клетки безысходности ему поможет радикальный шаг - детский дом. Парень, как и 26-летний томич, конечно, социально не здоров. Но они - отражение нездоровья общества.
Мария Арбатова, писатель:
- Увы. Не всегда семья бывает лучше детского дома. Есть очень хорошие детские дома, где дети получают то, что им в родной семье даже не снилось. Я знаю один детский дом, в котором на время капитального ремонта детей отдали в очень хорошие семьи, родители тряслись над ними, но никто из детей не захотел остаться, все вернулись в детдом. Но здесь возникает серьезный вопрос - лишение родительских прав. Если вина родителей, побои, унижения будут доказаны - их лишат прав. Он выйдет из детского дома, получит жилплощадь и будет жить своей жизнью. Но если родители не будут лишены родительских прав, то после детдома он вернется снова в свою семью и все начнется по новой. Нужно очень тщательно разобраться в ситуации, выяснить, что произошло, что представляют из себя родители.
Парень, который побил полицейского, не случайного прохожего, а именно полицейского, очень хорошо понимал, что получит наказание в два раза больше. Мне кажется, хочет не решать проблему, а оттягивать решение.
Ну посадят его лет на десять. В итоге он выйдет сформированным уголовником и совсем не сможет жить на свободе. Он будет десоциализирован. Почему он видит такой сценарий своей жизни? Конечно, за этим сценарием стоят папа и мама, и, возможно, инфантилизм. Некоторых инфантильность толкает на воровство или в бомжи. С другой стороны, мы же не знаем его биографию. Может, он пытался устроиться в 25 мест и у него просто кончился резерв сил? Можно ли в таком случае назвать его инфантом?
Виноваты ли в этих странных желаниях социальные институты? Мне кажется, что они работают для всех одинаково. И, на мой взгляд, сегодня мы, наоборот, выходим из социального инфантилизма, который имел место в советское время. Сегодня молодежь в 14 лет уже занимается бизнесом в Интернете.
Подготовили Владимир Емельяненко, Татьяна Владыкина.
