Живем в ХХI веке. Летаем с одного конца земного шара на другой. Погружаемся на дно океанов. И можно ли представить себе, что в этом самом ХХI веке в России, в Москве есть дети, которые после окончания школы не могут сами выбрать себе профессию. По вине взрослых они оказались в детских домах. И вот детдомовцы после школы могут пойти учиться только на поваров, слесарей, швей, плиточников или маляров.
Почему? Потому что неповоротливая система не успела повернуться к ним лицом. Их жизнь заранее предрешена. И никто понятия не имеет, сколько талантов угробила эта система…
Творчески одаренные люди рождаются на земле нечасто.
Именно поэтому мы на всю жизнь запоминаем актеров, певцов, поэтов, художников, которые задели нас за живое. Спектакль «Дальше — тишина» с Фаиной Раневской и Ростиславом Пляттом был событием не театральной, а личной жизни каждого человека, пришедшего в театр. Голос Анны Герман доводил людей до слез. Когда по телевизору показывают фильм с Евгением Леоновым, Георгием Вициным, Нонной Мордюковой, Евгением Евстигнеевым или Алисой Фрейндлих, мы, наизусть зная каждое слово, врастаем в кресло и снова смотрим это кино как в первый раз.
А теперь представьте себе, что было бы, если бы этим людям в юности сказали: ты можешь пойти учиться только на маляра или автослесаря. Не каждый молодой человек способен противостоять жестокости жизни — для этого тоже требуется дар. И особенно страшно решиться на сопротивление, когда у тебя нет родителей. Они и не решаются. И человек, который мог бы стать актером или певцом, становится плиточником или поваром.
* * *
Несмотря на многочисленные усилия правительства, которые предпринимаются в последнее время, жизнь сирот как была, так и остается для многих людей черной дырой, а в лучшем случае — другой планетой. И поэтому мало кто знает, что воспитанники интернатных учреждений в старших классах оказываются перед небогатым выбором: они могут пойти в колледж, где учат на повара, строителя, швею-мотористку или токаря. Это все. А как быть творчески одаренным детям?
Никак. Сирота не может позволить себе такой роскоши — так уж получилось.
В 2008 году Армен Попов, руководитель Центра развития социальных проектов (далее — ЦРСП), придумал новый формат и стал организатором Всероссийского творческого конкурса для детей-сирот «Созвездие», который проводило Министерство образования и науки Российской Федерации.
Это был изумительный праздник для детей из всех уголков огромной России, с мастер-классами, встречами, выступлениями и открытиями. И стало понятно, что есть некий устойчивый образ сироты — то есть не совсем полноценного ребенка. И действительно, часто это дети с большими проблемами. Но оказалось, что есть и другие, одаренные и талантливые. Просто эти таланты никто не развивает.
И поскольку Армен Попов вырос в творческой семье, его отец художник и много лет проработал директором известного во всем мире музея, он не понаслышке знает, что талант нужно возделывать, это ежедневный и очень тяжкий труд родителей.
Позже он услышал от Галины Вишневской: талант становится великим, если в детстве рядом стояла мама с ремнем в одной руке и с валерьянкой — в другой.
То есть одаренным детям нужен наставник и постоянно работающий мотор. А у детей-сирот ни наставнику, ни мотору взяться неоткуда.
Понятно, что эти дети, как родительские, так и детдомовские, — своего рода исключение, но дело в том, что детдомовская система в принципе, как таковая, не способна поддержать творчески одаренного ребенка.
Ведь в подавляющем большинстве воспитанники интернатных учреждений после 8-го класса получают три-четыре рабочие специальности. А некоторым детям хочется чего-то совсем другого.
И вот когда стали проводить московские этапы «Созвездия», было решено ввести в жюри педагогов из творческих вузов, чтобы получилось нечто вроде прослушивания. И вскоре столкнулись с непредвиденной проблемой: педагоги после прослушивания говорят, что у ребенка есть талант, но дети совершенно не готовы развивать свои таланты — собственно, это главный порок системы. Дети понятия не имеют о том, что для развития своих способностей необходимо учиться и постоянно трудиться.
Армена потрясла девочка, которая сбежала с прослушивания. Выяснилось, что у нее замечательный голос. Но когда ей сказали, что готовы помочь ей поступить в музыкальное училище, она ответила, что у нее уже есть профессия, она будет поваром. И все.
Ребенку нужно дать шанс поверить в свои творческие силы. А как это осуществить?
В 2016 году Попов пришел со своими наблюдениями и предложениями в Департамент труда и соцзащиты Москвы. Там его поддержали и решили создать проект по выявлению талантливых детей-сирот и подготовке к поступлению в творческие колледжи и вузы. Назвали его «Артзачет».
Но когда Армен стал ездить по детским домам, начались неожиданные открытия. Например, один способный мальчик сказал, что хотел бы стать актером, но наотрез отказался учить стихотворение для прослушивания. Как? Зачем что-то учить? А где праздник и веселье? По этой же причине многие дети под разными предлогами отказались от участия в проекте.
* * *
В Департаменте труда и соцзащиты Попову порекомендовали поехать в Центр содействия семейному воспитанию «Спутник» для детей с отклонениями в развитии — такие учреждения принято называть коррекционными. Известно, что часто туда попадают совершенно нормальные, здоровые дети.
Нередко руководство коррекционных учреждений во избежание дополнительных проблем старается избегать встреч с людьми, скажем так, с большой земли. Тут случилось иначе: и директор, Людмила Владимировна Козак, и завуч, Ирина Николаевна Розенталь, с радостью присоединились к проекту «Артзачет».
Сначала Армен познакомился с девочкой, которая прекрасно говорит по-шведски. Оказалось, что она ездила в Швецию в летний лагерь и запросто смогла выучить язык. Вот тебе и коррекция.
Потом его отвели к ребятам, которые благодаря фонду «Дети Марии» несколько раз ездили в Англию на театральный Шекспировский фестиваль.
Потом ему показали картины, нарисованные двумя девочками. Когда он спросил их, каких художников они знают и в каких музеях были, выяснилось, что нигде не были и никого не знают. А картины были интересные, настоящие — то есть дети рвались вверх вопреки всему, как ромашки из-под асфальта.
Один мальчик прочел свои стихи — не строчки в рифму, а нечто неподдельное. Он просто искрился желанием поделиться тем, что бурлило у него внутри.
Я не могу себе представить, что испытали дети, которым предложили поступить в творческий вуз.
Сказать, что за год Попову и руководству «Спутника» удалось поднять то, что раньше в принципе считалось неподъемным, — это не сказать ничего. В подготовке детей к поступлению в колледжи принимала участие и профессор кафедры мастерства актера Щукинского училища, звезда фильма «Свадьба в Малиновке» Валентина Петровна Николаенко.
И вот летом несколько выпускников «Спутника» стали студентами творческих колледжей.
А могли не стать.
Дело в том, что детдомовские дети по понятным причинам никогда не блещут знаниями. И тут выяснилось, что в творческих колледжах — конкурс аттестатов. И вышло, что на творческих испытаниях дети заняли первые места, а по аттестатам — последние. И это была настоящая драма. Получилось, что их не могут взять на бюджетные места.
Как быть?
Выбор у Армена Попова был небогатый: или сказать счастливчикам, что попытка провалилась, или передать документы на платные отделения.
Он выбрал второе. Так дети из интерната стали студентами платных отделений творческих колледжей Москвы. А за чей счет банкет? Ну естественно: сейчас обучение юных студентов, которые не сумели поступать на бюджетные места, оплачивает автономная некоммерческая организация ЦРСП.
Но и это еще не все: оказалось, что по закону учащимся на платных отделениях не положены стипендии, пособия на одежду и учебники, бесплатный проезд и льготы по ЖКХ.
Можете представить?
Пока все это тоже пришлось взять на себя ЦРСП.
В колледжах были очень огорчены из-за того, что такие талантливые дети могут учиться только на платном отделении. Хорошо хоть, что потом будут льготы при поступлении в вузы.
Когда все это наконец свершилось, Армена стали поздравлять: такую гору свернул! А он уже думал о том, что 1-й курс — это испытание новой жизнью, и в это время вчерашним детдомовцам очень нужна поддержка. Неоценимую помощь в дополнительных занятиях по общеобразовательным предметам сейчас оказывает фонд «Арифметика добра», а фонд «Старшие братья, старшие сестры» осуществляет индивидуальное наставничество, то есть за каждым первокурсником закреплен помощник. И очень здорово, что большинство колледжей хорошо встретили идею помочь детдомовцам.
* * *
А 30 августа 2017 года в Москве прошел итоговый гала-концерт проекта «Артзачет».
Мне трудно в нескольких словах выразить свои ощущения, чтобы не получилось то, что я называю эффектом сахарной ваты. Я много чего видела, но бывают мгновенные уколы в сердце, которые потом никуда не уходят, — такой укол пронзил меня на этом концерте. Талантливые дети, которым суждено было слиться с безликой массой «таких, как все», благодаря необычайным усилиям организаторов проекта «Артзачет» вырвались в другую реальность и взлетели.
Там были танцы, песни, стихи, все сверкало, искрилось, переливалось — не хочу никого обижать и не буду называть одних участников в ущерб другим. Но для того, чтобы вы представили себе это событие, скажу: когда Алексей Ждамиров, который в прежней жизни учился на плиточника, прочел стихотворение Евтушенко «Людей неинтересных в мире нет», я почувствовала, что мне очень плохо и очень хорошо — одновременно.
Уходят люди… Их не возвратить.
Их тайные миры не возродить.
И каждый раз мне хочется опять
От этой невозвратности кричать.
На другой день я взялась было за заметки про эту необыкновенную историю, но поняла, что рано: студенты еще не начали учиться.
И вот прошло два месяца, и я поехала на встречу с ними.
Встреча состоялась в «Спутнике», который даже дети, уже переехавшие в собственные квартиры, по-прежнему считают очень важным местом своей жизни.
* * *
Прежде чем встретиться со счастливыми первокурсниками, мы долго разговаривали с директором и завучем ЦССВ «Спутник».
Они в один голос сказали, что их дети по большей части имеют склонность к творчеству, но все это нужно пестовать и постоянно дополнительно заниматься. А коррекционные интернаты долгие годы формировались из детей, поступивших из чрезвычайно сложных семей. Эти дети после стресса полностью закрываются от внешнего мира и от взрослых, причинивших им непереносимую боль. Поэтому они закрыты и для обучения, от которого не ждут ничего хорошего. Планка опускалась все ниже, и дети переставали развиваться. Вот почему в обычных школах никто не хотел с ними возиться, и при первом же удобном случае хорошие, нормальные, здоровые дети, перенесшие колоссальный стресс, переводились в коррекционные учреждения. И то, что впоследствии им придется доказывать свою человеческую состоятельность, никого никогда не волновало.
Есть и обратная сторона медали.
После долгих лет полного пренебрежения на выпускников интернатов посыпались льготы. И очень скоро дети привыкли к потребительству: их не учили добиваться результата, не развивали способности бороться за победу, а просто приучили к льготам, гарантиям — словом, к тому, что все им должны.
А ведь все знают: если человеку что-то дается и взамен не требуется никакой ответственности — не нужно ждать ничего хорошего, человека перекашивает, и хорошо, если не насовсем.
Простой пример: сегодня выпускник интернатного учреждения может встать на биржу труда и в течение шести месяцев будет получать приблизительно 90 тысяч рублей. Как вчерашний детдомовец, за которого все решали другие люди, справится с таким соблазном? Никак. Ведь вместо того, чтобы закармливать человека рыбой, нужно дать ему удочку и научить ею пользоваться при любой погоде.
Как сказала заведующая службой психологического устройства и сопровождения Екатерина Николаевна Степанова, мы учим познавать радость победы над собой.
И когда Армен Попов рассказывал мне, как ребята готовились к экзаменам в недоступные им прежде колледжи, я все время думала именно об этом.
* * *
Знаете, как пахнет в комнате, уставленной вазами с утренними ландышами? Там главное — не запах, а какое-то необъяснимое счастье и легкость. И вот это ощущение охватило меня, как только мы начали разговаривать с Алексеем Ждамировым, Вероникой Паршиной, Вероникой Антоновой, Русланом, Романом и Олей, фамилии которых называть нельзя, поскольку им нет 18 лет.
Руслан учится в колледже «26 кадр» на отделении реставрации камня и деревянного зодчества, занимается витражами.
Человек получит уникальную специальность, хотя пока этого не осознает.
Он сказал: трудно, но мне очень нравится.
Трудно с математикой и английским языком.
Я представила себя на его месте: два океана, тот и другой бездонные и кажутся неприступными. Наверное, я бы сразу сдалась. А он говорит: нравится. И руки у человека золотые.
Оля учится в том же колледже на отделении декоративно-прикладного искусства, мечтает стать иконописцем.
Ей тоже трудно справляться с математикой и английским, но в колледже есть дополнительные занятия, и все получается.
Человек, который хочет расписывать иконы, по определению находится на большей глубине, чем другие люди, потому что в иконе все внутри и только немного снаружи. Оля таких слов мне не говорила, но в ней это есть. И, несмотря на свалившиеся на нее испытания, она готова пройти их все, потому что чувствует, что справляется.
Вероника Паршина учится в Театрально-художественно-техническом колледже на отделении анимации и мультипликации. Трудней всего даются английский и русский язык, а по физике и химии помогают в колледже.
Я спросила: вам нравится учиться?
И она ответила: еще бы! Такой шанс!
Так называемые родительские дети далеко не всегда осознают, какие возможности подарила им жизнь. А эта девушка при слове «шанс» загорелась, как огонек в подземелье.
Роман учится в колледже при МГПУ «Измайлово» на отделении педагогики дополнительного образования в области сценической деятельности. Он пишет стихи и очень увлекается литературой. Рассказывать о занятиях с новыми педагогами он был готов до утра. Вот, например, недавно преподаватель литературы рассказал им, почему на самом деле убили Пушкина. Человек на букву «д», ну точно, Дантес, он ухаживал за женой Пушкина, а потом, чтобы его разозлить, нарочно женился на сестре Натальи Николаевны и влез в их семью, все делал назло, вот Пушкин и не выдержал, вызвал его на дуэль.
Ему нравятся даже занятия с репетиторами, потому что все отлично и понятно объясняют шаг за шагом, по порядку. И здорово, что английский язык он изучает в слабой группе, потому что там никогда не подгоняют, не ругают, и поэтому все получается.
Вероника Антонова тоже учится в колледже «Измайлово» на том же отделении, что и Роман. Сейчас у нее трудности с математикой, но зато необыкновенно понравилась информатика и цикл занятий «Мир художественной культуры».
Она прямо так и сказала: у нас шикарный учитель литературы.
И был такой момент, когда они заговорили все разом: один рассказывал, сколько он знает стихов, другой — про гнусного Дантеса, Оля объясняла, что сейчас они учатся рисовать ткань, а Вероника вспоминала, в каком они были музее. Армен, который недавно присоединился к нашей беседе, сказал, что привез для всех мольберты и краски, и предложил на выбор три музея.
И я почувствовала, что корабль поплыл, и его не остановить.
И это очень красивый корабль.
* * *
Недавно закончился показ очередного этапа телевизионного танцевального конкурса, в котором участвовали дети, оставшиеся без попечения родителей.
Это очень жестокая затея.
Во-первых, я дважды видела, как детям делали сюрприз: за кулисами их ждали мамы, которые бросили их, как только они родились. На прошлой неделе, например, появилась пропитая мама с сиреневыми когтями, она бросилась обнимать чудесную девочку из Бурятии, а девочка стояла как мертвая, и глаза у нее медленно наливались жгучими слезами. Что это было?
Это было шоу для зрителей. Никто не подумал о том, нужна ли детям эта встреча. Почти все знают правду о своих жестоких родителях, и мало кто готов их простить. Но кто же откажется сверкнуть гнилыми зубами за кулисами всероссийского конкурса, и какой телевизионщик упустит такую конфету: встречу несчастного ребенка с блудной маманей.
Во-вторых, я с трудом заставила себя досмотреть финал. Потому что победили четверо, а все остальные, стоя на сцене, заливались слезами. За что им это? И что с ними будет завтра?
В том-то и дело, что ничего. Чтобы вырастить артиста, музыканта или певца, с ребенком нужно ежедневно заниматься. Его нужно пестовать, как редкий цветок. А их натаскали для выступления, одели, причесали, выпустили на сцену — а потом им предстоит вернуться туда, где все начнется сначала, в отдаленную деревню, в забытый богом поселок…
Вот и почувствуйте разницу: проект «Артзачет» и дети, которых начали бережно учить и готовить к получению замечательной специальности, — и шоу, где детей под видом все того же обучения вывели на сцену, заставили трепетать в ожидании оценок и большинство швырнули назад, в беспросветную тьму.
Помогать трудно. А шоу — это дорогая взрослая игрушка, которая не имеет никакого отношения к попытке вернуть к жизни обездоленных детей. Поэтому я с замиранием сердца слушала про Дантеса, про физику и математику, про то, как интересно учиться, и про мольберты.
«Артзачет» сдан на отлично.
В Москве при содействии Департамента труда и соцзащиты столицы успешно продолжается блистательный проект.
Армен, уважаю!
Автор: Ольга Богуславская
