Только ли к прошлому обращался Гомер, создавая свои поэмы? Не сказались ли на них не только события Троянской войны и последующих десятилетий, но и реалии современной автору эпохи? Изучив произведения, мы можем ответить: сочинявший их явно не абстрагировался от окружающей действительности. Особенно это касается «Одиссеи».
Если «Илиада» — воспевание славных времен Греции, то злоключения главного героя второй поэмы можно трактовать как аллегорическое изображение тех бед, которые обрушились на страну в эпоху Гомера.
В самом деле: Ахилл, главный герой «Илиады», — не что иное, как аллегория былой греческой мощи. Он гибнет. Потомки троянских героев живут в несчастливые времена. Чтобы изменить действительность к лучшему, они должны уподобиться «хитроумному» Одиссею, который с честью прошел все испытания и уничтожил как алчных женихов своей супруги Пенелопы (читай дорийцев, захватчиков греческой земли), так и их приспешников из числа собственных слуг (читай греков-предателей).
Так интересно воплотились в «Одиссее» исторические реалии, относящиеся не столько к «троянскому» времени, сколько к эпохе, когда создавался этот шедевр. Можно заключить, что именно для решения насущной исторической задачи (пробуждения национальной гордости и силы греков) автор привлек в свое произведение и миф, и сказку.
Это, вероятно, первый пример такого рода в литературе, которым в дальнейшем несть числа. Пока существует словесное искусство, авторы в поисках лучших средств для воздействия на читателя будут обращаться к сказочному, к мифологическому, то заимствуя последнее из прошлого, то занимаясь стилизацией. Мы наблюдаем такой прием уже у Гомера, первого писателя мирового значения (оставим в стороне вопрос о том, собирательное ли это имя), — и это говорит о многом, в частности, об особенностях человеческого мышления, которое тысячелетиями живо отзывается на эту уловку. Как нередко в таких случаях, если произведение гениально, то его воздействие затмевает ту злободневную задачу, которой озаботился в свое время его автор, и шедевр обретает бессмертие в плоскости не исторической, но эстетической.
