Апрель — особенный месяц для четы Пригожиных. В начале месяца одному из наиболее известных российских представителей музыкального бизнеса исполнилось пятьдесят лет. А совсем недавно день рождения отметила его супруга, певица Валерия. Корреспондент «Культуры» расспросил Иосифа Пригожина о ближайших планах творческого тандема и положении дел в современном шоу-бизнесе.
культура: Отметив полувековой юбилей и оглядываясь назад, можете сказать: «Мои года — мое богатство»?
Пригожин: Думаю, да. Эта гениальная фраза из песни Вахтанга Кикабидзе прежде всего о том, что опыт приходит со временем. А вместе с опытом — и определенная житейская мудрость. Многие, находящиеся на данном возрастном этапе или уже перешагнувшие сей рубеж, сходятся во мнении, что это, возможно, самый замечательный период жизни. Потому что, с одной стороны, к пятидесяти годам ты уже достиг определенных результатов и можешь себе позволить немного расслабиться, не бегать, высунув язык, как в юности. С другой — ты все еще полон сил и энергии и хочешь успеть очень многое.
культура: Что в свое время повлияло на выбор профессии? Всегда хотели быть связанным именно с деловой стороной музыкального бизнеса?
Пригожин: Вы верно расставили акценты. Ведь, как правило, продюсерами становятся несостоявшиеся артисты или барабанщики. Я как раз такой — несостоявшийся артист и барабанщик в одном лице.
Музыка была моей сокровенной мечтой с четырех лет. Но, к сожалению, мои родители — простые люди, и не могли себе позволить серьезно сосредоточиться на музыкальном воспитании ребенка. Вместо этого они зачем-то отдали меня в секцию вольной борьбы, где я тренировался четыре года. Затем какое-то время занимался футболом и так далее. То есть чем угодно, только не музыкой. Потому что в глазах родителей мое будущее, хоть как-то связанное со сценой, было абсолютно неприемлемо. Нет, мне, конечно, не запрещали, но уж точно не поддерживали.
В общем, с музыкой — с исполнительской точки зрения — у меня не сложилось, но, как известно, нет худа без добра: окончив продюсерский факультет, я понял, что у меня неплохо получается, что называется, продавать таланты. Обладаю пробивной силой, тонкой интуицией, умею убеждать людей в целесообразности продвижения достойных творческих людей. Словом, я нашел свою нишу, а в итоге стал «оправой» для фантастического бриллианта невероятной чистоты и потрясающей огранки. Скажу вам больше: семейный и творческий союз с Валерией сыграл определяющую роль в том, что я вообще остался в этой индустрии. Поскольку то, что в ней творится сегодня, порой находится за гранью добра и зла.культура: Да, часто приходится слышать, что в этой сфере хватает грязи, подковерной возни и фальши...
Пригожин: А также бесконечных заборов и барьеров, которые приходится преодолевать. Если бы они не встречались постоянно на моем пути, я бы сделал гораздо больше и проводил время с куда более эффективным КПД. Сейчас я уже вырос из этих «штанишек», когда приходилось унижаться, ходить по радиостанциям и телеканалам, умоляя программных директоров поставить ту или иную композицию. Дело это неблагодарное и неблагородное. Но это еще полбеды.
Один из самых неприятных аспектов в работе продюсера заключается в том, что когда артист, на которого ты потратил кучу времени, сил, энергии и средств, в один прекрасный момент становится богатым и знаменитым, с ним приходится знакомиться заново. К сожалению, сваливающаяся популярность, зачастую перерастающая в пресловутую звездную болезнь, разрушает мозг человека и делает его восприятие окружающей действительности неадекватным. Сразу появляется масса новых знакомств, и артист, не способный справиться с повышенным вниманием к собственной персоне, пытается всячески отгородиться от тех, кто помогал ему на раннем этапе. Таким образом, получается, что твои еще вчерашние «подопечные» движутся вперед, а ты плетешься позади. То есть постоянно проигрываешь артисту, которому помогал стать «звездой». Налицо довольно неприятная картина. Но я научился держать удар.
Иногда подумываю написать книгу под условным названием «Я и шоу-бизнес», в которой обнародовать все секреты. И если когда-нибудь решусь на подобный шаг — это будет «пушка». Рассказ о лицемерном закулисье шоу-бизнеса вызовет оторопь у заинтересованного читателя.
культура: Давайте поговорим об упомянутом Вами «бриллианте». Для Валерии, наверное, многие сочли бы за честь написать песню, и я уверен, что отбоя от подобных предложений нет. Чем руководствуется Ваша жена, отбирая композиции для исполнения, каковы основные критерии при составлении репертуара?
Пригожин: Сегодня в России практически отсутствует понятие «концептуальный музыкальный продюсер» — такого калибра, как, например, Куинси Джонс. И это обстоятельство во многом определяет наше отношение к подготовке новых программ. В настоящее время Валерия готовит свой авторский альбом — просто потому, что терпение лопнуло. Вы правы, песни присылаются со всех концов страны тысячами и тысячами, но это в 99,9 процента случаев — натуральный шлак. Даже если что-то достойное порой и проскальзывает, мы все равно эти эскизы полностью перерабатываем, доводя их до состояния полноценной композиции.
Такие авторы, как Виктор Дробыш или, скажем, Игорь Крутой, подходят к написанию вещей фундаментально — они приносят готовое произведение. А новое поколение так называемых «сонграйтеров» — это преимущественно конструкторы, действующие по принципу кубика Рубика: «сложи песню» называется. Нам с такими авторами не по пути.
С другой стороны, недавно мы записали композицию Виктора Дробыша на стихи Ирины Дубцовой «Любовь и боль». Так вот, не погрешу против истины, если предположу, что Алла Пугачева, в период расцвета своей карьеры, за эту песню отдала бы все. Если же попытаться обозначить главный творческий принцип Валерии, то он примерно таков: поиск гармонии между тем, что нравится, и тем, что востребовано. В противном случае придется заниматься музыкой «в стол».
культура: На конец мая у Валерии в Международном Доме музыки запланирован концерт «Акустика. На бис!». Звучит интригующе, ведь обычно с акустическими программами выступают рокеры, а не артисты эстрады...
Пригожин: Я бы не стал применительно к Валерии говорить о каких-то стилистических рамках. Потому что у нее академическое музыкальное образование, она — профессионал высочайшего класса, топ-уровня. Мне особенно приятно, когда признанные оперные мастера, такие, как Анна Нетребко, Ольга Перетятько, Ильдар Абдразаков, Юсиф Эйвазов, Василий Герелло и многие другие с глубочайшим уважением относятся к Валерии как к равной. Как к артисту, достойнейшим образом представляющим отечественную музыкальную культуру. Ведь Валерия не только фантастически владеет голосом, но и глубоко знает сам предмет — что лично для меня, как менеджера, очень важно и ценно.
Ее «послужной список» достоин восхищения. Говоря это, я выступаю не как любящий муж, а как профессионал, знающий музыкальную кухню изнутри. Судите сами. Валерия давала концерт c Королевским филармоническим оркестром в престижнейшем лондонском зале Royal Albert Hall; выступала на трибьюте The Bee Gees с бас-гитаристом The Rolling Stones Биллом Уайменом; сотрудничала с группами Simply Red, Level 42 и другими артистами из высшей лиги западной поп-музыки. И иногда я думаю: встреться мы с ней пораньше, чем нас свела судьба, мы, поверьте, таких бы дел по всему миру наделали!
культура: Несколько лет назад Валерия выпустила англоязычный альбом «Out of Control», ориентированный прежде всего на западный рынок. Какова судьба данного релиза? Что это было в Вашем случае: сугубо творческий эксперимент или реальная попытка достучаться до зарубежной аудитории? Велики ли вообще шансы у российских исполнителей громко заявить о себе «там»?
Пригожин: Понимаете, для того чтобы пробиваться на том или ином рынке, необходимо как минимум там находиться. Что касается нашей лондонской истории, конечно, ей следовало бы уделить больше внимания и потратить не в пример больше времени. Но здесь у нас была семья, дети, прочие домашние дела... К тому же мы заметили, что, пока развлекались в Лондоне и искали себя, начали постепенно терять позиции в России.
Музыкальный бизнес так устроен, что нужно постоянно о себе напоминать, людей необходимо все время потчевать чем-то новеньким. Если вы, простите за грубую аналогию, не подаете посетителю блюдо, которое он ждет, — то он просто пойдет в другой ресторан. Для того чтобы не терять позиции, надо неустанно держать руку на пульсе: регулярно гастролировать, записываться, звучать в эфире, присутствовать на афишах и так далее. Но порой от этого устаешь, хочется какого-то разнообразия. А Валерия на протяжении 25–30 лет жила в режиме 24/7, почти все время на чемоданах.
культура: Напоследок вопрос, который, обойти, к сожалению, никак нельзя. С относительно недавних пор Валерия и Иосиф Пригожин являются персонами нон-грата на Украине. Сильно ли переживаете по этому поводу?
Пригожин: Относиться к этому равнодушно, конечно, нельзя. Дело в том, что мы очень любим Украину и живущих там людей. И каждый раз, собираясь в эту страну, мы понимали, что едем в гости к самому гостеприимному и исключительно доброжелательному народу. У нас в этом благодатном краю были различные проекты, собственный бизнес, мы ходили на телеканалы — словом, были очень близки...
Но некоторые тамошние мерзавцы-политики нас поссорили. Поправ все демократические ценности и принципы, о которых трезвонит на каждом углу, новая власть Украины фактически изуродовала давние добрососедские отношения с Россией.
Но, несмотря на эту неутешительную картину, наше государство старается сохранять внешнеполитический баланс, отчаянно поддерживать хрупкое равновесие в мире. Меня, кстати, порой спрашивают: «Почему вы любите своего президента?» На что неизменно отвечаю: «Да я его фанат, даже открыто об этом заявляю. Просто потому, что впервые за всю историю современной России на посту главы государства мы наблюдаем трезвого, спортивного и ярко мыслящего человека».
Но такой российский президент Западу неудобен. Им куда более по нраву было наблюдать попытки Горбачева и Ельцина устроить здесь жалкое подобие Америки. Но, к счастью, этот сценарий провалился и, надеюсь, не сработает никогда.
Денис Бочаров
