30 июля Владимир Путин подписал указ о создании межведомственной комиссии по историческому просвещению, которую возглавил помощник президента, экс-министр культуры Владимир Мединский.
Согласно положению о комиссии, она должна координировать госорганы, научно-образовательное и культурное сообщества в «выработке единого подхода к осуществлению исторического просвещения и образования, а также к предупреждению попыток фальсификации истории». Еще она должна анализировать работу иностранных структур и лиц во вред интересам России, принимать меры для противодействия им. Готовить меры по информационному обеспечению историко-культурных и «контрпропагандистских мероприятий».
Как это отразится на музе истории Клио? Известно, что она девушка хрупкая и целомудренная. Как в расхожем житейском смысле, так и в соответствии с греческой этимологией, где целомудрие — это здравомыслие!
Между тем на нее постоянно посягают, пытаясь сделать из нее «девушку с пониженной социальной ответственностью». Кто? Те же, кто и всегда: идеологи, политики, властные элиты. Вновь и вновь приходится возвращаться к высказыванию английского историка Пола Томсона: «Что для политиков прошлое — рудник для добычи символов в собственную поддержку».
В который раз Клио временно оставляет нашу территорию. Причина ее бегства из России очевидна. Принятые государственные постановления и созданные для их реализации структуры объективно будут работать на тенденциозную трактовку истории, используя ее, как все тот же рудник для извлечения символов. Но ее отход прикрывают профессиональный историк и писатель, что закономерно, ибо и тот и другой, каждый в своей сфере, стремится избежать исторических искажений в угоду конъюнктуре.
Бельгийский историк Антон де Бейтс ввел понятие «преступление против истории», которое включает:
— разработку законов, препятствующих развитию гражданского общества, ограничивающих свободу выражения мнений по разным вопросам истории;
— создание атмосферы нетерпимости и страха среди независимых историков;
— ограничение доступа к архивам;
— ужесточение ограничений на памятные и другие публичные мероприятия;
— клеветнические кампании, преследование историков.
Ровно все эти признаки начали проявляться еще даже до создания межведомственной комиссии по историческому просвещению.
Помимо этого сегодня в публичном пространстве специальными постановлениями запрещено ставить на одну доску фашизм и сталинизм.
Действительно, фашизм и сталинизм имеют различные идеологические мировоззренческие основания, да и сам фашизм имеет массу оттенков. Германский нацизм отличается от итальянского, испанского, португальского и греческого фашизма. Но, оказывается, дело не в различии или мировоззрении, к этому выводу в своем эссе пришел Умберто Эко.
Он написал эссе «Вечный фашизм». Для специалистов очевидно, что германский нацизм и итальянский фашизм не одно и то же. Но Умберто Эко говорит о вечном фашизме, который для него синоним тоталитаризма, вне зависимости от того, на какую идеологию он опирается.
Признаки вечного фашизма таковы:
— Во-первых, это культ традиции, опора на консерватизм, непринятие просвещения и антипросветительские законы, то есть фактический запрет на развитие знания. Антиинтеллектуализм в сочетании с культом действия, то есть прокламированная ненависть к мысли, рефлексии, сомнению — при громогласном воспевании простых, монолитных, решительных людей с крепкими кулаками.
— Во-вторых — культ иррационального, не объяснимого словами, поскольку рациональных обоснований всегда не хватает, они прозаичны, убоги и не соответствуют высоким идеалам. Фашизм склонен к мистике и оккультизму — именно потому, что они снимают с человека ответственность и переносят проблему в сферу алогичного, таинственного, непознаваемого. Любая дискуссия с фашизмом заканчивается в лучшем случае словами «вам не понять» или «не поймет и заменит гордый взор иноплеменный», а в худшем — кулаками. Аргументация — это не для фашистов, и вдобавок «чужие» наших аргументов не поймут; к тому же фашизм не терпит несогласия. Формулой «несогласие есть предательство» всякий фашизм оперирует с особенной охотой. Есть либо лоялисты, либо предатели — третьего не надо.
— В-третьих, фашизм активно эксплуатирует ксенофобию, из которой естественно вытекает конспирология: идея заговора, причем заговора чужих (евреев, полячишек, пиндосов). И конспирология, и ксенофобия — естественные черты человека, но человека архаического (так-то древние люди, случалось, и каннибализмом промышляли), однако задача прогресса — как раз избавлять человека от этих рудиментов. Фашизм, напротив, только к ним и адресуется.
— В-четвертых, фашизм в ряду других анахронизмов эксплуатирует идею аристократической избранности, партийной элиты; без идеологии он возможен, а вот без лидирующей партии, которая аккумулирует циничнейших, беспринципнейших, самых агрессивно-обиженных, — никогда. Особенно активно он вербует себе членов именно среди фрустированных, политически и социально травмированных — обиженных, иначе говоря, на фрустированных воду возят.
— В-пятых, для фашизма характерен культ количества в ущерб качеству, массы — в ущерб единице. Самая большая территория, самая массовая партия, самые дорогие торжества — все это порождает теоретическое, да и практическое презрение к единице; личность не имеет никаких прав — только обязанности, первая из которых — умирать. Для торжества своей идеи нам не жалко никаких денег — но и никаких людей; человек — опора режима, но он же и его главный расходный материал. Примат массы, права массы, ее всегдашняя правота — палка о двух концах, монета о двух сторонах: на аверсе — культ толпы, на реверсе — священная обязанность массово гибнуть. Хотеть жить, по фашистским меркам, уже предательство, и Эко гениально разоблачает это глубокое фашистское дурновкусие — культ смерти, жертвы, государственную некрофилию, по Фромму; те, кто любит массовые праздники, должны быть готовы и к массовым убийствам, причем осуществлять их будут не столько чужие, сколько свои.
Тем, кто исповедует иную точку зрения, считая ее отвечающей духу времени, предпошлю высказывание нашего великого современника, историка, философа и культуролога С.С.Аверинцева, к слову сказать, мастера глубоких и лапидарных реплик: «В конце концов выяснялось то, что выясняется всегда: что времени нужны не те, кто ему, времени, поддакивает, а совсем другие собеседники».
Сегодня мы переживаем очень опасную ситуацию, когда хвостами сплелись бесы всех мастей: клерикализм (не путать с глубокой верой), фашизм и сталинизм. Это адское варево навязывается в блестящей упаковке с названием «духовность». Но к подлинной духовности она не имеет никакого отношения.
Имеющий глаза, да увидит, имеющий уши, да услышит. (От Матфея, 13,9.)
ЕВГЕНИЙ ЯМБУРГ
