Избранные сочинения избранных гимназистов

Редакция «Отечественных записок» попыталась в меру своих сил выяснить, каковы представления школьников о прошлом родной страны и о значении истории в более широком смысле — как науки и формы культурной памяти. Группам петербургских и мурманских школьников было предложено написать домашнее сочинение на одну из трех тем: «Нужно ли знать историю?», «Что бы я хотел передать историкам будущего о нашем времени?» и «Кому бы я хотел поставить памятник?». Из двух десятков текстов для публикации было выбрано четыре наиболее характерных. Первые две работы (Екатерины Нефедьевой и Армана Габбасова) принадлежат ученикам 11-го класса общеобразовательного отделения Академической гимназии при Санкт-Петербургском государственном университете. В гимназии есть специализированные отделения, набор в которые проводится в основном в 9-е классы, и общеобразовательное отделение, в которое поступают с 6-го класса, — для тех детей, кто еще не определился со своими предпочтениями. На всех отделениях ведут занятия вузовские преподаватели. Написать сочинение по истории мы предложили школьникам общеобразовательного отделения, поскольку программа их обучения близка к общеобразовательному стандарту.

Две другие работы (Ильи Кравченко и Вероники Ивановой) написаны учениками 10-го класса Мурманской областной школы дополнительного заочно-очного образования «А-элита». Каждый из них учится в обычной общеобразовательной школе, а кроме того, начиная с 9-го класса, посещает дополнительные занятия, которые «А-элита» проводит в сотрудничестве с преподавателями Санкт-Петербургского государственного университета. На три ежегодные недельные сессии приезжают школьники не только из Мурманска, но и из других городов области (так, например, Илья живет в г. Островном). Между сессиями дети выполняют задания и высылают их в Петербург. Их уровень образования, таким образом, тоже нельзя назвать средним. Но, к сожалению, предпринятый нами опыт едва ли можно было с успехом провести в рядовой школе, где все чаще приходится сталкиваться как с неспособностью учеников внятно формулировать мысль, особенно на свободную тему, так и с категорическим нежеланием работать «не на оценку». В то же время ученики относительно благополучных школ остаются частью своего поколения и написанные ими тексты не могут не отражать общих тенденций.

Екатерина Нефедьева,

Нужно ли знать историю?

Нужно ли знать историю? Определенно нужно. Честно говоря, мне даже в голову не приходит мысль об отказе от этой науки. Но причины на это у каждого мо гут быть свои. Некоторые просто считают, что раз этот предмет преподают в школе, значит надо его выучить. Правда, учат такие люди ненадолго: экзамен сдал и забыл. Конечно, в памяти остаются какие-то важнейшие события, вроде революции, Великой Отечественной войны и так далее, но это не знание истории, это лишь иллюзия того, что ты — человек образованный. Есть еще те, кто просто любит историю, кому интересен каждый шаг его предков, причины тех или иных событий. Это объяснить невозможно; получилось так, что человек любознателен, вот он и сидит ночи напролет в поисках чего-то нового, а точнее уже давно забытого старого. На мой взгляд, одна из главных прелестей этой науки заключается в том, что она является феноменологической от начала и до конца. То есть придумать что-то новое в данной сфере знаний невозможно: можно только провести раскопки и найти что-то, доселе неизвестное. Все, что попадает в юрисдикцию истории, уже было, кто-токогда-то уже имел представление об этих событиях и, может, даже принимал в них непосредственное участие. История также отличается от таких наук, как математика и физика, тем, что она становится шире с каждым днем: закон всемирного тяготения и парабола как график квадратного трехчлена существовали всегда, но люди знают об этом лишь с момента открытия данных фактов, а история никогда не скрывала от человека ничего — о чем-то, конечно, мы забываем, но это уже наша вина. Вообще, главная сила истории в том, что она дает возможность учиться на чужих ошибках. Ведь история никогда не повторяется: это историки повторяют друг друга, а оглянуться назад, на чужой опыт, и понять, как лучше поступить, может каждый из нас.

Поставить памятник — это оставить память. Мы живем в настолько развитом мире, что память в той или иной степени остается обо всем. Но все же, если понимать под памятником некую фигуру из какого-то строительного материала, то, что невольно замечаешь, проходя мимо, то я бы, наверное, хотела видеть в нем отражение всех тех людей, которые дали современным петербуржцам и мне, в том числе, возможность называться именно так. Это безымянные герои Великой Отечественной войны, те, кто выстоял в блокаду и не дал немцам взять этот город. Кто знает, может, если тогда бы Ленинград пал, Гитлер смог бы успешно подчинить себе и весь СССР. В таком случае мы бы сейчас, вероятно, даже не знали толком, что такое Россия и что такое быть россиянином. В общем-то, я не скульптор и склонностей к данному роду деятельности не имею, но все же попробую предположить, как мог бы выглядеть такой памятник. Наверное, это была бы некая аллегория на тему «якорь (герб Ленинграда), тянущий на дно фашистскую свастику». Хотя правильно говорил Пушкин в стихотворении «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…»: любой монумент подлежит тому же сносу, а память в сердцах людей не умирает никогда.

Честно говоря, я плохо представляю себе, что можно было бы сообщить историкам из будущего о нашем времени. По прогнозам знатоков, лет через 10—15 вся информация, известная на данный момент человечеству, будет существовать в цифровом виде, что сведет часто испытываемую историками потребность в «машине времени» к минимуму. Поэтому сообщение каких-либо фактов будет достаточно неуместным, на мой взгляд. Единственное, можно было бы рассказать о том, как живет сегодня самый обычный, ничем не примечательный среднестатистический человек. Причем рассказать все: каждую мелочь, каждую деталь, все его душевные переживания. Мне кажется, это дало бы историкам возможность проследить, как ситуация в стране и в мире отражается на том, на кого рассчитано бесконечное количество реформ нашего (и не только нашего) правительства. Они могли бы узнать, что реально дает тот или иной политический шаг государства.

Еще я бы, наверное, рассказала о том, как сейчас ведутся войны. Вспомнить хотя бы Первую мировую войну: немцы, прежде чем подорвать чужой корабль, просили всех пассажиров покинуть судно. По сравнению с тем, что мы наблюдаем сегодня, — терроризм, нападение без предупреждения, — это настолько честно и справедливо, что современность кажется слишком удручающей. А если быть совсем уж честным, то интересно историкам было бы услышать то, что разительно отличало бы наше время от их. К сожалению, никто не знает, что будет завтра не таким, какое оно сегодня…

Арман Габбасов,

Что бы я хотел передать историкам будущего о нашем времени?

Жоан Маду из «Триумфальной арки» сказала приблизительно так: «Я, наверное, очень глупая женщина, ведь я живу в историческое время, а не хочу. Мне хочется спокойствия и счастья». Что ж, я, конечно, не женщина, но ведь я даже не сильно интересуюсь тем, что сейчас происходит в мире, моя мать, конечно, смотрит новости, всякие-разные страны с мирами, но там по большей части рассказывают о том, как страдают нищие пенсионеры и студенты и прочие бюджетники, а единственными громкими событиями являются одиннадцатое сентября, Норд-Ост, Трансвааль и Беслан. Террористы повсюду, а между тем народ не перестает волноваться о насущных проблемах вроде: «Почему это квартплата дорожает, а и так толстомордые чиновники все жиреют да жиреют?» или «Какого такого красивого лешего горячей воды в кране нет?» Для меня гораздо актуальнее вопрос отопления и горячей воды, так как комната у меня угловая и по ночам, да и днем тоже, довольно прохладно, а еще после каждодневных тренировок надо бы мыться порегулярнее, и вообще, летний ремонтный сезон уже давно должен был закончиться, так что пусть не бузят, а работают. Вот.

Меня не интересуют глобальные проблемы, может, это несколько эгоистично, но я бы сказал историкам будущего о своей жизни: родился тогда-то, вот учусь там-то и так далее, а потом рассказал бы им о том произволе, что творится в нашем замечательном задрипанном городе, который устал от своих жителей, которые его не любят, не уважают и считают, что все за них сделает умная добрячка тетя Матвиенко, браво разделывающая по телевизору разных там мелких и не очень наших местных чиновников. Я бы еще поведал, что люди на улицах какието злобные, а телефон дорожает, плата за квартиру тоже, и ничего с этим поделать нельзя. Разумеется, в округе действует огромное множество различных бандитских группировок, но бытует мнение, что все это замыслы правительства, желающего показать, как оно быренько и мощненько месит уродов по сортирам, в то время как странные люди вместо вечера памяти усопшим во время великой трагедии в г. Беслане устраивают совершенно бесполезный митинг против терроризма, в котором все хорошо, только непонятно, зачем он и к кому это они вдруг решили обратиться на Дворцовой площади — может быть, к призракам каких-нибудь царей, витающих в коридорах Зимнего дворца. А еще, что люди всегда и везде, при любых обстоятельствах, остаются людьми и не упускают шан са немного разжиться, устроив, к примеру, сайт с номером левого счета, который якобы создан специально для помощи жертвам бесланского террора. По-моему, это не плохо и не хорошо, это лишь говорит о том, что жизнь продолжается несмотря ни на что, пусть хоть наступят Страшный суд, Армагеддон и вторжение марсиан одновременно, мы выстоим и будем жить дальше, ведь иначе вы, историки будущего, не будете читать эти строки.

Илья Кравченко,

Кому бы я хотел поставить памятник?

В нашей жизни существует огромное количество людей, которые сделали нашу историю, прославляли нашу Родину в различных эпохах становления государства. Это были деятели науки и искусства, истории и спорта, великие полководцы и императоры. История знает имена людей, без которых развитие страны было бы невозможно. Одним из таких людей является великий князь Московский Дмитрий, впоследствии получивший прозвище Донской. Его роль в истории трудно переоценить, так как он сделал невозможное, он объединил Русь против татаро-монгольского нашествия. Князь Дмитрий остановил насилие, разбой, бесчеловечное обращение с людьми. Он один из немногих людей того времени, кто, по сути, спас не только Русь от монгольского ига, но и без преувеличения всю Европу. Я бы хотел поставить памятник этому человеку в виде высокого и сильного мужчины, его взгляд должен уходить вдаль, навстречу коварному и бесчеловечному врагу. Дмитрия Донского можно назвать героем своего времени. Он храбрый и мужественный человек, который не побоялся выйти на Куликово поле вместе со своей дружиной и встретить врага плечом к плечу с товарищами.

Этому великому полководцу и государственному деятелю по праву отведена столь высокая роль в истории. В заключение я хотел бы сказать, что таких людей, как Дмитрий Донской, должны знать не только в России, но и во всем мире.

Вероника Иванова,

Кому бы я хотела поставить памятник?

В своей книге «От Руси к России» Лев Николаевич Гумилев, знаменитый русский историк, замечает, что не любить и не знать историю своей страны могут лишь люди, не любящие свою Родину, не гордящиеся ею, а значит не достойные звания гражданина своей страны. Памятник — это, прежде всего, память, история.

Во многих городах России поставлены памятники, посвященные историческим деятелям. Среди них особо эффектно выделяется монумент в честь тысячелетия Руси в Новгороде. Его скульптурная композиция включает в себя всех великих правителей России начиная с Рюрика и заканчивая последними членами императорской фамилии. Но я бы хотела особенно выделить роль Владимира I Святого в становлении русского государства.

В те далекие времена Русь населяли множество различных народов: славяне, варяги, балты, различные финно-угорские племена. Даже славяне различных родов отличались по обычаям и верованиям. Престиж языческой Руси в остальном мире был невысок. Кроме того, различные языческие пережитки (обряды кражи невест, кровавые жертвоприношения и др.) значительно затормаживали развитие Руси как самостоятельного государства.

Владимир Святой (он же Красно Солнышко) с самого начала своего правления пытался реформировать язычество. Он провел языческую реформу, которая, к сожалению, провалилась. Тогда Владимир понял неизбежность принятия христианства.

Но тут возникла иная проблема. Принимать другую веру на условиях Константинополя — значит попасть в какой-то степени в зависимость от Византии, что было недопустимо.

Владимир Святославович придумал оптимальное решение этого вопроса и учредил на Руси самостоятельную церковь.

Историк Дулуман писал: «Христианство для русского народа не было добром или злом, а тем и другим одновременно». Я позволю себе не согласиться с ним. Да, христианство оправдывало неравенство, что в дальнейшем привело к появлению зависимых категорий населения, да, на протяжении многих веков после крещения Руси язычники безжалостно уничтожались, да, византийский вариант христианства отдалил нашу страну от стран Западной Европы. Но со времен Владимира возрос международный престиж Руси, изживались языческие пережитки, ускорялось развитие культуры и к тому же усилилось единство русского народа, ускорилось формирование русского государства. Я полагаю, именно из-за принятия христианства Русь развивалась как единая многонациональная страна, а не распалась на множество небольших государств. И именно благодаря этому Россия стала такой, какой мы видим ее сейчас. По этим причинам, я думаю, Владимир I Святой достоин памятника в одном из главных городов России.

Публикацию подготовила Александра Веселова.