Мой друг Том Ш. однажды подошёл ко мне и сказал: «У меня есть идея, у тебя есть ксива. Вместе мы сможем провернуть одно дельце».
В этот момент я забирал куртку в гардеробе букмекерской конторы, где только что проиграл тысячу рублей. Том Ш. подошёл к тому времени, о котором мы договаривались, чтобы вместе поехать на бульвар Адмирала Ушакова — к Кате, нашему знакомому крупье, которая по субботам собирала у себя разных энтузиастов игры в покер.
Я шёл уже в пятый или шестой раз, и каждый раз состав менялся почти полностью — неизменными оставались я и Том. И Катя, стоявшая на раздаче. Соль была в том, что игра происходила раз в месяц, всегда — в субботу. Все приходившие имели личное знакомство с самой Катей. Собственно, в том и была суть. Каждый месяц Катя знакомилась с невероятным количеством мужчин. Потом тех, которые ей понравились, она собирала вместе на эту самую игру, чтобы посмотреть на них в действии.
Нравились больше всего ей два типажа.
Грубияны, корчившие из себя воинов полусвета, с обязательной короткой стрижкой и зацикленностью на теме того, что мир лежит во зле и потому романтика является единственным спасением. Чаще всего им просто хотелось женской ласки, и Кате нравилось наблюдать за ними, получая удовольствие от того, что при всей их несгибаемой воле они все в её руках, и только она игриво поманит пальчиком — воля согнётся.
Второй типаж — мальчики из хороших семей, выделявшиеся изящностью в донесении друг до друга мысли, что однажды начнётся колонизация Арктики, и вот тогда-то соловьи снова запоют, но не для них, потому что они поедут осваивать Север. Но соловьи, определённо, будут петь спозаранку за колючей оградой того аэродрома, где они будут ждать самолёт, слыша в пении соловьёв ту красоту, что они без лишних сантиментов оставляют позади ради великой цели.
С этих Катя имела много прибыли, потому что они все с чего-то думали, что умеют блефовать.
Почти всегда весь банк собирал Том Ш., потому что он умел играть, он, может быть, единственный среди всех, приходил именно за игрой в покер, а не за компанией или чтобы посмотреть на Катины ключицы. Плюс, он был действительно мотивирован, потому что ему хотелось поскорее съехать от отца, который заработал кучу денег на профессиональной карьере сёрфера.
Да, это было в прошлом. Но это было. Том Ш. не научился даже стоять равновесно на скейте. Он хотел взять своё по-другому.
... Вернёмся к моей ставке. Я поставил тысячу рублей на победу Мари Дорен-Абер в спринте, потому что накануне она неожиданно выиграла в индивидуальной гонке и букмекеры всё ещё недооценивали её.
Она заняла второе место.
С этой новостью я встретил Тома Ш., который сказал мне, что к Кате мы сегодня не поедем. После этого он отвёл меня в подвал, располагавшийся за углом букмекерской конторы. В этом подвале находился магазин «Смешные цены». Мы прошли на склад. Проведя меня в один из дальних углов, Том показал мне коробку.
— Это вода из Карибского бассейна. Отец привёз. Хочу её продать.
Дальше он показал мне содержимое коробки. Это были три пятилитровые баклашки, в которых действительно была вода.
— Её освятил какой-то патер, который исповедует сёрферов перед чемпионатами. Они ведь могут упасть, а волна их накроет и всё такое...
Я всё ещё не понимал, ради чего мы отказались ехать к Кате, к которой я подкатывал вот уже почти год, и подкат стремительно переходил в завершающую стадию.
— Чтобы что? — как будто услышав мои мысли, спросил Том.
— Она знакома с Юрием Розановым.
— Ты о чём?
— Катя знакома с Юрием Розановым.
— Нет, когда я тебе сказал про патера, ты что-то бормотал, говоря «я хочу выпить этой воды, чтобы...»
— Да?
— Да.
Юрий Розанов. Скриншот. Источник
Юрий Розанов был спортивный комментатор, который был известен как человек, понимающий в ставках. Я хотел узнать у него, как мне овладеть этим искусством лучше, чем я им владел сейчас.
Я постоянно проигрывал.
Удивительным образом я пришёл к выводу, что я подкатывал к Кате, чтобы мы дошли до её кровати, где она распахнула бы свои объятия, а я бы попросил возможность очной встречи с Юрием Розановым.
Мне стало стыдно.
— Короче, её надо заморозить. Тару я найду. От тебя мне нужна только поддержка. Как тебя мотивировать?
— А зачем тебе её продавать?
— Я ушёл из дома, и единственное, что я взял с собой, — эта вода. Так что эта вода — мои средства к существованию.
— Давай Кате и продадим. А она задвинет своим игрокам.
Тому идея понравилась, потому что он считал собиравшихся у Кати игроков неудачниками. Странным образом меня к их числу он не причислял.
Мари Дорен-Абер. Источник
— И зачем вам это? — спросила Катя, уже облачённая в одежду крупье, готовая к вечеру, полному обожания. Она была в центре внимания весь вечер. Энергии ей потом хватало ровно до следующей игры.
Что она делала в промежутках — я не знал. Наверное, трахалась.
— Я хочу познакомиться с Юрием Розановым, — уверенно сказал я.
— Не вопрос, — сказала она и тут же набрала его номер и нажала «вызов», а потом передала трубку мне.
Юрий подошёл к телефону, я услышал его голос и потерял дар речи. Он бросил трубку, сопроводив это матом.
— Это из-за роуминга, — сказала Катя. — Он в Бадене.
— Что ж ты сразу не сказала? — разозлился я. — А что он там делает?
— Там казино. Он играет в рулетку и на автоматах.
У меня загорелись глаза.
— Купишь воду? Её освящал сам папа римский, когда проплывал мимо Бермудского треугольника. Ему зачерпнули этой воды, чтобы попить. Он пить не стал, зато освятил.
— Не буду я покупать вашу воду. Ищите дебилов в другом месте.
После этого мы ушли. Катю я больше не видел.
На следующий день я проснулся в кровати, и первое, что увидели мои глаза, — это подтянутая, но слегка дряблая спина изящной женщины. Она лежала абсолютно голая. Я встал, чтобы исследовать содержимое квартиры, и обнаружил, что на мне семейные трусы из магазина «Смешные цены». Довольно скоро я узнал, что за окном город Баден, а в постели — женщина приблизительно 60 лет, с которой я, по всей видимости, совершил коитус в состоянии аффекта.
Когда она проснулась, она стала смотреть на меня. Я пытался говорить с ней, но русский она не знала. Английский — тоже.
Тут в дверь постучали.
Это был Том Ш.
— Ты чпокнул лыжницу, поздравляю, — сказал он.
«Розанову бы понравилось», — подумал я.
Том Ш. через полгода принял католичество и уехал жить на Мадейру. Катя работала на «Матч ТВ», пока был жив Юрий Розанов. Что с ней теперь — я не знаю. Во всяком случае, с его уходом она потеряла стержневое понимание о мужчинах, а развлекаться с бездельниками и повесами ей наскучило.
Как я потом узнал, та лыжница была австрийкой. Как я узнал? Мне пришло письмо.
Там было написано: «kein Glück in Karten — Glück in der Liebe» (не везёт в картах — повезёт в любви).
Господь, меня жахнула австрийская пенсионерка!
Глеб Буланников
