Я предложил ему надеть боксёрские перчатки, но перед этим (а то будет неудобно) нагуглить, где в Москве можно арендовать помещение для мордобоя.
В принципе можно было бы подождать чьей-нибудь свадьбы, но мой отец пессимист, а мне не везёт в любви. Поэтому я даже не успел достать телефон, как мне прилетело под дых пушечным ядром.
Дальше пошла сеча, перекрёстный бой, носилась картечь, сворачивалась под обстрелами мягкая земля, а где-то рядом пролетела беззаботная капустница.
Всё было хорошо и даже очень, за исключением одного. В самой середине процесса я вдруг обнаружил, что очень сильно хочу харчо.
Но вернёмся к бабочке.
Фрагмент мозаики Тонино Гуэрры. Фото: Юрий Рост
Накануне, а может быть, раньше, я как раз шёл по Арбату. Я прохожу иногда мимо "Дома книги", потому что мне нравится тамошняя автобусная остановка. Если сесть оттуда в автобус, можно проехать через Триумфальную арку. Особенно приятно это делать в пасмурную погоду. В тот день всё было именно так.
Я шёл от библиотеки имени Ленина и дошёл до перехода. Прямо у него меня остановил молодой джигит, раздававший мусульманскую прессу. Газета стоила 50 рублей. Я с трудом наскрёб наличные, расплатился и пошёл в переход.
И там мне вручили откуда-то сбоку, совершенно внезапно, стремительным домкратом, хулахупным хуком, аперитивным апперкотом, стеклянным джебом - мне вручили рекламный проспект, сообщавший об открывшихся курсах бокса. Я как раз о чём-то подобном вспоминал и думал, но больше склонялся к джиу-джитсу, потому что им занимались два моих любимых сценариста - Иван Охлобыстин и Дэвид Мэмет.
Неважно.
В последний год я несколько раз дрался, но значительно больше раз я был близок к драке. И меня не волнует мужская самость, доминирование. Меня не волнует даже то, что, помимо чёрной кошки и плевка через правое плечо (на которые я и сам оглядываюсь), некоторые беспокойные души верят в существование альфа-самцов.
Единственное, что мне важно, - быть готовым. Быть абсолютно адекватным ситуации. Если можно убежать - бежать. И так далее. Но всё делать трезво, всё понимать, не кипишовать, не нервничать.
Выдохни...
Кадр из фильма "Вторая попытка Виктора Крохина"
Я сидел на автобусной остановке. Было пасмурно и холодно. Я мог зайти в "Дом книги", но знал, что застряну, а хотелось домой.
Случилось страшное. Моя девушка пообщалась с каким-то поэтом и решила, что нам надо расстаться. Поэт рассказал ей о том, что жизнь бессмысленна, и особенно бессмысленна - если искать в ней смысл. Если честно, я даже не понял, есть ли во всём этом какой-то смысл. Но моя девушка, моя любовь, по дороге домой увидела мёртвую бабочку - и для неё это была эмблема печали...
Потом я приехал домой, и отец спросил меня, хотел бы я переехать в Мурманск, чтобы заниматься выгрузкой рыбы в порту. Я сказал, что мне, безусловно, это интересно, особенно в свете открывшихся обстоятельств, но сперва мне надо воспитать в себе мужчину, потому что пока я мальчик, и какая мне рыба, сначала мне нужен старик...
Кстати, прошлой зимой я познакомился с замечательным моржом. Однажды мне было грустно, я грустил о девушке, и он, как будто угадал, прислал мне песню группы ABBA "Take a chance on me". У меня отлегло.
Якутский морж. Фото: МК
Я отвлёкся. Пролетала беззаботная капустница, я хотел харчо.
Я знал, где он лежит. Но отец не хотел, чтобы я ел харчо - он хотел, чтобы я сожрал пуд соли и вынюхал фунт пороха, и всё - прямо сейчас, в театре военных действий, с его кулака-чекушки...
Сейчас я пишу это, и вспоминаю, что было дальше.
Харчо я так и не поел.
На ужин были оладьи с курагой.
Глеб Буланников
