Во время учёбы в институте, после первой сессии, я устроился работать кабельщиком.
Объяснение вкратце такое. Я понял, что умею сдавать сессии, а значит, если меня отчислят – то за что-то другое. В то же время я ещё не вполне понимал, как мне воспринимать свои способности, потому что в институт я поступил случайно. Меня окружали гимназисты и победители олимпиад. Смотря на них, я видел уверенную поступь, задранный нос и путёвку в жизнь. Я же по-прежнему ассоциировал себя со школьными друзьями.
Моим лучшим другом в тот момент был Вишня, о котором я рассказывал в одном из прошлых текстов. Он в институт не поступил и сразу пошёл работать. Встречаясь с ним, я отмечал, что его взгляд на многие вещи более осмыслен и обдуман, чем мой взгляд. Мне казалось – это потому, что он уже работал.
В тот момент жизни меня вроде как интересовал футбол. Хотя уже меньше, потому что кумиры закончили карьеры, а как относиться к новичкам – я не знал. В школьные годы у меня на стене, над кроватью, висели постеры с Тьерри Анри, Патриком Вийера, Фернандо Торресом, Кака, Карвальо, Майклом Эссьеном и Юрием Жирковым.
Я решил, что мне стоит обратить внимание на спортивную журналистику, потому что однажды, простудившись, я позвонил на радио «Спорт ФМ» Нобелю Арустамяну, спросил его, не в курсе ли он, как спортсмены лечат горло, на что он посоветовал пить горячее молоко с мёдом. Это был прямой эфир, передача «Кальчополи» про итальянский футбол. Мне его ответ понравился, я задумался о людях, которые отвечают в эфире на вопросы дилетантов вроде меня.
Короче, я устроился кабельщиком на Шаболовку.
Работа располагалась в служебной комнате рядом с отделом спорта ВГТРК. Мои функции заключались в том, что я ассистировал кабельщику-спайщику. Это был мужчина с короткими, седыми волосами. Его звали Алвар, он родился в Финляндии.
Я ничего не умел, но был послушным – к тому же, во мне тоже есть скандинавские корни, поэтому, думаю, он мог увидеть во мне какого-нибудь своего приятеля из детства.
Целыми днями я ходил за ним, и мы носили скрученные провода, напоминавшие спящих змей.
В таких выражениях я это и пересказывал Вишне, чувствуя, что мы встаём на одну планку. Тем временем, у него начался новый период в жизни. Его подруга собиралась выходить замуж, причём, вместе с тем, она переезжала в Германию – в город Висбаден. Свадьба должна была состояться как раз там. Вишню пригласили. И он в первый раз поехал заграницу.
Мы обменивались видеозаписями в интернете. Я записывал ему гримасы на фоне шаболовских коридоров, но больше – на лестничных пролётах, где я говорил слово «елдак» и оно производило эхо и вибрировало по этажам.
Он записывал мне прогулки по Висбадену.
Жёны немецких капелланов вызывали восхищение своей кокетливой чопорностью. Но вопросы вызывала невеста. Её ноги были длиннее, чем мой язык, и короче, чем мой донжуанский список. Потом мне объяснили, что это девичник.
Я всё равно, конечно, удивился, потому что невеста, как мне сказал Вишня, была воспитана в религиозной семье и замуж выходила за парня того же склада.
Я сетовал на то, что в мой юный мозг по-прежнему не вмещаются взрослые понятия о жизни.
Однажды Алвар спросил меня, люблю ли я лыжный спорт. Я сказал ему, что нет, хотя мне нравится Кайса Макарайнен – финская биатлонистка.
Кайса Макарайнен. Источник: wikidata.org
— Нет, не в этом дело, просто мне нужно, чтобы ты надел лыжи и съездил по моему поручению.
Инициация, подумал я. И с радостью надел лыжи, и пошёл в них от поста охраны на выход, не забыв приоткрыть дверь на лестницу и сказать «елдак».
Алвару нужно было, чтобы я съездил на Новокузнецкую. Там находился некий «ЯР-банк». Он вручил мне небольшой стяг швейцарских франков. Триста или четыреста по номиналу. Сказал: «обмен валюты».
Я ехал по пешеходным улицам, по тротуарам на лыжах, расставляя палки неловко – вдруг кого-нибудь проколю. Ехал довольно долго, ещё и весь вспотел, и был напряжён от того, что всю дорогу мне приходилось думать, насколько глупо я выгляжу.
Но зато все нервы из меня вышли, и я совсем забыл, что у меня нет сменной обуви, и я зашёл в «ЯР-банк» прямо в лыжах, ударяя ими по паркету плашмя. Раздавался звук как при игре в нарды.
Когда я всё разменял, вернулся к Алвару и сел пить чай, Вишня прислал мне видео: невеста, вся в белом облачении, спит на цветах, а сам Вишня, отогнув палец, пьёт из бокала вино.
Тогда я и понял, что мне за ним не угнаться.
Глеб Буланников
