3 мая 1665 года был сделан самый первый известный нам опыт с умерщвлением животного каплей никотина. Только это была не лошадь, а кот.
Европа не знала ещё табака, когда индейцы заметили, что прочищать курительные трубки небезопасно. В трубке накапливается так называемый «табачный сок» – смолистый конденсат, богатый никотином. Если в него попадёт игла для прочистки, случайный укол этой иглы может неприятно удивить. Краснокожие стали смачивать «табачным соком» свои стрелы.
В 1665 году придворные врачи герцога Тосканского во Флоренции перегонкой листьев табака получили «табачное масло». Эта жидкость ещё не чистый никотин, но он в ней главное ядовитое начало. Итальянцы разослали свой продукт ведущим учёным Европы, чтобы те могли оценить ядовитый укол.
В Лондоне подобные опыты показывали на публичных лекциях для всех желающих. Демонстратор, придворный врач Дэниэл Кокс, решил не колоть подопытное животное, а вылить ему табачное масло на язык. Объектом был избран здоровый упитанный кот. Несчастный издох почти мгновенно от одной-единственной капли яда. Его тело было тут же вскрыто, и публика смогла убедиться, что внутренности кота пахнут табаком, особенно сердце. Более массивная собака, которой тоже влили в пасть каплю «флорентийского масла», выжила, но её рвало и какое-то время она не могла пошевелиться. Стало ясно, что листья табака содержат нервно-паралитический яд.
Вверху: гравюра 1670 года, изображающая табак и сушку его листьев в американской колонии Виргиния.
Внизу: внутренний дворик Грэшем-колледжа, где 3 мая 1665 года была устроена историческая публичная лекция с демонстрацией отравления кота каплей никотина.
Но присутствующие в зале курильщики не думали отказываться от своей привычки. Они задавали вполне научные вопросы: не разлагается ли яд при горении листьев? какова смертельная доза для человека? с какого количества трубок в день начинается риск – может быть, в малых дозах табак не причиняет ущерба здоровью?
Ответ на первый вопрос стал возможен лишь после того, как в 1809 году получили химически чистый никотин. Оказалось, увы, что ядовитый алкалоид при сгорании табачного листа разлагается не полностью и вместе с дымом попадает в лёгкие курильщика.
Смертельную дозу никотина стали определять опытами на животных: для кошки и кролика оказалось достаточно одной капли, для собаки двух, для лошади – восьми. Сложности возникли с козами: тех, что при жизни регулярно поедали табачные листья, могли не взять и 4 капли. Происходит адаптация к яду. По аналогии, для отравления никотином курильщика требуется доза намного больше, чем для некурящего.
Вверху: картина знаменитого убийства – граф Бокарме сбивает с ног калеку Гюстава Фуньи, чтобы повалить его на пол и влить в рот никотин. Иллюстрация из книги «Известные случаи всех народов», изданной в Париже в 1858 году
Внизу слева: французский химик Луи-Николя Воклен (1763-1829), который открыл металлы хром и бериллий, а в 1809 году выделил растительный алкалоид никотин.
Внизу справа: бельгийский химик Жан Серве Стас (1813-1891), который сумел изобличить графа Бокарме и при подготовке процесса над ним открыл новую эру в судебной медицине, разработав метод обнаружения растительных алкалоидов в организме отравленных ими людей.
Описание этих опытов в 1850 году попалось на глаза негодяю – бельгийскому графу Бокарме. Он был женат на красивой дочери аптекаря Фуньи. Приданое прокутил. Потом умер тесть. Его наследство Бокарме спустил на многодневные охоты и примирительные подарки после супружеских ссор. Вторая половина состояния Фуньи была завещана 30-летнему брату графини, рахитичному калеке Гюставу, который мог передвигаться только с костылём. Графская чета надеялась, что он долго не протянет. А Гюстав, напротив, объявил о своей помолвке. И тогда в замке закипела работа.
Бокарме под чужим именем съездил в Гент проконсультироваться у профессора химии. Наврал, будто в Южной Америке его родные имеют фазенду, на которую нападают свирепые индейцы, пускающие из засады отравленные табаком стрелы. И теперь ему позарез нужно изучить свойства никотина. Профессор объяснил, как получить это вещество и кому заказывать лабораторную посуду.
Десять дней Бокарме не отходил от перегонного куба. Переработав гору табачных листьев, приготовил стакан чистого никотина. После успешных испытаний яда на кошках и утках в гости был приглашён Гюстав. Родная сестра выманила его из-за стола в пустой каминный зал, где Бокарме сшиб калеку с ног. Но упавший на спину мог отбиваться от двоих, потому что орудовал обеими руками и обеими ногами, да ещё был вооружён костылём. Половина никотина выплеснулась на этот костыль и на пол, пока наконец графская чета не скрутила родственника и не залила ему в рот едкую отраву.
Скрыть ссадины на своём лице и ожоги во рту покойного злодей не сумел. Заподозрили убийство, а именно отравление серной кислотой. По просьбе следователя внутренности Гюстава Фуньи изучил химик Жан Серве Стас. Версия с кислотой отпала сразу, а когда Стас попробовал на язык экстракт содержимого желудка убитого – такие тогда были приёмы в аналитической химии – то ощутил привкус табака. Тут он всё понял, выделил никотин из внутренних органов и нашёл следы яда на паркете у камина. Жандармы откопали в саду захоронения подопытных животных и обнаружили в замке тайник с лабораторной посудой. Бокарме отправился на гильотину. Красавица-графиня избежала казни потому, что присяжные не захотели рубить голову женщине.
Итак, незаметно отравить человека никотином стало невозможно. Но не перестарался ли Бокарме? Он использовал чуть ли не полчашки яда, хотя считалось, будто хватит одной капли. Молодой парижский врач Гюстав Лебон решился провести опыт на себе. Всё, что он испытал, слизнув пресловутую каплю с предметного стекла – это нестерпимый привкус табака во рту и временное учащение пульса.
Гюстав Лебон (1841-1931) – врач, который первым из людей отважился проглотить целую каплю никотина. Позднее увлёкся медицинской статистикой, а затем социологией, открыв важнейшее явление – коллективное бессознательное.
Так вопрос о смертельной капле никотина был закрыт. Но курильщики по-прежнему хотели знать, сколько папирос в день можно позволить себе, чтобы не было последствий для здоровья. Лебон из наблюдений за несколькими пациентами понял, что рано или поздно что-нибудь да пострадает – память, лёгкие или почки.
Оказалось, никакого равенства между людьми не существует. Один может до глубокой старости без видимого ущерба курить 20 папирос в день, а другому и трёх много. Нам остаётся только изучить массу курильщиков и высчитать статистическую вероятность.
