Казалось бы, китайцам с их растущей, несмотря на все мировые кризисы и спады, экономикой радоваться да радоваться. Даже недоброжелатели Китайской Народной Республики признают, что за три десятилетия экономических реформ она достигла впечатляющих успехов. После пяти тысячелетий полуголодного существования подавляющей массы населения Поднебесной удалось найти свой путь развития, отличающийся как от тоталитарной экономики времен Мао Цзэдуна, так и от чисто рыночного капитализма. Страна не только накормила свое гигантское население, но и привлекла инвестиции, технологии и высококвалифицированные кадры из-за рубежа. Начав с производства пуховиков, зажигалок, пуговиц, карандашей, точилок и т.д. и т.п., Китай вышел на первые места по производству автомобилей и электроники. Посмотрите на свой компьютер — наверняка где-нибудь сзади увидите надпись маленькими буковками: Made in China.
В 2001 году КНР вступила во Всемирную торговую организацию, что, вопреки пессимистическим прогнозам скептиков, ускорило темпы роста китайского экспорта. Тогда размер китайского ВВП составлял 1,5 трлн долларов и был аналогичен размерам французской экономики. Прошло 10 лет — и объем внутреннего валового продукта КНР составил почти 7 трлн долларов. По этому показателю Китай занял второе место в мире, обогнав Японию. Эксперты предрекают, что Поднебесная в состоянии в ближайшем будущем "догнать и перегнать" США. Спорят только о том, когда это случится.
Однако в самом Китае сейчас говорят о необходимости перехода к новой модели развития. Прежняя стремительно теряет эффективность. Китайские эксперты для сравнения приводят данные последних двух пятилеток. В период 11-й пятилетки (2006-2010 годы) среднегодовые темпы роста китайской экономики составили 11,17 процента, а инфляции — 2,97 процента. Однако в нынешней, 12-й пятилетке (2011-2015 годы) темпы роста китайского ВВП стали приближаться к отметке 7 процентов, а темпы инфляции ускоряться до 4 процентов.
"Период китайской 12-й пятилетки совпал с периодом потрясений мировой экономики. Циклические финансовые, структурные и системные факторы привели к замедлению темпов роста китайского экспорта. Это вынудило правительство к поиску новой стратегии развития",— говорит профессор Китайской академии общественных наук Чжэн Дэчэн.
Кризис не только ударил по китайскому экспорту — рикошет отозвался и внутри страны: заявили о себе структурные проблемы и серьезные диспропорции, Китай попал в "ловушку среднего дохода". Об этой последней напасти сейчас много говорят, и именной в ней эксперты видят одну из неразрешимых китайских проблем.
Трудности роста
Ловушка, собственно, простая: с развитием экономики растет заработная плата, и именно это стало происходить даже в Китае. Ярким подтверждением, например, могут послужить китайские рикши: если раньше для связи они использовали свои голосовые связки, извините за каламбур, то теперь нередко в их руках можно увидеть смартфон.
Рост доходов всегда приветствуется населением, однако, увы, одновременно возрастает стоимость произведенного товара, а низкая цена — это и есть тот заветный "ключик", который отпирал китайской продукции любые внешние рынки. Потеря этого "ключика" ведет к вытеснению китайского экспорта с традиционных рынков сбыта — ведь в странах той же Юго-Восточной Азии стоимость рабочей силы существенно ниже.
Как выбираться из этой ловушки, не ясно. Вот китайские эксперты и полагают: выручить должна новая модель экономического развития, которая потребует и новой внутренней и внешней политики. Впрочем, что это будет за модель, пока неизвестно.
Китайские эксперты сходятся во мнении, что мировой финансовый кризис является следствием завершения очередного этапа научно-технической революции. "Следующая, пятая по счету, революция станет локомотивом мирового экономического роста, однако условия для ее наступления еще не созрели",— уверен Чжэн Дэчэн. Именно по этой причине, считает он, в последние годы наблюдается замедление темпов развития китайской и мировой экономики и снижение активности инвесторов.
Однако не только в ожидании пятой революции дело — на фоне мирового кризиса стали выявляться изъяны китайской экономической модели.
В Китае вклад рынка потребления в национальный ВВП составляет сегодня около одной трети, уровень накоплений оценивается примерно так же. По показателю накоплений КНР занимает лидирующие позиции в мире. Однако, несмотря на высокий уровень сбережений китайского населения, они в силу разных причин не стали частью инвестиционных потоков, с огорчением признают эксперты.
Отчасти в этом виновата китайская банковская система. В Китае крупнейшие банки номинально являются коммерческими, однако фактически находятся в руках правительства. С одной стороны, зависимость от госструктур — залог стабильного развития банковского сектора в период бурных экономических преобразований, исключающий возможность массового бегства капитала за рубеж. С другой стороны, банковский капитал, не находя другого применения, направляется в низкодоходные государственные проекты строительства, ссуживается крупным государственным компаниям под мизерный процент либо направляется за рубеж в виде государственных инвестиций. За рубеж идут и заработанные от экспорта деньги: Китай, как и другие развивающиеся страны, вкладывает в фондовые рынки развитых стран — там больше финансовых инструментов и вложения надежней.
В период моего обучения в магистратуре у преподавателей Китайского народного университета был излюбленный вопрос: "Почему из китайских портов корабли уходят, груженные игрушками, техникой и одеждой, а назад возвращаются пустыми. Куда все делось?"
Китайские чиновники неоднократно заявляли, что в ближайшие годы правительство намерено развивать национальную экономику за счет увеличения рынка внутреннего потребления с постепенным снижением зависимости от экспорта. Однако воплощению этого плана может помешать нарастающий разрыв в доходах разных групп населения.
"Действующий механизм распределения привел к значительному разрыву в доходах жителей страны",— отметил премьер Ли Кэцян. В связи с этим к 2020 году правительство ставит целью удвоение среднего уровня зарплат городского населения по сравнению с 2010 годом (тогда он составил 19 тысяч юаней — 3 тысячи долларов). Одновременно власти намерены активизировать процесс урбанизации. Чтобы превратить его в один из ключевых факторов развития китайской экономики, в ближайшее десятилетие китайское правительство намерено переселить в города 400 млн крестьян, что обойдется государству в 40 трлн юаней (6,4 трлн долларов).
Нужно признать, что значительная часть крестьян уже на постоянной основе живут и работают в китайских мегаполисах. Вот, например, моя пекинская знакомая - хозяйка чайной лавки по фамилии Чжан, родом из восточной провинции Аньхой, за 10 лет проживания в столице вышла замуж, родила сына. Но они с мужем до сих пор вынуждены снимать квартиру — на покупку своей средств не хватает. И таких семей по стране — сотни тысяч.
Мучаются и несемейные. Как-то раз решил навестить своего сокурсника по магистратуре. Зайдя к нему домой, увидел, что мой друг Ли Пэнкай чуть не плачет.
— Ли, что случилось?
— Я опять просил руки Ван Сяофань и опять получил отказ!
— Почему?! Вы ведь встречаетесь уже несколько лет?!
— Это так, но ее родители все еще недовольны мной. До этого мне нужно было найти работу, и я теперь работаю в крупной компании по производству автомобилей. Но у меня по-прежнему нет квартиры!
Квартирный вопрос, словом, в Китае стоит весьма остро. Но при этом в стране известен феномен "пустых городов". Например, в городе Ордос (Внутренняя Монголия) на севере КНР имеются жилые комплексы, оборудованные всем необходимым для проживания 1 млн жителей. Однако сейчас там живут всего 30 тысяч человек, хотя значительно большее число квартир распроданы. Причина банальна: с одной стороны, местным правительствам выгодно расширение строительства — они и гонят объемы; с другой стороны, неразвитость финансового рынка породила целую армию спекулянтов, готовых вкладывать деньги в недвижимость — они и покупают квартиры, которые стоят пустыми.
В ближайшие годы правительство намерено потратить колоссальные средства на стимулирование национальной экономики. Но для повышения эффективности вложений необходимо в первую очередь "упорядочить" работу местных администраций, задолженность которых сейчас составляет от 15 до 18 трлн юаней (2,9 трлн долларов).
Причиной высокой задолженности стали значительные расходы чиновников на проекты с низкой окупаемостью. Нередки случаи, когда при строительстве объектов чиновники не рассматривают вовсе возможность возврата средств инвесторам. Неизвестная статистике часть средств оседает в карманах народных избранников при проведении тендеров — местные бюджеты непрозрачны.
Многое становится понятным, если проехаться по Китаю. По всей стране в качестве служебного транспорта чиновники преимущественно используют автомобили зарубежных производителей — Audi, BMW, Mercedes-Benz. В ряде городов здания местных администраций могут посоревноваться с дачами олигархов.
Для борьбы с "неадекватными тратами" Пекин намерен обязать местные правительства регулярно проводить аудит долгов и обеспечить баланс между расходами и доходами. Но эксперты предрекают: местные администрации попадут в непростую ситуацию. С одной стороны — для оздоровления бюджета они должны сократить расходы. С другой стороны — для поддержания высокого уровня занятости в провинции вынуждены затевать новые проекты строительства.
На проблемы госфинансирования накладываются проблемы в частном финансовом секторе, где колоссальных размеров достиг теневой банкинг. По оценкам экспертов, размер рынка теневого кредитования в Китае может превышать половину национального ВВП. "Данное явление угрожает стабильности всей китайской экономики. Правительство должно принять решительные меры для урегулирования ситуации",— сообщается в докладе инвестиционной компании "Шанхай чжэнцюань". Согласно оценкам экспертов компании, размер теневого банкинга в КНР сейчас составляет примерно 27,88 трлн юаней (4,48 трлн долларов). Это эквивалентно 53,68 процента китайского ВВП за 2012 год.
В тень толкает и "налоговый туман" — неясной остается долгосрочная цель намечаемых реформ. Сейчас китайское правительство прорабатывает варианты сокращения налогов с целью увеличения потребления. Однако при этом высокопоставленные лица не сообщили о пути реализации этих преобразований: будет предпочтение отдано прямому или косвенному методу налогообложения? В настоящее время правительственные эксперименты проводятся в обоих направлениях.
Где искать выход
"В китайской экономике в долгосрочной перспективе необходимо оптимизировать структуру инвестиций, повысить качественные характеристики человеческого капитала, технологическую вооруженность компаний и уровень их производительности",— считает эксперт Центра экономического прогнозирования при Государственном информационном центре КНР Чжан Монань.
Самое занятное в этом наборе — "качественные характеристики человеческого капитала". Лидер "пятого поколения" национального руководства — председатель КНР и генеральный секретарь ЦК КПК Си Цзиньпин, например, продвигает "новый стиль" работы, призванный снизить остроту протестных настроений в обществе. Это подразумевает ограничение расточительства чиновничества, запрет на пышные банкеты и дорогие начальственные лимузины.
Призывы Си Цзиньпина были услышаны. Владельцы ресторанов и производители элитных сортов китайской водки уже подсчитывают убытки — чиновники стали более экономно питаться и выпивать. Даже чайный бизнес это почувствовал — нынешней весной, например, у продавщицы Чжан свежесобранный сорт лунзинь продается теперь со значительной скидкой. "Каждый год в преддверии праздника Дня поминовения усопших я продавала лунзинь в считаные дни,— сетует Чжан.— Однако меры китайского руководства по сокращению излишеств привели к сокращению числа заказов".
Достаточно ли экономии госслужащих на еде и питье для дальнейшего реформирования Китая? Местные эксперты разъясняют: в обновлении нуждаются чиновники, погрязшие в бюрократизме и формализме, опутанные коррупционными связями. Высокий уровень соцобеспечения снижает мотивацию госслужащих к переменам. "Руководству страны предстоит непростая задача — реформировать госаппарат, что неминуемо повлечет волну сокращений и будет воспринято некоторыми чиновниками в штыки",— считает Чжэн Дэчэн.
Немало китайских экспертов отмечают усиление противоречий в практике центрального и местных правительств. Наиболее ярким примером может послужить рынок недвижимости. За прошедшие 10 лет цены в крупнейших городах страны в среднем выросли в 3-5 раз. Центральное правительство предпринимает все возможное, чтобы пресекать спекулятивные сделки купли-продажи квартир, однако для местных правительств выделение участков под застройку превратилось в последние годы в один из основных источников пополнения доходов бюджета.
Более того, строительные подряды становятся причиной межрегиональных коллизий. "В настоящее время провинциальные власти создают собственные проекты экономических преобразований. Однако их реализация нередко ущемляет интересы соседних районов и иногда — всей экономики Китая",— рассказывает специалист Азиатского банка развития Чжуан Цзюйчжун. Все громче раздаются призывы к правительству создать специальную рабочую группу, которая занималась бы координацией политик правительств разных уровней. Призыв почти отчаянный — нерешенность этих проблем ведет к росту напряженности в обществе.
Еще одна, прежде не звучавшая даже на экспертном уровне проблема — правовая. На протяжении нескольких десятилетий, практически со старта политики реформ, на первое место власти страны ставили сами нововведения, а создание юридической базы под них отодвигалось на второй план. Благодаря этому в короткие сроки удалось провести коренные преобразования в стране, однако их судьба зависит в значительной степени от субъективного фактора — профессионализма конкретных управленцев. А значит, говорить об эффективности в масштабах всей страны как минимум трудно. "Новшества следует внедрять сначала в системе права, а потом на практике. Такой метод эффективнее в среднесрочной и долгосрочной перспективах",— полагает Чжан Монань
Алексей Селищев, экономический корреспондент ИТАР-ТАСС в Пекине
