Калейдоскоп. Да-да, это слово больше всего подходит для определения прошедшего дня.
Лёг поздно. С трудом уснул.
Обычно отключаюсь через две-три минуты, а тут минут десять ворочался.
Заснул.
Кто-то во сне за мной гнался с ножом. Я взывал о помощи, орал, кричал.
Не помню, сам по себе проснулся или от собственного крика. Успокоился, и ещё часа два, к счастью, поспал. В девять встал.
За мной заехал М.Р. Рахматулин, и мы с ним отправились в офис. Там переоделся в парадный костюм. Есть у меня одежда для выступлений — отлично пошитые брюки, хорошо сидящий на мне пиджак, розовая рубашка, купленная в Лондоне, манжет на запонках, купленных в Париже.
Мы отправились в ресторан «Берёзка», что на Рублёвском шоссе.
Моё выступление запланировано на половину третьего, но мы решили появиться пораньше, чтобы познакомиться с другими людьми, основателями русского «Клабхауса», влиться в атмосферу и пообщаться с руководством.
Приехали около часу дня.
На крыльце ресторана стояли молодые люди, покуривали. Я им вручил визитку «Курить, чтобы бросить!».
— Так вы тот Шахиджанян, который «СОЛО на клавиатуре»?
— Тот, — произнёс я, стараясь быть скромным.
— Наше уважение. Программа — блеск.
К беседе подключился ещё один человек:
— А это ваша книга «1001 вопрос про ЭТО»?
— Моя, —продолжал я изображать скромного человека.
— Я её читал подростком в 15 лет. Помогла. Перестал бояться и стесняться женщин. Вы меня хорошо просветили. Эту книгу надо сделать обязательной для прочтения каждым школьником.
— А что, — обратился ко мне самый юный из стоявших, — если прочту «Курить, чтобы бросить!», действительно смогу завязать?
— Сможете, — сказал я с металлом в голосе.
— Интересно, — сказал он и положил визитку в верхний карман.
Весь день я купался в признаниях и благодарственных речах. Многие мне рассказывали о том, как на них повлияли «1001 вопрос про ЭТО», «СОЛО» и «Курить, чтобы бросить!».
Многие подходили с признанием:
— Мы думали, что вы гораздо выше и шире в плечах. Слушать вас интересно. Почаще открывайте свои комнаты в «Клабхаусе».
Многие просили сделать со мной селфи, я никому не отказывал. И человек пятьдесят фотографировалось.
СЕЛФИ ПОИСКАТЬ
Среди присутствующих меня привлёк фотограф. Мы познакомились с ним — его зовут Михаил Кремер. Пластичный, своей манерой поведения он напомнил мне Марселя Марсо.
Много раз выступал Чермен Дзотов. Говорил умно, чётко и зажигательно.
Ему помогал вести мероприятие чернокожий из Нигерии (а может, из другой страны). Каждый раз, когда нигериец произносил фразу: «Моё чёрное сердце радуется», я улыбался. Он хорошо это произносил: мягко, чуть-чуть стесняясь, артистично и одаривая всех улыбкой.
Со мной давно такого не было. Наливаю воду в бокал, ставлю бокал на стол, а он катится по столу и падает на пол. Осколки, вода. Тут же подбежали три официанта, поменяли скатерть, бокал, бутылку. Снова наливаю воду, и всё повторяется. Бокал падает — на этот раз мне на колени. Мокрые брюки (через два часа, к счастью, они высохли).
Потом, когда уже нам подавали обед, официант, наклонившись ко мне, тихо сказал: «Не волнуйтесь. Если разобьёте ещё бокал, ничего страшного. Это будет за счёт заведения». По всем правилам драматургии так и должно было произойти. Но я вне правил.
Фото Михаила Кремера
Ко мне подошёл довольно известный психолог (он и киноактёр):
— Давно, Владимир Владимирович, за вами слежу, восторгаюсь и восхищаюсь. Вам за 80 лет, а ведёте себя как подросток. И это не в осуждение, а наоборот. У вас это получается.
Многие люди подходили ко мне и признавались, что я современен, актуален, интересен и любопытен.
И моё выступление со сцены хорошо приняли.
Там, где нужно было, смеялись.
Там, где мне хотелось, аплодировали.
Там, где требовалось, соблюдали абсолютную тишину.
Судя по всему, меня понимают, со мной соглашаются и меня поддерживают.
Фото Михаила Кремера
Мне запомнилось выступление тренера из Астрахани. Парню 26 лет. Пять лет назад он уехал из родной Астрахани в неведомую для него Америку и смог там развить многомиллионный бизнес — продаёт хорошие тренинги. Самая дорогая программа у него идёт за 300 тысяч рублей.
Наверное, это действительно так, у меня нет оснований для сомнений. Тем не менее, что-то подсказывало мне, что тут не совсем всё чисто, что это скорее рекламный ход: вот смотрите, я добился — добьётесь и вы.
Фото Михаила Кремера
Поздним вечером мы с Маратом Рауфовичем поехали на vip-ужин «Клабхауса» в ресторан «Лось», что в Кунцево.
Около трёх часов там шёл разговор, как развиваться «Клабхаусу» в России, кто и как попал в «Клабхаус». Было человек двадцать, и практически каждый в своей речи говорил что-то хорошее обо мне.
— Я ведь подумал, когда узнал, что вы выступаете: это будет занудство старика. А был задор двадцатилетнего. Здорово! — сказал мне Чермен Дзотов.
Выступление у меня действительно получилось артистичным: в меру секса, в меру юмора, в меру интриги, в меру неожиданности.
«Клабхаус» заявил о себе довольно громко.
Вечеринка удалась — и официальная часть, и неофициальная. Но что-то говорит мне: у «Клабхауса» в России будущего нет. Хороший взлёт, спокойное падение. Посмотрим.
Что больше всего мне понравилось в «Клабхаусе»?
Демократизм. Сюда ради любопытства заходят и бизнесмены, и журналисты, и люди занятые, и бездельники, и одинокие, и семейные. Сюда заходят для общения и чтобы познакомиться, а в дальнейшем использовать «Инстаграм» для личного общения.
«Клабхаус» ещё раз меня убедил, как необходим наш курс «Учимся говорить публично».
В четверг, 18 марта, я так устал, что в пятницу, 19-го, целый день отдыхал.
Не поехал в офис.
Не писал писем.
Не читал книг для программы «Учимся говорить публично».
Шестнадцать часов быть на ногах, шестнадцать часов сохранять тонус, шестнадцать часов говорить или слушать, шестнадцать часов общаться и всё время помнить о самоконтроле — это сложно. Стало сложно. Раньше было легко.
И в четверг, и в пятницу, естественно, перед сном смотрел список читателей онлайн-книги «Курить, чтобы бросить!» и портреты новых учеников по «СОЛО на клавиатуре». Радовался.
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P.S. «Клабхаус» уверенно идёт к финалу. «Клабхаус» ещё раз показал, что нет людей второго сорта, есть просто люди — удачливые и не очень удачливые, образованные и не сумевшие получить образование, талантливые и не обнаружившие в себе пока ещё таланта.
Как поётся в одной из песенок, каждый человек чем-то похож на других, каждый человек чем-то непохож на других. Чернокожие и белые, молодые и старые, известные и неизвестные, с пышной шевелюрой и с лысиной — все мы люди.
Что мне понравилось на семинаре — это атмосфера: добрая, открытая, спокойная, когда все относятся с иронией к себе и серьёзно к другим, когда каждый пытается понять каждого. Это здорово.
Так и надо жить.
Так и надо делать «Учимся говорить публично».
Желание, подпитываемое твоей верой в дело, которым занят, заставит идти к поставленной цели даже на коленях.
Нянаждихаш (род. 1940 г.), известный мыслитель
