Истории издевательств над детьми и даже их убийств отчимами или родными отцами, что тоже не редкость, случаются с пугающей регулярностью. Но еще больше поражают женщины, матери маленьких жертв, которые не расстаются с сожителями-извергами, закрывая глаза на происходящие зверства. В чем причины «рабского» поведения таких женщин?
Два таких чудовищных инцидента с детьми случились в течение одной недели. Первый произошел в Москве с сыном уроженки Узбекистана. Сожитель женщины гулял с ее 7-летним сыном в 20-градусный мороз, на надев на ребенка варежек. Малыш получил сильное обморожение рук, однако в течение двух дней после «прогулки-пытки» отчим запрещал матери показывать сына врачам. В результате мальчик лишился пальцев. Врачи рассказали, что когда несчастного ребенка све-таки привезли, у него были черные руки, и пальцы пришлось ампутировать… Позже женщина рассказала, что ее сожитель – деспот, периодически издевается над ней и ее детьми (неродными для него): помимо сына у нее еще есть и 2-летняя дочь. Запуганная женщина призналась правоохранительным органам, что отчим ненавидит ее сына и неоднократно избивал его.
Вторая трагедия случилась в деревне Варваровка, входящей в городской округ Тула. В одном из домов нашли тело семилетнего мальчика с признаками насильственной смерти. Подозреваемым стал 34-летний отчим Максим.
Как рассказывают источники, изверг разозлился на ребенка, когда тот вышел из душа и на полу после него образовалась лужа воды. Садист накинулся на пасынка и избил его до смерти. Утром мужчина сбежал из квартиры, и только после этого мать сообщила в полицию о том, что ее сын мертв. Возможно, какое-то время после избиения ребенок был еще жив. Почему мать вызвала скорую помощь только утром, сейчас разбирается следствие. Знакомые семьи говорят, что мама эта, 31-летняя Ксения (имя изменено, – Авт.) была любительницей выпить.
Как узнал «МК» от знакомых семьи, вместе пара жила около трех лет. Всего в семье росло пятеро детей, самому старшему – 11 лет. Двое младших, мальчик и девочка – их общие дети, а трое постарше, в том числе и погибший 7-летний мальчик – дети Ксении от первого брака.
Соседка сообщила, что из этой квартиры часто доносились крики детей. Проходя мимо открытой двери, жители подъезда замечали грязь и остатки пьяных пиршеств. Пара часто скандалила. Соседи уверены, что к такому страшному исходу привело попустительство со стороны органов профилактики. Жители дома не раз жаловались на семью в отдел полиции. «Мы просили, чтобы из этой семьи изъяли детей, но никакой реакции не было. И вот, в результате убили ребенка!» – рассказала жительница дома.
Нашлись и те, кто защищает отчима, и призывает наказать не его, а мать:
– Максим не мог мальчика убить, он мог его только отлупить, – высказалась женщина, которая знает обоих супругов еще со школы. – Когда Максим его избил, мальчик был жив… Целую ночь ребенок умирал, а у нее даже сердце не дрогнуло!
– Ее саму надо сажать за то, что позволяла пасынка избивать, мало того, наверняка, и остальным деткам тоже доставалось! – говорит о Ксении еще один сосед.
Что же происходит с женщинами? Почему они позволяют мужчинам, которых они поселили в своем доме, обижать их детей. Почему матери не встают на защиту своих кровинушек, не бегут от садистов и пьяниц, схватив в охапку детей, куда подальше от этого ада? Почему порой сами становятся такими же?
О этом мы поговорили с доцентом кафедры клинической психологии и психотерапии МГППУ Татьяной Юдеевой.
– Известны примеры историй насилия над детьми не только их отчимами, нередко подобные преступления совершают и родные отцы. Поначалу женщины могут даже и не знать о том, что с ребенком что-то происходит. Все происходит в отсутствии этой мамы. И дети либо не всегда рассказывают, потому что сами тоже живут в страхе.
У таких агрессоров меняются фазы в их поведении: они могут быть жестокими, а в какой-то другой момент могут быть ласковыми, показательно добрыми... Они могут даже пойти куда-то с ребенком, подарить ему что-то, отвести туда, куда он мечтал попасть. И тогда мать думает: ну, ладно, то была случайность, когда он его ударил или еще что-то сделал, а в общем-то, он же хороший! Прощают его... И это длится годами.
Даже если женщина видит весь этот ужас, но остается с ним, возможно, она с мужчиной чувствует себя более защищенной. Но при этом женщины ведь и сами могут подвергаться насилию, и тогда она с этим ребенком, получается, в одной команде. Возможно, у этой женщины уже развит «стокгольмский синдром» (в психологии «защитно-бессознательная травматическая связь, взаимная или односторонняя симпатия между жертвой и агрессором»). Я вспоминаю одну пациентку, она объясняла, что очень жалела своего мужа-насильника: «У него такое несчастное детство было! Он такой агрессивный, потому что в семье его недолюбили, но вообще-то же он хороший!». То есть женщины нередко пытаются оправдывать поведение домашнего тирана какими-то причинами.
Следующая причина — у таких женщин скорее всего низкая самооценка. Она «произрастает» либо из ее семьи либо, если она длительное время живет с таким мужчиной, то начинает думать, что заслужила такое к себе отношение...
Еще вариант – женщина росла в такой семье, где подобное обращение с детьми было нормой. То есть, такие женщины сами, возможно, были битыми, наблюдали это насилие. И более того, у них, вполне вероятно, формируется некая схема в голове, что такие вещи как раз могут себе позволить близкие, родные люди. Из серии «бьет – значит любит», то есть, бьет, значит проявляет неравнодушие, пытается исправить человека, его поведение.
– Что еще мешает уйти от тирана?
– Для кого-то это страх перемен: тут плохо, но я уже все тут знаю. Одна пациентка рассказывала: дети очень боялись мужа (их родного отца), но все знали примерно, в какое время он приходит домой, и как только ключ вставлялся в замочную скважину, вся семья рассыпалась по углам. В этой семье трое детей было. Даже собака куда-то убегала, пряталась.
Потом, не забывайте, что страх, в котором постоянно живет женщина – он может гнать, а может и парализовывать. Быть может, она просто парализована, загнана в угол. У этих женщин, возможно, мало контактов, нет поддержки ни со стороны родителей или каких-то еще родственников, ни со стороны друзей, им некуда пойти. Государство тоже в общем-то мало чем может помочь им: у нас нет закона о профилактике домашнего насилия, у нас пока еще не развита сеть приютов, чтобы женщина могла взять своего ребенка и прийти туда.
Самое тяжелое воспоминание из детства у моих пациенток, которое оставляет в их душе неизгладимый след, – это как ее один родитель бил (чаще всего это мужчина, отчим или отец), а мать не защищала.
Я посмотрела эту историю, где отчим подозревается в том, что забил пасынка до смерти, – там и мать алкоголизировалась, то есть эти несчастные дети были абсолютно беспризорные...
Ирина Бричкалевич
