В давней, еще советской, юности один из моих друзей бросил институт и уехал в глубинку. Работал учителем по физике–математике в сельской школе, почти как Лев Толстой. К тому времени, как мы закончили вуз, он уже машину купил — новенькую «Ладу» дымного цвета, на которой мы лихо рассекали в летние каникулы.
Надо сказать, личный транспорт считался тогда роскошью: не всякий мог себе его позволить. Наш «почвенник» много трудился, вел большое количество уроков, классное руководство, почти все складывал в кубышку и за два года сумел накопить на «Жигули». Да еще установить в салоне японскую магнитолу с реверсом, что считалось верхом шика!
Сегодня трудно представить, чтобы молодой педагог из сельской глубинки за пару лет заработал себе на авто. В лучшем случае может рассчитывать на велосипед с передним багажником в качестве бонуса.
Конечно, учителя и раньше жили небогато, но отношение к профессии было уважительным — хотя бы по социальным благам и гарантиям государства. Труд учителя славили в кинематографе, литературе, в стихах и песнях. Конкурс в педагогические вузы был одним из самых высоких, а выпускников сразу же обеспечивали бесплатной квартирой и даже земельным участком. Преимуществом являлось и 48 рабочих дней оплачиваемого летнего отпуска. Поэтому молодежь охотно уезжала в село, где даже старики к ним обращались непременно по имени-отчеству. То есть учитель — была особая, почитаемая каста.
Сегодня это не так, хотя власти пытаются улучшить материальное положение учителей, предпринимают для этого какие-то шаги. И даже гордятся тем, что довели среднюю зарплату учителя по стране до 30–35 тыс. рублей. Однако не стоит обманываться: эта средняя цифра — ни о чем. Она выводится из дележа окладов руководства и сотрудников Минобразования, директоров школ и педагогов, вместе взятых.
А если говорить конкретно об учителях, ведущих уроки в классах? Молодой специалист в лучшем случае может рассчитывать на 15–18 тыс. руб., а в сельской местности выходит и того меньше — 8–10 тыс. И как на такие деньги прожить? Давайте спросим у руководителей этих ведомств: а сами вы смогли бы на них прожить? Ответ очевиден.
А вот картинка не из сельской, а высшей школы. По статистике, средние зарплаты ученых тоже растут и уже составляют чуть ли не 100 тысяч рублей в среднем. Но почему-то они продолжают уезжать из России, как с тревогой констатировали недавно в Национальном докладе об инновациях. Причем отток наблюдается среди высокоцитируемых специалистов мирового уровня. В чем же дело?
Недавно довелось обсуждать эту проблему с известным юристом, профессором, опытным преподавателем со стажем в несколько десятилетий. Он с горечью признался, что преподавателей вузов в приказном порядке принуждают самостоятельно зарабатывать деньги. На некоторых кафедрах есть даже план — сколько ты должен получить. То есть задачу повышения заработной платы государство решило переложить на плечи самих ученых. Ректора, получив право самостоятельно определять себе оклады, лично оказались заинтересованными в подобных «инновациях». У многих руководителей он в десятки раз превышает средний уровень по вузу.
Сегодня большая часть студентов обучается на платной основе, но преподавателям эти деньги не засчитывают в качестве взноса. Ни монографии, ни учебники, ни работа со студентами, аспирантами, ни активная деятельность в диссертационных советах никого не интересует. Главное требование — «делайте деньги». Из-за этого работа их стала невыносимо сложной. Обеспечить вуз дополнительными доходами для ученого — задача невыполнимая.
— Вряд ли, занимаясь коммерцией, можно продвигать науку, — сокрушается профессор, пожелавший сохранить свое инкогнито из-за возможных неприятностей с руководством своего вуза. — И следует ли рассчитывать, что российские университеты выйдут на передовые рубежи при таком подходе?
Не потому ли в России не стало нобелевских лауреатов, ярких ученых, исследователей и глав отраслей уровня Келдыша, Королева, Янгеля, Челомея, Глушко? Не только по своему дарованию, но и масштабам личности. Вместо того чтобы заниматься наукой, вузовские работники озабочены зарабатыванием денег.
Зато в последнее время растет число профессоров и даже академиков среди чиновников высшего звена, депутатов Госдумы, губернаторов, представителей силовых структур. Козырять степенью доктора хоть каких-нибудь наук стало буквально поветрием. В науке о них никто не слышал, но им до лампочки — главное, чтобы звание на визитке присутствовало и ласкало слух и зрение.
Вот начнет кто-то упражняться в красноречии на публичном мероприятии, и тут же понимаешь, кто сам защитился, а кто слямзил с чужой диссертации. Уличенные в плагиате даже не парятся и не стремятся обелить свое доброе имя. Потому что никто не устраивает публичный разнос, показательную порку и чистку рядов. По всей видимости, чтобы «не выносить сор из избы». Да и вообще, так много стало этого «сора», что весь не вынести! Разве что вычистить, как авгиевы конюшни...
Упадок в средней и высшей школе — прямое следствие культивируемого неравенства во всех сферах жизни. Молодые ученые вынуждены корпеть в лабораториях и цехах буквально за пару десятков тысяч рублей в месяц. А разного рода топ-менеджеры имеют официальные оклады с пятью–шестью нулями. Эта несправедливость в том числе ведет к деградации нашей науки, школьного образования, культуры и общего уровня взаимоотношений. Вовсе не случайно в ноябрьском соцопросе ВЦИОМ именно социальную несправедливость россияне поставили на первое место среди беспокоящих их проблем — ее назвали 68% опрошенных.
Может, нашим чиновникам покажется странным, но наука начинается не в «Газпроме», не в Роскосмосе, не в Росатоме и не в Роснано, а в студенческой аудитории и даже за школьной партой. Именно здесь прорастают зерна знаний и интеллекта, которые потом вызревают в учебных аудиториях, лабораториях НИИ и в научных центрах, продвигая страну к новым технологиям.
Беда в том, что сегодняшние школьники в массе своей не хотят учиться, не читают литературу, не интересуются поэзией, точными науками. И недостаточно просто их призывать — учитесь! В жизни они видят другие картинки — благополучия и успеха добиваются не благодаря знаниям, а вопреки. У самых хамоватых, отвязанных, но умеющих приспособиться и выполнять любые приказы начальства больше шансов чего-то добиться, чем у «ботаников» с интеллектом и знаниями. И вообще, самые богатые люди сегодня — футболисты и бойцы без правил, коррупционеры и воры в законе.
Все это во многом следствие того, что статус педагога за последние десятилетия сильно снизился. Сама профессия перестала быть престижной и достойной. Не обещания властей формируют отношение к учителям и к учебе, а реальная жизнь, которую мы наблюдаем каждый день.
Подсознательно чувствуют это и сами дети, поэтому не сильно напрягаются. Чтобы при сдаче экзаменов угадать правильный вариант из трех предложенных, достаточно просто поднатаскаться с репетитором — не обязательно утруждать себя глубинным пониманием предметов. С этим набором фрагментарных познаний приходят они в вуз, где ситуация повторяется. А затем, выпустившись из стен высших учебных заведений, эти «митрофанушки» наших дней нехотя отрабатывают часы на службе. Какое «инновационное будущее» они построят для страны? Вопрос риторический.
В фойе старейшего Стелленбосского университета (ЮАР) висит плакат: «Уничтожение нации не требует использования ядерных бомб или ракет. Достаточно снизить качество образования и разрешить обман при сдаче экзаменов. Пациенты умирают от рук таких врачей. Здания рушатся от рук таких инженеров. Деньги теряются от рук таких экономистов. Справедливость утрачивается в руках таких прокуроров и судей. Крах образования — это крах нации».
Где Южная Африка и где мы? Но, может быть, стоит этот плакат перепечатать и повесить в кабинеты наших высоких начальников от образования. Пока краха не случилось...
Саид Бицоев
