Традиционно об успехе мероприятий, подобных Петербургскому международному экономическому форуму (ПМЭФ), принято судить по количеству подписанных на нем контрактов и сумме капитальных вложений, которые обязуются сделать инвесторы. Итоговая цифра этого года — почти 200 миллиардов рублей — получилась достаточно впечатляющей. Впрочем, не контрактами едиными жив форум. Не менее, а может быть, более значимыми являются тональность дискуссии, оценки, которые дают российской и мировой экономике участники «русского Давоса». С этой точки зрения впечатление от нынешнего экономического съезда двойственное. С одной стороны, не могла не порадовать откровенность политиков, бизнесменов и экспертов. С другой — предчувствие кризиса, явно витавшее в самом воздухе «Ленэкспо», не может не вызывать опасений.
Холодное лето 2012-го
Вот лишь некоторые цифры. По словам одного из участников форума, бывшего министра финансов Алексея Кудрина, дефицит бюджета России составил 12 процентов ВВП и равен аналогичному показателю оказавшейся на грани банкротства Греции. Правда, речь идет о так называемом ненефтегазовом бюджете. То есть, не будь у нас притока нефтедолларов, пришлось бы, как и Афинам, идти на поклон к кредиторам. Но приток есть. А самому Алексею Леонидовичу как ныне оппозиционному политику просто «по должности» положено пугать власть всяческими катаклизмами. Однако озвученные им в Петербурге цифры и оценки не оспаривал никто. Учитывая, что уровень добычи черного золота в России практически не растет и нефтяные компании уже несколько лет выдают на-гора в среднем за год не боле 510 миллионов баррелей, угроза повторения кризиса по типу 2008 года выглядит сегодня вполне реальной. «Российская экономика входит в период стабилизации нефтяной добычи. В дальнейшем экспорт нефти будет сокращаться и перестанет быть драйвером экономического роста. Это очень серьезное обстоятельство, этого не было до сих пор, хочу напомнить, что до 2007 года из 7—8 процентов роста три процента мы получали за счет наращивания экспорта нефти», — констатировал министр экономического развития Андрей Белоусов.
Члены недавно сформированного правительства подчас не уступали в жесткости оценок независимым экспертам. К примеру, на ПМЭФ был поставлен суровый диагноз: другого выхода, кроме как сокращать государственные расходы, у власти нет. Первый вице-премьер Игорь Шувалов заявил о том, что расходы бюджета в будущем году могут быть урезаны на 1,5—3 процента ВВП. Это, на минуточку, до полутора триллионов рублей. Такие масштабы секвестра сравнимы разве что со временами лихих 90-х. А все потому, что, по словам Шувалова, российский бюджет более или менее верстается при цене нефти не ниже 90 долларов за баррель. Между тем цена марки смеси Brent, из которой рассчитывается стоимость нашей Urals, на прошлой неделе опускалась даже ниже указанной планки.
Погода в доме
Ценность Петербургского международного экономического форума заключается не только в подписываемых на нем контрактах, в количестве участвующих глав российских и иностранных компаний. И даже не в визитах в эти дни в Северную столицу президентов и премьер-министров зарубежных стран. Хотя все это, безусловно, важно, и в этом году все вышеперечисленные показатели оказались рекордными. Рецепт успеха ПМЭФ заключается еще и в том, что в мире существует очень мало подобных форумов, на которых руководители разных стран могут говорить не о том, что от них хотят услышать избиратели, а на темы, которые вовсе не гарантируют им роста политического рейтинга.
В этом смысле слова российского президента Владимира Путина с трибуны «Ленэкспо» дорогого стоят. Особенно в плане откровенности в анализе экономической ситуации. Президент, в частности, заявил о том, что российская экономика сегодня «очень уязвима». Это, по мнению наблюдателей, серьезно контрастирует с его же предыдущими высказываниями о том, что Россия преодолела последствия мирового финансового кризиса и вновь обрела реноме тихой гавани. Владимир Путин, по сути, говорил в унисон с опальным экс-министром финансов. «Нам нужно понизить опасно высокую планку ненефтегазового дефицита. Это в известной степени наша ахиллесова пята», — заявил он с трибуны форума. Глава государства, правда, не уточнил, какие расходные статьи бюджета могут быть секвестированы. Будут ли это траты на перевооружение армии или социалка.
Одно известно уже практически точно: Минфин отказался от планов повышения пенсионного возраста. Вместо этого, по информации «Итогов», предлагается изменить формулу пенсионных выплат. Например, повысить требования к продолжительности трудового стажа, необходимой для получения полной пенсии.
В целом, похоже, возобладала точка зрения тех чиновников правительства и экономистов, которые призывают вернуться к политике формирования «подушки безопасности». Причем по еще более жесткой схеме, чем это было до кризиса 2008 года. «России необходим не просто бездефицитный бюджет, а бюджет, что называется, с запасом прочности, рассчитанный не на нефтегазовый доход. Поэтому в ближайшее время будет принято новое так называемое бюджетное правило. Его логика в том, чтобы объем наших обязательств, бюджетных расходов, долгосрочных инвестиционных программ, в которых участвует государство, не был привязан к текущей цене на нефть. Что касается рентных сверхдоходов, то они будут прежде всего направляться на пополнение резервов», — заявил Владимир Путин.
Резервы стране действительно нужны. Вопрос заключается в том, успеет ли Россия сформировать их в достаточном объеме перед новой волной кризиса. Нервничают даже министры нового правительства. И их настроение можно понять. «Острая стадия кризиса была бы более предпочтительной для России по сравнению с состоянием ее постоянного ожидания», — считает Андрей Белоусов.
Нервничает и бизнес. Неопределенность значительно сужает его инвестиционную активность и заставляет хеджировать риски. В первом квартале этого года ежемесячный отток инвестиций, по данным Минэкономразвития, составил порядка 13 миллиардов долларов. «Главный риск заключается в том, что люди ожидают худшего», — говорит председатель совета директоров банка Goldman Sachs Ллойд Бланкфейн. При этом он имел в виду ситуацию во всем мире.
Что касается настроений российских бизнесменов, их наиболее емко в разговоре с обозревателем «Итогов» описал президент Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Шохин. «Четыре года назад мы уже думали, что у нас большие резервы и что кризис до нас не докатится. Что это собственные проблемы американцев и европейцев. Но сейчас мы исходим из того, что кризис на пороге, точнее, уже в доме. Надо корректировать даже недавно принятые правительством решения. Это не только снижение расходов, надо думать и о механизмах поддержки банков, промышленности и так далее. Сегодня мы уже не имеем права действовать по той схеме, которая была принята в 2008—2009 годах. И если за помощью к государству теперь обратятся те же самые компании, что и четыре года назад, то это будет свидетельствовать о неэффективности антикризисной политики правительства», — рассуждает глава предпринимательского профсоюза. По его мнению, правительству придется решиться не только на смену собственников и управленцев в отдельных компаниях, в том числе и государственных, но и на банкротство некоторых из них. «За четыре года они должны были научиться работать в кризисных условиях», — считает Александр Николаевич. Но, похоже, научились не все.
Единственный шанс
Если драйвером экономического роста перестала быть даже нефть, а государство вынуждено задуматься о снижении бюджетных расходов, в том числе и инвестиционных, то единственной надеждой для России на дальнейшее развитие являются капитальные вложения частных компаний. Так считают эксперты. Эту же точку зрения поддержал и президент Владимир Путин. По его мнению, объем капитальных вложений в экономику к 2018 году должен возрасти с нынешних 20 до 27 процентов ВВП. «Конечно, когда мы говорим об инвестициях, то имеем в виду прежде всего частные инвестиции», — заявил глава государства.
Впрочем, пока драйверами инвестиций в российскую экономику остаются банки и компании, так или иначе контролируемые государством. Именно они в основном и подписывали контракты в рамках Петербургского экономического форума. В числе подписантов — Сбербанк, Холдинг МРСК, Оргкомитет «Сочи 2014» и так далее. Например, Газпромбанк заключил соглашение с администрацией Московской области, в соответствии с которым стороны будут сотрудничать при решении приоритетных задач социально-экономического развития региона. Речь идет о реализации проектов государственно-частного партнерства в транспортной сфере, ЖКХ и в других отраслях. Для Московской области, доведенной предыдущей администрацией до преддефолтного состояния, такое соглашение должно стать серьезным подспорьем. В самом банке не скрывают, что в данном случае доверие инвестора вызвала личность нового губернатора Подмосковья Сергея Шойгу. «Очень многое зависит от личности руководителя, возглавляющего регион. Мы видим, что новое руководство Московской области понимает масштабы и важность задач, стоящих перед экономикой региона. И понимает, как эти задачи решать», — заявил «Итогам» председатель правления Газпромбанка Андрей Акимов.
Что касается частных инвесторов, то их поведение лучше всего описывается расхожей фразой «и хочется, и колется». С одной стороны, согласно опросам, их интерес к капитальным вложениям за последние полгода вырос в два раза. 48 процентов опрошенных предпринимателей готовы инвестировать. Ведь потенциал российской экономики в этом смысле далеко не исчерпан. Среднегодовой прирост рынка потребительских товаров составляет порядка 700 миллиардов рублей. Рынка услуг — 200 миллиардов. При соответствующих инвестициях их рост может достигать 7 процентов в год. В качестве примера на заседании круглого стола, организованного Российским фондом прямых инвестиций, Андрей Белоусов привел отечественную автомобильную отрасль. Еще несколько лет назад считалось, что она окончательно умерла. Но теперь объем производства составляет 2 миллиона автомобилей в год. И во многом благодаря приходу на этот рынок иностранных инвесторов. Почти половина выпускаемой продукции — иномарки российской сборки. «Российская экономика — это экономика недооцененных активов», — уверен глава Минэкономразвития.
«Дооценить» их должно государство. И только одним способом — существенно сократить свою долю в этих самых активах. В противном случае задачу поднять рейтинг инвестиционной привлекательности страны с нынешней, мягко говоря, невпечатляющей 120-й позиции на 20-ю, как требует президент, у правительства вряд ли получится. На форуме планы масштабной приватизации активно обсуждались. К ней в общем-то все готово. Вопрос в политической воле, требуемой для преодоления отраслевого лоббизма, и в конъюнктуре мирового рынка, заметно подпорченной предчувствием кризиса. Однако времени на пережидание до лучших времен у российской экономики, возможно, уже не осталось. Решительно перестраивать не приспособленную к ударам извне структуру надо здесь и сейчас.
Константин Угодников
