Актер, отметивший свой 60-летний юбилей, рассказал о своей работе в последнем фильме легендарного режиссера Алексея Германа.
В Москве состоялся пресс-показ последнего фильма Алексея Германа «Трудно быть Богом». Фильм, в основе которого лежит один из самых знаменитых романов братьев Стругацких и который язык не поворачивается назвать экранизацией. Над картиной Герман-старший работал больше 10 лет и умер, оставив ее незаконченной. Точнее несколько черновых версий монтажа — с черновой опять же озвучкой — Герман несколько раз показывал узкому кругу людей в течение последних пяти лет. После ухода режиссера его сын Алексей Герман-младший заявил, что фильм практически готов — его отец определился с финальной монтажной версией и перед смертью планировал заняться озвучанием. В итоге озвучанием руководил фильм сын режиссера.
После показа на вопросы журналистов ответили вдова Германа-старшего Светлана Кармалита, исполнитель роли Руматы Леонид Ярмольник (которого все поздравляли с 60-летним юбилеем, случившемся в день презентации фильма), а также продюсеры «Трудно быть Богом».
— Леонид, известно, что съемки у Германа были долгими и изнурительными. Как сейчас вы вспоминаете этот период?
Леонид Ярмольник: Могу сказать, что, может, это самое большое расстройство, что все закончилось. Я бы снимался в этой картине снимался всю жизнь. Потому что тогда я имел бы возможность общаться с Алексеем Юрьевичем.
— Фильм многих шокирует большим количеством грязи, натуралистичностью. Зачем это понадобилось? Леонид, вам не хотелось помыться после съемок?
Светлана Кармалита: Если вы внимательно смотрели картину, то видели, что Румата регулярно моется. Он моет руки, окунает голову, моется сам, у него чистая одежда. Если человек хочет помыться, он сделает это и в грязном Арканаре. А теперь представьте себе, что через 400 лет на Земле все идеально, люди будут как братья, и они найдут в архиве о том, что происходит сейчас в Киеве... Или о том, что наступила зима, и старики умирают на холодных печах. Может, им тоже придет в голову вопрос — неужели такое было, неужели об этом нужно снимать?
Леонид Ярмольник: Почему грязь? Мы вообще в этом живем. Мы все равно состоим из этих молекул. Алексей Юрьевич создал натуральную среду.
Светлана Кармалита: Картина, которую Леша снимал о любви, журналисты превращают в картину, где грязь, где невозможно жить. Да, было грязно. Но это просто была такая жизнь.
— «Трудно быть Богом» — черно-белый фильм. Почему, по-вашему, Герман не снимал его на цветную пленку?
Леонид Ярмольник: Черно-белое кино у всех ассоциируется с документом. Я считаю, что Алексей Юрьевич сделал кино, которое имеет высшую марку качества. Это практически документ.
— Рядовому посетителю кинотеатра язык Германа наверняка покажется вычурным и сложным. Может быть, имеет смысл дополнительно объяснить, что именно происходит в картине?
Леонид Ярмольник: Я после премьеры фильма на Римском кинофестивале понял, что объяснять картины Германа — самое глупое, что можно с ними сделать. Это бессмысленно, это выглядит как оправдание. Германа надо чувствовать и понимать лично. Все равно, что вы читаете стихи Бродского и Мандельшатама, а вас затем кто-то спрашивает — а чем это вообще? Наверное, это кино, которое нужно смотреть несколько раз. Есть такое понятие «глубина кадра». У гениальных режиссеров кадр глубокий, все многослойно. Первый раз я посмотрел картину в Риме на кинофестивале, вместе со всеми. Передо мной сидел Мединский, я видел, что кино ему нравится. И мне понравилось.
Виктор Извеков, продюсер фильма: Герман эволюционировал как художник. В свое время го ругали за сложность «Лапшина». А теперь этот фильм нам кажется теперь образцом ясности и простоты. Затем про «Хрусталева» говорили, что это взбесившийся «Лапшин». До того, чтобы понять, что «Хрусталев» не такая уж сложная картина, время еще не пришло. «Трудно быть Богом» еще сложнее, на финише почерк стал сложным у Алексея Юрьевича.
— Леонид, вы сами когда играли роль, отчетливо понимали, кого вы играете? Румата по Герману — кто он?
Леонид Ярмольник: Румата — это и есть Герман. И я играл Германа — режиссера, который постоянно ищет, во всем пытается разобраться и что-то предпринять.
— В ленте Германа много фаллических символов. Как вы это объясните?
Леонид Ярмольник: В «Трудно быть Богом» есть фаллические каменные монументы и сцена пыток фаллосом. Мне кажется, Герман хотел сказать, что если что-то применяется не по назначению — это ужасно.
— Как можно убедить современного зрителя, обожающего динамичные и быстрые блокбастеры, смотреть почти трехчасовую картину, которая требует серьезной интеллектуальной работы?
Леонид Ярмольник: Если вы хотите хоть что-то понять, вы должны посмотреть кино и попытаться ответить на вопрос, почему 10 лет Герман снимал этот фильм. Этот фильм — Библия от Германа. Вы читали Библию? Вы что, читали Библию взахлеб? Быстро? Это большой труд. Вот и все. Я бы вообще не заигрывал со зрителем. Если хотите себя уважать, посмотрите и постарайтесь понять, они умные или они с ума сошли?
Под конец пресс-конференции был задан вопрос относительно наряда Ярмольника — актер пришел в костюме, в котором снимался у Германа.
— Мне есть, что делать в этом колете на улице сегодня, — сказал актер. — Есть, кому уши отрезать. Мир давно сошел с ума, но мы обязаны ощущать себя Руматами. Хотя бы не с возможностью, а с желанием что-то изменить.
В широкий прокат "Трудно быть Богом" выйдет 27 февраля.
Александр Нечаев
