Лес
У каждого леса есть хозяин, как у каждого человеческого дома. Его легко найти, если забраться повыше или подойти к водоему. Лес сам отведет вас к нему. К главному дому в городе идет широкая дорога, а могучие деревья провожают вас на встречу к хозяину леса. Это самое старое, величественное дерево, один вид которого заставит вас сомневаться в мудрости человеческого рода.
Его не нужно искать в дремучем месте, куда не забирались люди. Лес никогда не прячет силу, он прячет слабых и хрупких в своих темных оврагах и трясинах. Для нас же лес представляет из себя только силу и опасность, даже в мельчайших созданиях таится угроза. Грибы и насекомые, пресмыкающиеся и млекопитающие – каждый род живого в лесу может навредить, оставшись незамеченным, или пробежать мимо, привлекая к себе тревожные взгляды.
Чтобы найти хозяина, надо в некотором смысле самому побыть деревом. Ветерок шевелит мои волосы, словно крону. Мои ноги и позвоночник прочны и гибки, словно ствол молодой березы, я крепко стою на земле, мне не страшны ветер и дождь. Моя кожа плотна, как кора клена, нужно приложить силы, чтобы проникнуть в мое тело глубоко и быстро. Внутри меня незаметно и тихо струится мощный поток крови, как сладкие и горькие соки неслышно бегут в тяжелых и неподвижных ветвях дубов. Кипит наша жизнь, но тела наши спокойны, как роща.
нейросеть «Шедеврум»
Прорастающая мысль
У нас к лесу теперь странное отношение. Иногда задумываюсь над выражением: «волков бояться – в лес не ходить». Сейчас можно было бы его подправить под наше время: «гриппа бояться – в супермаркет не ходить». Лес – это место, которое человек неизбежно должен посещать несмотря на опасность. Лес кормит дичью, он лечит травами, он защищает от холода, защищает от жары, от сильных ветров, очищает воду, дарит свежий воздух. Лес и есть жизнь. (В отличие от супермаркета, который может вам предложить широкий выбор мясных изделий, лекарственных препаратов, теплой одежды и обогревателей, кондиционеров и вентиляторов, фильтров для воды, дождевиков, зонтов, увлажнителей воздуха и прочего, прочего… но все равно не может полностью походить лес, так как не способен очистить реки и восстановить численность популяций растений и животных.)
Если раньше лес был своего рода универсальным магазином, то в наше время для человека из мегаполиса он очень далеко. Мы знаем, что когда-то он был домом, но потом превратился в одну из экозон, где царит своя жизнь. Как в горах, на островах и побережьях или в пустыне. Мы решили, отгородившись асфальтом, что мы больше не жители леса, солидаризующиеся с ним в хрупкой гармонии, но глядящие на лес ученые-исследователи, «приключенцы», ищущие в джунглях испытаний, сельские жители, черпающие блага леса, но почти не знакомые с его внутренней жизнью. Здесь-то мы кое-что и упускаем.
Древнее греческое слово «гиле», обозначающее лес и древесину, также обозначало материю в целом. А философ и филолог Бибихин (известный своим переводом текстов Хайдеггера) когда-то прочитал немало лекций, сплетая корни античных слов с философскими понятиями и обыденным опытом. Каждая древесно-лесная метафора, каждый цветочно-животный эпитет свидетельствуют о связи, которую мы даже не подумали бы учитывать, когда изучали былины, легенды и прочие истории древних народов. Мы хотели понять их общество и их мышление, но за этим желанием не заметили, насколько все это богатство зависело от материи, мысль о которой мы теперь почти потеряли. Хотя наш быт до сих пор в своем невыразимом безмолвии говорит о том, что мы все еще в лесу, как бы странно это ни звучало. Почувствовать связь с лесом можно даже в противопоставлении сада и чащобы.
Цветущий сад и сумрачная чаща
Что такое сад? Взращенное, ухоженное, выкормленное, по-домашнему привычное, плодоносящее, прирученное, выверенное, расчерченное тропами и дорожками. А что такое чащоба? Непроглядное, многослойное, хрустяще-скрипучее, непредсказуемое, кишащее, непроходимое, дикое, темное место, где страшно заплутать перед закатом.
Мы едим дикие плоды с осторожностью, а выращенные в саду – с похвалой себе. Мы не можем знать, что приключилось с дикими ягодами, кто ронял на них свои споры, кто откусывал от них, кто пробегал по ним. Мы осторожны, ступаем опасливо, глядя под ноги. Вглядываемся в зелень впереди, пытаясь предсказать, что окажется перед нами, опушка ли, овраг или топь. Срывая плоды в саду, мы чувствуем их жизнь, их наполненность соком и спелость, как свою заслугу, как результат труда, личную гордость. Мы уверенно кусали огурец с бабушкиной грядки, рвали яблоки и груши, отбирали у птиц и пчел малину. Мы думали, что были в своем праве, что это благо принадлежало человеку.
Но наши, человеческие отношения с лесом гораздо более глубокие, неразрывные и спрятанные от глаз посетителя супермаркета. Эти отношения начинаются с костров в пещерах, на которых наши предки готовили пищу и (не) заканчиваются духовками в наших городских булочных. Ведь на самом деле, мы все еще в лесу. Больше того, мы никогда не сможем избавиться от леса, потому что мы сами – тоже его плоть. Владимир Бибихин в первой лекции описывает это так:
«Человечество как в древние времена около лесного костра сейчас сидит тоже около костра, в котором каждый день, ежедневно сжигает, постоянно заботясь подливать и подбрасывать нефть и уголь (попробуйте не поддержать костер), около пяти миллионов тонн — обязательно ежедневно, примерно пятнадцать миллиардов тонн для человечества за десятилетие. Напоминанием о том, что это обязательно нужно, наглядно и убедительно служат тысячи людей, которые ежедневно умирают оттого, что оказались чуть дальше от этого костра. На них человечество, которое в большинстве успело усесться более или менее близко к костру, иногда поневоле оглядывается, но даже если и не оглядывается, остро чувствует это подметающее, подбирающее умирание всех, кто не уместился возле костра, и от этого разумно, предусмотрительно прежде всего заботится о поддержании костра и заготовке горючего.»
Мы все еще в сумраке чащи и не можем разобрать, что окажется перед нами. Наши попытки согреться, наесться и напиться продолжаются, но мы не знаем, сколь долго можно поддерживать костер. Будет ли нам хватать дров и дальше?
нейросеть «Шедеврум»
Лес-Материя-Дом
Средневековый человек рубил избы. Мы рубим целые континенты. Человек нового времени жег уголь на производствах. Мы выжигаем дыры в атмосфере. Наш лес, в котором мы плутаем, оказался не бесконечен. Мы похожи на белок и оленей. Куда лес, туда и они. Как бы наш костерок не сжег всю чащу вместе с нами…
нейросеть «Шедеврум»
Помнится, мы как раз начали с того, что у каждого леса есть хозяин. Предлагаю вам совершить путешествие в ближайший лес и найти его хозяина. Могучие деревья вас проводят. Вам это напомнит прогулку в любом районе мегаполиса ранним утром. Все люди спешат в одну сторону – к транспортной линии, к метро. Птицы будут щебетать и прыгать по ветвям, трава шуршать под ногами, а где-то за несколько километров от вас наверняка будут рождаться дети в больницах, а из труб будет идти дым.
Почему все это может сосуществовать так близко и не разрушаться? Так страшно подумать, что мы можем лишиться и леса, и наших домов, что гнезда упадут с веток спиленного дерева, что лишенные электричества больницы приостановят операции на жизненно важных органах. Все это – большой лес материи. Мы очищаем воду и пьем ее. Мы удобряем землю, чтобы она приносила полезные плоды. Что нам стоит позаботиться о гнездах птиц и реках, если мы способны на такое? Это не просто история взаимодействия леса и человека, это история леса, в котором мы обитаем. И эту историю мне рассказал любимый дуб, хозяйствующий в своем лесу. Возможно, вам тоже понравятся истории леса, если вы отыщете его хозяина и отдохнете в тени его мудрости.
Роман Ливаров
