Три дня не мог дозвониться до Юрия Михайловича, хотел подарить вышедшую книгу о воссозданном им храме Христа. Все. Кончилась жизнь великого градоначальника, 20 лет вдохновенно управлявшего городом председателя исполкома и мэра Москвы. Эта жизнь началась на пролетарской окраине у Павелецкого вокзала, где у плотника Михаила 21 сентября родился сын Юрий.
По советским анкетам на вопрос о социальном происхождении он с полным правом мог ответить: «Из рабочих». Не только отец, но и мать тянула лямку гегемона, пока ее муж воевал на фронте, томился в плену, как писали в газетах, «несла трудовую вахту» у огнедышащего котла. Впервые с 1917 года «отцом города» стал коренной москвич, полюбивший Москву, живя в бараке. «Мой барак находился на Павелецкой набережной, дом 4/6, вблизи хлебозавода», — записал я его слова. Он полюбил Москву, когда они с домочадцами вшестером жили в одной комнате, без газа и канализации, без воды, за которой приходилось ходить с ведром. Эта негаснущая любовь придавала силы с утра до ночи колесить по городу, поднимать людей и стены домов, возрождать разрушенные храмы, искать инвесторов для Москвы, приходить на помощь другим городам.
В истории Москвы в ХIХ веке были великие градоначальники. Военный губернатор князь Дмитрий Голицын восстановил сгоревший в 1812 году город, построен Манеж, на месте подземной Неглинки появились Театральная и Манежная площади, Большой и Малый театр, заложил фундамент храма Христа, проложены бульвары и улицы Садового кольца.
Улица Долгоруковская носит имя князя, генерал-губернатора Дмитрия Долгорукого. Газовое освещение рассеяло мрак, открылась конка, конная железная дорога, началось создание Исторического и Политехнического музеев, открыт памятник Пушкину — первый установленный не царям, открылась Московская консерватория…
Когда Лужков занял кабинет мэра, Илья Глазунов подарил ему альбом XIX века, где взорванный собор детально описан и сфотографирован.
— Неужели разрушили такую красоту? — пораженный злодейством, спросил художника.
— Надо восстановить!
И восстановил.
Собор, заложенный Александром I, десятилетия строившийся при Николае I и Александре II, завершенный Александром III, взорванный Сталиным, — воссоздал за шесть лет сын плотника.
На Красной площади на месте пустыря воскрес Казанский собор, построенный князем Пожарским в память освобождения Москвы в 1612 году. На прежнем месте Иверские ворота и самая почитаемая часовня. Отсюда в самые тяжелые годы началось волею мэра по всему городу восстановление разрушенных храмов и монастырей, Москва засияла куполами и вновь стала Златоглавой, поражавшей иностранцев.
Другой посетитель, известный архитектор Борис Тхор, предложил построить «Москва-Сити», подобие «Дефанса» Парижа, город небоскребов. Идея захватила Юрия Михайловича и реализовалась, став достопримечательностью города.
Манежная площадь. Никому не известный архитектор Улькин предложил построить подземный торговый центр. И этот проект превратился очень быстро в три подземные галереи, всегда заполненные народом. Юрий Михайлович предложил назвать их «Охотным Рядом». Он начал сносить пятиэтажки, и не стало 1200 хрущоб, новые районы появились, многоэтажные кварталы окружили старую Москву. Ее сегодня невозможно представить без Третьего транспортного кольца.
За 20 лет произошел ренессанс культуры и спорта. Никогда не возводилось столько театров, в нашей газете бывший министр культуры при нем написал, что их стало на 14 больше. Это «Новая опера», Новая сцена Большого театра, «Геликон-опера», театр «У Никитских ворот» театры Фоменко, Табакова, Джигарханяна. Сегодня невозможно представить Москву без Поклонной горы и музея Отечественной войны, без Московского музея современного искусства, памятников Чехову, Достоевскому, монумента Петра. Большую арену в Лужниках накрыла прозрачная крыша, появились дворцы спорта, Ледовая арена…
Все это и многое другое — лужковская Москва, вечный ему памятник.
Лев Колодный
