34-летняя Анастасия и 38-летний Сергей Филимоновы из подмосковного Красногорска — уникальная семья, они воспитывают четверняшек, троих мальчишек: Илью, Артема, Колю, и дочку Иру. Самое тяжелое время бессонных ночей, первых зубов и первых шагов у Филимоновых позади — в прошлом году мама и папа отвели свою «великолепную четверку» в первый класс и теперь уже могут подвести первые итоги своего уникального семейного опыта.
Семья Филимоновых — медицинская: Настя работала медсестрой до рождения детишек, а Сергей — водитель «скорой помощи». Им долго не удавалось стать родителями, Анастасия была вынуждена лечиться от бесплодия.
Когда наконец стало известно о долгожданной беременности, на первом этапе на УЗИ врачи сообщили супругам о двойне. «Двойня так двойня, тяжело, конечно, но вырастим!» — подумали тогда они. Для их семьи со скромным достатком появление на свет двух вместо одного ожидаемого ребенка уже казалось достаточно серьезным испытанием. Но, как выяснилось, это была еще не окончательная цифра.
— Я лежала в больнице на сохранении, меня отправили на УЗИ, и там врач с удивлением посмотрела на монитор, потом на меня и сказала, что теперь их уже трое, а не двое, — рассказывает Настя. — Я, с одной стороны, испугалась, что детей прибавилось, а с другой — испугалась вообще всех потерять. Когда муж пришел ко мне в палату, я показала ему снимок УЗИ, где трое, он притих и задумался. А позже, в 16 недель, мы с ним вместе поехали на УЗИ, во время которого врач нам сказала: «Там, кажется, четыре головы?!». Я уже не помню всех чувств, которые меня охватили. Но точно были страх и неосознание полученной информации. Вышла, сказала мужу. Молча ехали домой всю дорогу. Он не разговаривал почти неделю, приходил в себя. Очень много советов я слышала за тот период от разных людей. И я, как будто перед прыжком с высоты, закрыв глаза, сказала, что буду вынашивать. А дальше будь что будет.
— Наверное, непросто было выносить четверых?
— Течение беременности было тяжелым, я практически все время находилась в положении лежа. Последние 2 месяца перед родами провела в больнице. Родила с помощью кесарева сечения. Детишки были недоношенные и первые два месяца лежали в больнице, чтобы окрепнуть и набрать вес. Сначала в кювезе в реанимации, потом их перевели в другую больницу, мы их навещали. Учились памперсы надевать, чтобы дома делать это уже быстро и без проблем. Помню, привезли их домой, положили четыре свертка на диван, они молчат. Потом, конечно, вечером началось. Состояние было непонятное. Чувствовалась, что наступила какая-то серьезная ответственность. Сейчас я вспоминаю, я все ждала одновременного плача всех четверых по ночам. Когда они кушать просили, могли и все вместе начать плакать: пока намешаешь им смесь, уже все ревут. Но ночью плакали максимум двое. Бывало такое, что один мог надрываться, а другие спали, даже не просыпались.
В первые два года мне помогали мама и подруга. Подруга у меня практически жила. Муж работал, но по возможности тоже помогал. Дети сразу были на искусственном вскармливании.
— Ночами, конечно, не до сна было?
— Ночами по-разному было. Один спит, другой не спит. Плакали из-за колик, из-за зубов, все это было. Я помню, Ира плохо спала. Ее мог укачать только муж или моя мама. А я с ней как-то не контактировала. Переживала сначала, вроде дочь, а связи нет. Мы жили в однокомнатной квартире, и я боялась, что она разбудит всех и вся. Мы ее даже переселяли на кухню, в люльке от коляски. Пока они не начали ходить, никакого сна не было. И днем не поспишь — двое спят днем, а двое не спят. Или все спят, один не спит, и когда тот уже вырубается, другие просыпаются.
Когда детям было четыре месяца, мы с Сергеем в первый раз оставили их на бабушку, мою маму, и уехали на день рождения к подруге. Мне кажется, я звонила маме каждые полчаса. Мама была, разумеется, не одна, а со своей сестрой, на нее одну мы никогда детей не оставляли.
— Как удавалось гулять сразу с четырьмя? Одной же это сделать нереально?
— Почему, я с ними и одна гулять выходила. У нас в доме был огромный грузовой лифт, и я могла завезти две двойные коляски. Но сначала мы купили только одну коляску. И вот весна, теплый день, и нам захотелось впервые выйти погулять — до этого малыши у нас на балконе спали. Мы их с подругой нарядили, положили штабелями в эту коляску. Они все поместились в одну, совсем маленькие еще были.
Нам повезло, город о нас позаботился: вскоре после рождения детей нам выделили трехкомнатную квартиру. Сами бы мы, конечно, не смогли ее приобрести…
От прогулочных колясок мы отказались, как только дети начали ходить. Было неудобно их завозить в лифт в новом доме. Поэтому мы выводили их за ручки. В песочницу их отвели — и они сидят в ней, играют. Как я их за руки вела всех четверых — даже и не помню сейчас, если честно. Скорее всего, одной рукой двоих и другой двоих.
Они у нас очень долго ползали. Потом в ходунках гоняли. Ходунки мы не покупали, мне их отдали бесплатно люди. Я никогда не давала объявлений, меня люди сами находили и все отдавали. Первым у нас Илья начал ходить. Падали, конечно, и не один раз. Мы запирали дверь в детскую, чтобы они не разбрелись, не расползлись по всей квартире. И они там ползали, делали что хотели, когда мне надо было приготовить или еще что-то.
…Когда деткам исполнилось два с половиной года, они пошли в садик. Казалось бы, тут маме можно было наконец вздохнуть, но не тут-то было.
— Не скажу, что стало легче. Тёма, когда я уходила, стоял в окне, и я думала, что он полдня так стоял, потому что, когда я приходила, он на том же месте стоял и в том же положении. Я приходила в садик, гуляла с ними, забирала пораньше… Они посещали садик год, а потом я их забрала совсем. С трех лет и до школы они были дома со мной.
Когда четверняшкам исполнилось четыре года, родители отправились с крохами в первое путешествие — в Грузию. Ездили вместе с друзьями на нескольких машинах. Проехали 6000 километров с маленькими детьми. Поездка была тяжелая, вспоминает мама, на третий день дети подхватили ротавирус. «Один наш ребенок долго не мог отойти, — вздыхает Настя. — Мы поехали в Батуми, посмотреть на эту красоту, пляж… А ему там еще раз стало плохо».
До школы Анастасия по возможности развивала детишек, водила к психологу, к дефектологу. У малышей небольшая задержка в развитии. «Скорее всего, вы бы не заметили у них никаких особенностей, если бы пообщались с ними», — говорит мама. Настя моталась с ними целыми днями на машине, развозила по занятиям: хорошо еще, говорит, что она до родов успела получить права, потом бы было не до этого.
А 1 сентября прошлого года их четверняшки пошли в коррекционную школу «Созвездие». Настя признается, что раньше ее пугало слово «коррекционная», как, наверное, и большинство родителей. Но, к своему удивлению, она обнаружила, что и в школе, и в классе учатся дети разных уровней. Анастасия очень довольна учебным заведением:
— Мне нравится, что в классе всего 10 человек, за всеми можно уследить и проверить знания каждого. У нас в классе не один учитель, а два. Они необычные педагоги, они настроены на таких непростых детишек, и у них совершенно другой подход к детям. Они более спокойны и терпимы. Школьная программа такая же, как и в обычных школах, материалы такие же, только подаются дозированно. Мои дети с удовольствием ходят в школу, они завели там друзей. Ира хорошо справляется с учебой, она могла бы ходить и в обычную школу, но пошла со своими братиками «паровозиком». Вообще, они могут в любое время перейти в обычную школу, там будет видно.
— Трудно было дома на удаленке сразу с четырьмя учениками?
— У меня компьютер в комнате стоит, а там мы не могли заниматься, потому что некуда посадить детей с тетрадками и учебниками. Дети учились на кухне за большим столом, все занятия я проводила со своего телефона. Естественно, им было не видно, и я все повторяла за учителем.
— Как разобраться со всеми школьными занятиями, ничего не забыть?
— У нас на кухне доска висит, это моя «напоминалка». Когда дети болели, у меня было написано на ней, когда, кому и какие таблетки принимать. А потом, когда началась удаленка, я по этой доске их обучала. На удаленке было очень тяжело. В школе они более внимательны и лучше все усваивают, а дома они расслабленно себя чувствуют.
— А как же вы справляетесь, если они все сразу заболевают?
— Конечно, бывает, что они все вчетвером болеют. В два-три годика, когда они были еще совсем маленькими, это было ужасно. Лежали все на диване целый день, то таблетки, то температуру мерить. Несчастные все, всех утешить надо…
Внешне ребятишки очень похожи, хотя не копии друг друга: Ира и Коля похожи на папу, Артем на папу Насти, а Илья — вылитая мама.
— Какие у них характеры, кем они хотят стать?
— Пока мальчишки, как и все дети, мечтают о мужских профессиях, — улыбается Настя. — Коля хочет стать пожарным; он настойчивый, всегда добивается своего. Артем — полицейским, Илья говорит, что будет гонщиком, причем он любит придумывать машины, которых нет, рисует их. Ира — фантазерка, упряма, как все женщины, задирает мальчишек, чувствует свое преимущество. Очень любит животных и хочет стать ветеринаром.
— Как лето проводите?
— Месяц жили на даче моей мамы, папа с ребятами на велосипедах на дальние расстояния ездил. Мы еще и собаку завели, у нас добавилось забот, так что у нас весело. (Улыбается.)
— Устаете сильно?
— Если человек хочет устать, он и говорит: «Я так устаю!». Надо уметь расставлять приоритеты. Я успеваю переделать параллельно с воспитанием детей много дел.
— А рассматриваете в будущем работу для себя? Или это невозможно с четверней?
— Вряд ли я вернусь на работу медсестрой, потому что это очень напряженно, ночные дежурства... Мне с четырьмя детьми лучше работать из дома, я второй год занимаюсь сетевым маркетингом одной косметической линии, уже понемножку зарабатываю. Буду осваивать эту сферу.
— Как относятся люди, когда видят вас всех вместе с четверняшками?
— Сначала говорят: как вам хорошо, вы один раз отмучились — и сразу столько детей! А потом через минуту: «Ой, нет, мы бы так не хотели, это же так тяжело!». Я сейчас вспоминаю, как было страшно, когда я их вынашивала, я не представляла себе, какое будущее нас ждет, мне казалось, что справиться даже с двойней невероятно сложно, а тут сразу четверо! Но я же не осталась одна. И вместе с мужем, моими близкими мы смогли пережить первые, самые трудные годы после их рождения. Сейчас жизнь у нас налажена. Когда я смотрю на них, как они в таких красивых костюмчиках — мальчики в галстуках, Ира в нарядном платьице — выступают на школьных концертах, поют, танцуют, у меня слезы текут по щекам от счастья. И если бы меня спросили, хочу ли я повторения своей судьбы, я бы, не сомневаясь, ответила: «Да, конечно!». Не представляю и не хотела бы, чтобы у нас было меньше детей.
СПРАВКА "МК"
По данным клуба близнецов «Двойное счастье», в стране крайне редко рождается четверня: за последние десять лет роды с четверней происходили от 2 до 5 раз в год на общее количество родов 1,8–1,9 млн. В 2016 году на 1,8 млн родов в России было всего две четверни, а годом ранее на 1,9 млн — пять таких родов. Обычная беременность длится 38–40 недель; близнецов обычно удается доносить до 36 недель, тройняшек — максимум до 32 недель, а четверняшек — до 30 недель.
Ирина Бричкалевич
