В издательстве «Эксмо» вышла книга полковника СВР Елены Вавиловой — роман с автобиографической основой. Автор — разведчица-нелегал, член сети законсервированных шпионов-нелегалов, не одно десятилетие проработавших в США, но арестованных и вынужденных покинуть эту страну в результате предательства. У героини ее книги судьба схожая — вместе с разведчиком-супругом и двумя сыновьями она живет в США, днем выполняя роль любящей жены и заботливой матери, а по вечерам принимая шифровки и планируя спецоперации. В интервью «Огоньку» Елена Вавилова рассказала, почему вместо мемуаров написала роман и в чем ошиблись создатели американского сериала о ее жизни.
— Можете сказать откровенно, Елена, сколько в книге правды, а сколько вымысла?
— Книга навеяна моей собственной историей, моей биографией. Во многих моментах сюжетная линия напрямую следует моей жизни, так, например, главная героиня родом из Томска. Но в целом ее образ собирательный. Мне хотелось показать женщину в этой профессии. Какие-то вещи пришлось обобщать, изменять, дополнять. Это было необходимо и с точки зрения раскрытия информации, все же мы работали в условиях секретности и о некоторых операциях и иных деталях публично рассказывать не можем.
Более того: в соглашение об обмене в 2010 году американцы включили пункт, по которому все гонорары от публикаций или экранизаций наших подлинных историй должны принадлежать американской стороне.
— Значит, если бы вы написали мемуары, вам пришлось бы отдать гонорар американцам?
— Да. Чтобы избежать этого, во многом и была выбрана форма художественного произведения — романа с автобиографической основой. Все фамилии в нем изменены, сходство с прообразами, конечно, есть, но не полное.
— Героине книги для создания легенды приходится три раза выходить замуж за одного и того же мужчину. А как было у вас и Андрея Безрукова?
— В реальной жизни мне пришлось это сделать два раза. Один раз — в СССР, а второй — в Канаде.
— А что касается описанных в книге разведчиков, которые вас обучали азам профессии. Они списаны с ваших настоящих наставников?
— Безусловно, есть параллели с реальными людьми, в некоторых случаях совпадает внешность, манеры и так далее, но имена, конечно, изменены.
— А предатель Потугин? В его образе ясно читается реальный человек, сдавший вас и ваших коллег,— Потеев, бывший полковник СВР, заочно признанный российским судом виновным в госизмене и дезертирстве. Насколько правдиво описана схема, по которой его завербовали американцы?
Сбежать от канадской границ
— В образе Потугина для меня было важно прежде всего показать эволюцию человека, который из преданного сотрудника разведслужбы своей страны превращается в предателя, подставившего своих и нанесшего ущерб Родине. Мы не знаем всех подробностей его вербовки, многое окутано тайной, поэтому часть пришлось додумывать, основываясь на распространенных в США схемах. Но о некоторых моментах мы знаем больше, в том числе благодаря публикациям в СМИ, как, например, о том факте, что московскую квартиру предателя ограбили. Надеюсь, что были верно угаданы и черты характера: моральная неустойчивость, жажда наживы.
— Вы знаете, где сейчас Потеев? Он жив?
— Слухов много, но достоверной информацией я не владею. Некоторое время назад в СМИ проходила информация, что он умер, но никаких доказательств этой версии не приводилось.
— Ваша книга называется «Женщина, которая умеет хранить тайны». Это главный навык для разведчицы?
— Не только. Надо искренне любить свою родину. Проявлять выдержку, терпение, самостоятельность. Быть эрудированным, владеть языками и постоянно самосовершенствоваться. Ну и, конечно, уметь хранить тайны.
— Героиня вашей книги живет в постоянном напряжении. Она любит свою профессию, но переживает за будущее детей, которые и не подозревают, что их родители тайные агенты. У вас так же было? Не жалеете, что выбрали эту стезю?
Все зависит от человека, страны его нахождения, обстоятельств. Да, действительно, мы с супругом очень переживали за детей. Но я не могу сказать, что о чем-то сожалею. Хотя случались и неудачи, когда приходилось серьезно анализировать свои действия и начинать заново. Но мы постоянно развивались и старались делать выводы из ошибок.
— Как это быть глубоко законспирированным разведчиком далеко от родины, когда твоя страна вдруг распадается и на ее осколках образуется другая? Я говорю про распад СССР.
— Это было очень сложное время. У нас было много вопросов: как развал страны скажется на нашей работе и семье, как будут развиваться отношения России и США и так далее. Но нас заверили, что нам нужно продолжать делать то, что делали. Наша работа востребована страной в любые времена.
— Не было желания все бросить?
— Нет, наоборот, было желание помочь нашей стране в этот трудный период. Мы думали о своих родных и близких, о наших соотечественниках. Понимали, что наша работа нужна и важна для страны в такой непредсказуемый исторический период, когда особенно важно знать, какие планы вынашивают противники.
— Противники? Но ведь после окончания холодной войны они стали партнерами.
— Конечно, мы принимали во внимание потепление отношений, хотели, чтобы сотрудничество развивалось, а дружба крепла. Но оставались моменты, которые нужно было отслеживать. Наша страна была в очень уязвимом положении, и важно было не дать кому-то этим воспользоваться.
— Что вами руководило, когда вы пошли в разведку?
— Я хотела работать во благо мира и стабильности. Мы ведь выехали за рубеж в разгар холодной войны, противостояние было очень острым, и именно на разведслужбах лежала ответственность по информированию руководства страны о намерениях противника. Достоверная информация помогала властям не принимать необдуманных решений. Кроме того, мы верили, что сохранить мир можно только в паритете, то есть при поддержании стратегического баланса, а для этого нашей стране были нужны определенные сведения. Мы считали, что именно взаимное сдерживание и есть залог мира. Разведка играла в этой модели важную роль.
— Вы много лет проработали на американском направлении. У вас есть понимание того, почему все так плохо в отношениях Москвы и Вашингтона? Кто виноват?
— Тут трудно винить какую-либо сторону. Мы с американцами очень разные, в том числе с точки зрения исторического опыта, менталитета, мировоззрения. При этом каждая страна защищает свои национальные интересы, а они часто противоречат интересам других стран. В такой ситуации конфликты порой неизбежны. Некоторое время после окончания холодной войны США были гегемоном, а руководство России наивно надеялось, что наши страны смогут стать едва ли не союзниками. Этого не произошло, а по мере того, как Россия укреплялась, начали обостряться никуда не девшиеся противоречия.
— Вы говорите, что мы с американцами такие разные. Я тоже почти всегда могу в вагоне метро вычислить человека из США или западноевропейских стран. У них даже взгляд другой. А у вас — «наш». Как вам удавалось быть там «своей»?
— Очень важную роль играет язык. Мы начинали с изучения французского, а когда на нем говоришь, у тебя появляется мягкость, мелодичность, определенный темп речи. Когда ты говоришь по-английски, особенно в американском варианте, у тебя автоматически меняется манера разговора и выражение лица.
— Язык понятно, но как быть со взглядом? Большинство иностранцев открыто и доверчиво, даже немного наивно, смотрят на мир, в то время как у наших сограждан взгляд чаще напряженный или потухший.
— Это верно. Вспоминаю, что, когда я во время работы приезжала домой, на короткий отпуск, моя мама говорила, что я не выгляжу как русская, я отличаюсь. Я спросила, чем.
Естественно, когда ты живешь в другой стране, ты имитируешь местных, подстраиваешься под среду. Нам с мужем было непросто, поскольку мы выехали во взрослом возрасте, когда требовалось усилие, чтобы изменить манеры, внешность и взгляд. Впрочем, американцы очень разные. У многих иммигрантский бэкграунд, и к этому разнообразию все привыкли.
— Женщине такое перевоплощение дается легче или труднее, чем мужчине?
— Женщина — гибкая натура. У женщин, как правило, лучше развита интуиция. При работе с людьми мы поэтому распределяли роли: я изучала характер человека, создавала доброжелательную атмосферу, а мой супруг больше внимания уделял интеллектуальным вопросам и вел беседы в нужном направлении. Что же касается перевоплощения, то женщине это часто дается легче, но для возвращения в прежний образ ей требуется больше времени. Скажем, когда мы вернулись в Россию, мне было труднее с точки зрения языка, даже акцент оставался, моему супругу переход удался легче.
— На каком языке вы сейчас общаетесь между собой?
— Часто говорим на английском. Во-первых, потому что это более лаконичный язык и мы к нему привыкли за долгие годы, а во-вторых, чтобы не терять навыки.
— А с детьми?
— И с детьми тоже, хотя нашей задачей после возвращения было дать им больше русского, приобщить их к нашей культуре, в том числе через язык. Но часто получается, что для того, чтобы обсудить какие-то философские вопросы или поговорить на сложные темы, порой легче общаться на английском. При этом мы стараемся и французский не забывать. Часто договариваемся, что в определенный день будем говорить только по-французски. Литературу в оригинале на английском и французском, конечно, тоже читаем.
— Есть что-то, чего вам не хватает из США? Все же вы там не были почти десять лет.
— Из бытовых моментов ничего такого и не приходит на ум, в России в этом плане жизнь во многом сравнялась. Разве что климат там, где мы в последние годы жили, был мягче, чем в Москве, было больше солнца. Еще я не могу привыкнуть к манере поведения наших автомобилистов на дорогах. И, наверное, немного не хватает американского оптимизма и дружелюбия. У наших людей это все есть, но порой проявляется не сразу.
— У героини вашей книги в США много друзей, при этом некоторых из них она использует как источник информации. Тяжело разграничивать личное и профессиональное?
— Люди не могут быть только источниками, мы же не запрограммированные роботы. Работа разведчика заключается в том, чтобы выстроить доверительные отношения, позволяющие добывать ценную информацию. Но этого не получится, если ты исключительно враждебно относишься к стране пребывания и людям, с которыми ты общаешься. Наоборот, ты должен найти в них положительное. В нашей ситуации это было особенно важно, поскольку наша задача была на многие годы стать частью этого общества. Сразу после приезда в страну мы стали смотреть местное телевидение, особенно сериалы, наблюдать за соседями, заводить как можно больше знакомств. Чтобы эффективно работать с источником, нужно учитывать особенности национальной культуры, понимать и чувствовать, что движет людьми, что их волнует и так далее. Если не проявлять искреннюю заинтересованность и дружелюбие, это сделать сложно.
— Ваша героиня, будучи беременной, падает в обморок в гостях у важных людей. Взволнованные хозяева отводят ее отдохнуть на второй этаж, а она пользуется этим, чтобы изучить их записные книжки. Как-то не очень дружелюбно, вы не находите?
— Цель оправдывает средства в данном случае. Мы не хотели навредить конкретному человеку. Нам важно было получить информацию о вынашиваемых его ведомством планах, которые могли навредить нашей стране. Можно добывать информацию, но при этом относиться к ее источнику по-человечески.
— Но ни с кем контакты из прошлой жизни не удалось сохранить?
— Почему же? С некоторыми людьми мы продолжаем общаться. Они понимают, что разведка есть у всех стран и это нормально. Мы выполняли свою работу. Но есть, конечно, и те, которые испугались и прервали общение или просто не захотели больше контактировать.
— Не могу не спросить вас про нашумевший сериал «Американцы», который шел в США по кабельному телевидению с 2013 по 2018 год и получил массу престижных кинопремий. Он же снят по вашей истории. Что вы думаете о нем?
— Мне было интересно смотреть его с бытовой точки зрения, там очень достоверно передана эпоха 1980-х, скажем, у нас была похожая кухня, одежда, машина, телефон. Это даже вызвало ностальгию. С точки зрения эмоций там все отражено достаточно корректно, показано, что разведчики обладают обычными человеческими качествами, у них есть сомнения и житейские неурядицы. Но при этом в сериале есть и многие неправдоподобные моменты. Прежде всего то, что герои постоянно носят с собой оружие и убивают людей. Этого быть не могло, это полностью противоречило бы принципам нашей работы. Потом они часто переодеваются, носят парики и так далее, этого тоже не могло быть, это надуманно, рано или поздно тебя бы подобные действия выдали. Еще один пример: у нас было жесткое правило не обсуждать работу дома или в машине, а они это делают. Ну с точки зрения режиссера это понятно, не гонять же героев туда-сюда. Или такой небезопасный момент, когда герои селятся прямо напротив высокопоставленного сотрудника ФБР. В реальной жизни мы бы так никогда не поступили, а если бы узнали о таком соседе постфактум, то нашли бы предлог, чтобы съехать.
Этого не хватает, и мы надеемся восполнить этот пробел. Ведь с момента выхода «Семнадцати мгновений весны» — книги и фильма — образ нелегала, по сути, не был представлен широкой аудитории. Более того, в российской литературе не появлялось художественных произведений о женщинах в разведке. И речь не об очередной Мата Хари, а об офицере, боевой подруге, матери, посвятившей всю сознательную жизнь защите Родины.
— У вас есть соавтор — Андрей Бронников. Расскажите о нем.
— Он, как и я, из Томска. Окончил факультет специальной разведки Рязанского воздушно-десантного училища по специальности референт-переводчик с китайского языка. В 1980-х годах служил в частях и подразделениях специального назначения Вооруженных сил на командных должностях. После увольнения с военной службы работал на Томском нефтехимическом комбинате, занимался бизнесом. Несколько лет назад увлекся литературной деятельностью.
Добавлю, что сама я долго не решалась сесть за книгу. А тут он сам вышел на меня, мы до этого были незнакомы, и предложил написать что-то вместе. Начали общаться и как-то сразу сработались.
— Ваша героиня накануне ареста чувствует, что что-то не так. В реальной жизни было так же?
— Да, мы это почувствовали, но только в самом конце, когда что-то предпринимать уже было поздно. Мы даже не успели сообщить о подозрительных моментах в Центр.
— Что заставило вас заподозрить неладное?
— Ну, например, буквально за два дня до ареста к нам заходил сосед под предлогом посмотреть, как у нас сделан ремонт. Но по его поведению мы заметили, что он не искренне интересуется ремонтом, а скорее изучает, что где расположено. Потом в окружении моего супруга появились люди, которые начали выводить беседы с ним на провокационные темы. О России прежде всего. А у меня под предлогом показа потенциальному покупателю на сутки забрали машину, которую мы выставили на продажу. Вероятно, чтобы на самом деле установить на ней спецаппаратуру. Но все эти элементы в картину сложились не сразу. Мы же были уверены в том, что делаем все правильно, что мы не совершили никаких действий, которые могли бы привлечь внимание спецслужб. О предателе мы не знали
Беседовала Елена Черненко
