В Музыкальном театре имени Станиславского и Немировича-Данченко прошла пресс-конференция организаторов «Золотой маски», на которой был оглашен шорт-лист соискателей главной национальной театральной награды. Комментируют Ольга Федянина, Татьяна Кузнецова и Юлия Бедерова.
Самое примечательное: на пресс-конференции не было представителей Министерства культуры, в жестком противостоянии с которым «Золотая маска» отстаивала свою театральную независимость последние два-три сезона. Генеральный директор «Золотой маски» Мария Ревякина в своей речи сосредоточилась именно на отношениях культуры с государством. Отметив претензии к серебренниковской «Седьмой студии», проистекающие от несовершенства российского законодательства, она намекнула на возможные позитивные изменения в федеральном законе №44, которые помогут изменить абсурдную систему тендеров. Мария Ревякина также выразила надежду на то, что отечественную культуру вскоре выведут из разряда «сферы обслуживания», где она в данный момент пребывает согласно законодательству. Далее были оглашены цифры, не рекордные, но впечатляющие: эксперты по драматическому и кукольному театру отсмотрели 555 спектаклей, музыкальные эксперты — 277.
Драма: сборная страны по режиссуре
Экспертный совет драматического театра и театра кукол представил, как обычно, внушительный список: 28 спектаклей в драме, 5 кукольных и 6 — в категории «Эксперимент». Главное событие режиссерской номинации, в силу многочисленности превратившуюся буквально в сборную страны по режиссуре,— появление в ней Анатолия Васильева со спектаклем «Старик и море», его первой российской постановкой за 11 лет. В число номинантов вернулись Константин Богомолов с «Драконом» и Кирилл Серебренников с «Ахматовой» — в прошлом сезоне «Маски» они не участвовали из-за несогласия с политикой премии. Хорошо, что противоречия оказались нефатальными и что эксперты отметили несколькими номинациями яркую стабильную работу находящихся в сложнейшей ситуации «Гоголь-центра» и его худрука.
Из очень сбалансированного и выверенного списка номинантов можно вычитать некоторые тенденции. Во-первых, география «Маски» продолжает расширяться за счет городов, раньше считавшихся нетеатральными: на ее карте впервые появились Махачкала, Альметьевск и Лесосибирск, и это очень хорошая новость. Во-вторых, стало гораздо меньше очевидных репертуарных названий, чем в предыдущих сезонах: театры чаще ставили современные пьесы («Дыхание» в Театре наций, «Человек из Подольска» в «Театре.doc»), а классику выбирали редкую и малоизвестную («Губернатор» в БДТ, «Страх. Любовь. Отчаяние» в МДТ). В-третьих, ожидается гораздо большая, чем в прошлые сезоны, конкуренция в актерских номинациях: в финальный список с интереснейшими работами вошли Алла Демидова, Чулпан Хаматова, Елизавета Боярская, Александра Урсуляк, Елена Морозова, Людмила Трошина, Евгений Миронов, Игорь Гордин, Тимофей Трибунцев, Илья Исаев, Вячеслав Ковалев и многие другие.
В-четвертых, «Маска» последовательно включает в афишу непривычные для себя форматы, независимые проекты и фестивальные копродукции («В гостях. Европа», «Галилео», «Музей инопланетного вторжения» и др.). Очевидно, что в современном театре таких форматов будет становиться все больше и больше, и важно, что они не выпадают из поля зрения экспертов национальной театральной премии.
Балет: современность в регионах
Судя по номинантам — екатеринбургской «Снежной королеве» Вячеслава Самодурова и «Временам года» Ильи Живого из Мариинского театра,— эксперты почитают «балетом» прежде всего классический танец, пусть хоть деформированный, вторичный или рутинный. При этом за бортом осталась трехактная «Ярославна» Мариинского театра, в которой хореограф Владимир Варнава предпринял рискованную, однако небесплодную попытку поставить на музыку Тищенко первый российский балет-комикс. Не замечен и мощный пермский проект «Балеты Стравинского», включающий три разностильные постановки разных авторов («Поцелуй феи» Самодурова, «Петрушка» Варнавы и «Жар-птица» Мирошниченко). Не выдвинув ни одного из них, эксперты заодно лишили номинаций Диану Вишнёву (Петрушка), Наталью Осипову (Жар-птица) и дирижера Теодора Курентзиса. Лет сто назад они непременно забаллотировали бы «нетанцевальный» «Послеполуденный отдых фавна» Нижинского, предпочтя ему какую-нибудь миленькую «Фею кукол».
Негласное соперничество новых балетных худруков Большого и Музтеатра Станиславского обернулось победой лидера «Стасика» француза Лорана Илера: номинированы оба балета его новой программы — и тщательно отработанная «Вторая деталь» Уильяма Форсайта, и вдохновенно исполненная неоклассическая «Сюита в белом» Сержа Лифаря. От Большого театра в конкурс попала «Клетка» Джерома Роббинса (не лучший балет американского классика, не лучшим образом сработанный). Амбициозные «Этюды» Харальда Ландера, с которыми труппа не справилась на премьере, прокатили поделом. В шорт-лист попала реконструкция сюиты из старинного балета «Наяда и рыбак», предпринятая единственным российским специалистом по XIX веку Юрием Бурлакой в Екатеринбурге. А максимальное число номинаций — восемь — получила пермская «Золушка», действие которой хореограф Мирошниченко перенес во времена советской оттепели.
Как повелось, все хореографы, представившие новые работы, выдвинуты в категории «балетмейстеры»: вместе с «современниками» их набралось 11 (точнее 14, три спектакля поставлены в соавторстве). Примечательно, что в разделе «Современный танец» вовсе нет государственных театров и только два — муниципальных. Причем Петербург и Москва представили лишь по одному проекту, остальные пять — регионы, в том числе дебютирующие на этом поле Краснодар и Казань. Это решительное доминирование провинции в актуальном танце — самая интригующая часть «Золотой маски».
Опера: баланс с сюрпризами
Оперная афиша фестиваля-2018 выглядит сбалансированным списком резонансных премьер сезона (в том числе репертуарные сенсации — английско-московский «Билли Бадд» Бриттена и екатеринбургская «Пассажирка» Вайнберга) с небольшими вкраплениями менее ожидаемых названий. Одно из самых интригующих — воронежская «Родина электричества» — декламационная опера Глеба Седельникова на тексты Андрея Платонова. Мировая премьера в постановке Михаила Бычкова стала событием Платоновского фестиваля и заслужила пакет номинаций — кроме режиссерской еще и дирижерскую (Юрий Анисичкин), актерскую (Полина Карташева в партии Старухи), за работу художника (Николай Симонов, Алексей Бычков) и костюмы (Юлия Ветрова).
За лидерство в своих персональных разделах предсказуемо поборются Анна Нетребко и Юсиф Айвазов («Манон Леско»). Хотя последнему придется выдержать конкуренцию среди прочих аж с тремя исполнителями из одного «Бадда» (уже регулярный масочный номинант Джон Дашак, Гидон Сакс, Юрий Самойлов).
Плотная конкуренция на сей раз и в дирижерской номинации — выдвинуты в том числе (причем с новым музыкальным материалом) Теодор Курентзис за пермскую «Cantos» и Филипп Чижевский за проект «Галилео» из номинации «Эксперимент». И — редкий случай — густо в номинации композиторской: здесь весь авторский коллектив «Галилео» (Кузьма Бодров, Павел Карманов, Дмитрий Курляндский, Сергей Невский, Кирилл Чернегин), а также Алексей Сюмак («Cantos»), Артем Васильев («Снежная королева») и Александр Маноцков («Чаадский»). Иными словами, едва ли не все активное композиторское поколение разом.
У «Чаадского», одной из самых обсуждаемых премьер в масочном расписании, еще несколько номинаций, в том числе две (за лучшую работу режиссера и художника по костюмам) — у Кирилла Серебренникова. Подробности его постановочной идеи реализовывал Денис Азаров, но очевидно, что режиссерская номинация не могла не отойти к автору концепции. Поскольку сегодня, когда сами номинанты или их партнеры под арестом, театральному сообществу уже не до номинационных тонкостей и сложносочиненных раскладов.
