Как-то я побывал в мастерской одного столичного художника. Он сам меня туда позвал, когда я остановился в проходе у узкого окошка, которое служило входом в его мастерскую.
Я остановился поглазеть на большую сферу, скрученную болтами из металлических перекладин. Она висела над головой пешеходов в сквозном люнете одной из стен Басманного района.
Впрочем, пешеходным проход стал относительно недавно: прежде пространство двора ограничивали кованые ворота со львом и звёздами XVIII века. Ворота убрал «Жилищник», фактически сняв с мастерской замки и превратив в проходную закрытое арт-пространство.
Этот случай наделал шуму в СМИ, ворота, кажется, так и не вернули. Но не снесли бы их, не обратил бы и я внимания на двор и
не познакомился бы с масоном.
Он, конечно, не сказал этого прямо. Насколько я знаю, так вообще не говорят — я, мол, есть масон. Но намёками художник дал понять, да и предметы говорили за него: кольца, плат, фартук и тамплиерский крест символикой повсюду.
Хотя не повсюду: в одном углу ничего такого не было. Там находились швейные принадлежности: мотки ниток, иглы, напёрстки и лоскутки. Стоял ткацкий станок. Неспроста — жена художника была вольной ткачихой, и на ткацкие дела ей была выделена особая зона.
Вот так просто — вольный каменщик и вольная ткачиха. Идёшь, значит, гуляешь, а тут на тебе — масонская мастерская. Раньше я думал, такое только в Грузии бывает: там местные сказали, что одной из двух главных церквей заправляют масоны. Не знаю, насколько это правда, но верить хочется.
После этого случая я начал замечать, что весь Басманный район прям-таки набит масонскими знаками: львы, глаза и небесные тела не так уж и редко встречаются в архитектуре зданий — и не только этот район, но и другие и в Москве, и в Петербурге. Про треугольник на главном портике Казанского собора знают почти все.
Это совсем неудивительно.
А вот тот факт, что масоны проникли в православную иконопись, меня поразил.
Всевидящее око Божие
Всевидящее око Божие я увидел в музее русской иконы. На самом деле, это название не конкретной иконы, а целого типа: все они подобны, но совсем не похожи ни на какие другие. Одна из таких висит здесь, на Таганской.
Студентка богословского факультета так объяснила мне эту странность: в конце XVIII — начале XIV века масонство проникает очень глубоко в слои дворянства. Поскольку традиционно иконопись и архитектура выполнялись по заказам дворянства, заказчиками стали масоны. В иконах стали появляться клетчатые плащи, треугольники и око провидения.
Впрочем, интереса у верующих людей такие иконы вызывали намного меньше: странно было молиться чему-то настолько непривычному. Да и масонство, видимо, перестало влиять на иконопись в той же силе, что и прежде. Поэтому вскоре странные иконы с лучезарной дельтой практически перестали появляться.
А Око Божие осталось. Не только как икона, но и как картина, как артефакт той эпохи, окутанной таинством и загадками.
Василий Исаков
