На улицах Москвы более 40 тысяч светофоров. Даже страшно представить, что произойдет, если хотя бы десятая часть из них одновременно выйдет из строя. Столкновения, пробки, всеобщий хаос...
Впрочем, представлять этот катаклизм нет нужды — хотя бы потому, что он невозможен в принципе. Об этом как никто другой знает инженер по эксплуатации светофорных объектов Центра организации дорожного движения Александр Бородин. Александр Александрович 8 лет отвечал за все светофоры в центре столицы. Как «скорая помощь», он мчался по каждому сигналу, сообщавшему о выходе аппарата из строя. И поводов для ЧП может быть немало — аварии, разбушевавшаяся стихия, несдержанные горожане. За годы работы мастер приложил руку к работе каждого светофора в ЦАО. Теперь он принимает новые светофоры и контролирует качество их обслуживания. А читателям «МК» рассказал о том, как чинил светофоры в большом городе.
***
- Вообще-то я профессиональный военный — 28 лет прослужил в армии, 15 из них проработал преподавателем в Высшем военно-инженерном командном училище, готовил военные кадры для нужд нашей родины. После окончания службы, в 1995 году, ушел на пенсию, вернулся в родную Москву. Мне было 45 лет, я считал себя достаточно энергичным и здоровым человеком, который еще мог бы принести пользу городу. И я решил устроиться на работу. Пошел на биржу труда, окончил курсы, получил диплом частного охранного деятеля и стал работать в структуре банка. Я понимал, что охрана — это вообще не мое, но работать было надо, вот я и работал. Потом случайно от соседа по даче узнал о Центре организации дорожного движения. Прошел курсы и стал инженером. И в марте 2008 года пришел сюда на должность инженера по эксплуатации светофорных объектов.
Светофорами до этого я вообще не интересовался. Горит и горит, на зеленый еду, на красный стою. Я никогда не задумывался над вопросом, как светофоры работают, как оснащены технически. И даже не думал, что это может стать моим призванием.
***
За эти 12 лет я изучил все что можно. Ведь что такое светофорный объект? Основным его центром — сердцем — является контроллер. И сегодня это очень сложное устройство. Контроллер может регулировать время горения сигнала, переключать программы в зависимости от интенсивности движения машин. Допустим, утром и вечером, в часы пик, время для пропуска транспорта максимальное. Днем, когда транспортная нагрузка незначительная, светофор переходит на другую программу, а ночью он может переводиться в режим желтого мигания. Это все делается автоматически. Есть датчики, которые фиксируют количество транспорта, проходящего через перекресток за определенное время, и в зависимости от интенсивности потока светофор включает тот или иной сигнал.
Как строился наш рабочий день? В начале смены мы переодевались в рабочую форму и подходили к начальнику, который выдавал лист заявок на сегодняшний день. Мы изучали их и разъезжались по своим направлениям. Я отвечал за центр, в моем ведении были светофорные объекты в пределах ТТК. Но главной моей обязанностью было обеспечение работы светофоров на Кремлевском кольце. Кремлевская набережная, Боровицкая площадь, Моховая улица, Театральный проезд, Лубянка, Ильинка, площадь Ильинских Ворот, Китайгородский проезд — все, что вокруг Кремля. Все эти светофоры были приоритетными, ремонтировать их требовалось мгновенно. Представьте, что такое отключенный светофор на Боровицкой площади! Распоряжением правительства Москвы определены нормативы выполнения ремонтных работ. На замену одной матрицы отводится не больше 2,5 часа. Ремонт без замены кабеля — до суток, с заменой — до 36 часов. Естественно, для тихих спальных районов, где интенсивность невысокая, это нормально. В центральной части действуем чуть быстрее. Или, например, поступала заявка на срочный ремонт светофора во время репетиции парада ко Дню Победы — с помощью ГАИ мы неоднократно прорывались в центр, и я видел всю эту стоящую военную технику. Мы были как «скорая помощь».
У меня есть принцип: если мы едем на объект и проезжаем светофор, который по каким-то причинам не работает, то я его обязательно починю. Даже если на него нет заявки. Мало ли что случится из-за этого неработающего светофора? Я такой человек, я не могу работать плохо.
До сих пор помню самый первый выезд — мы приехали на место, и я впервые увидел, что такое неисправный светофорный объект. Он работал в желтом режиме. Так происходит в случае неисправности: светофор уходит в аварийный режим работы — желтое мигание. Чтобы перевести его в рабочий режим, раньше нужно было просто приехать и отремонтировать реле того или иного сигнала. А сейчас все на дистанционном управлении. У нас есть ситуационный центр, где дежурная смена может дистанционно вмешиваться в режим работы светофоров. То есть достаточно включить компьютер, войти в программу, выявить неисправность, устранить ее и включить в нормальный режим. Но иногда требуется вмешательство человека — если произошло замыкание, если порвали кабель, если уронили, разбили светофор, дистанционно это не решить.
***
Светофоры часто нуждаются в ремонте. Когда я работал по ЦАО, у нас было 10–12 заявок в день — от задачи отодрать этикетку до сложной починки.
На их работу серьезно влияют ДТП. Например, мы подсчитали, что за период с 16 сентября по 14 октября было 15 случаев повреждения светофорного оборудования в авариях. Получается, что каждые два дня в Москве сбивают светофоры.
Как-то я приехал по заявке на неработающий светофорный объект. На месте вижу поваленный светофор, тут же машина, черный «Мерседес». По долгу службы мы должны составить акт, описать повреждения и зафиксировать, какая машина в этом виновата. Я подхожу к машине, начинаю переписывать номера, а из нее выходят два качка и говорят: что это ты тут пишешь? Я отвечаю, что работаю. Мне в ответ: давай отсюда, не твое дело. Но такие случаи большая редкость, в основном у нас обычная, рядовая работа.
Самая обидная причина неисправностей — это человеческий фактор. До сих пор есть люди, которые не понимают ценности светофоров для города. Начинают появляться надписи, наклейки, объявления. А ведь если кто-то оставит надпись фломастером на светодиодной матрице, убрать этот рисунок невозможно. Краска впитывается в пластик, такой светофор уже не починишь, его надо только менять. Причем одна самая обычная светофорная светодиодная матрица стоит в пределах 3000 рублей. Это без учета сборки и начинки, только оборудование.
Я много раз лично видел, как люди портят светофоры. Была история на площади вблизи Белорусского вокзала. Мы приводили все светофорные объекты в рабочее состояние. На протяжении нескольких суток мы чистили все светофоры на площади, а там их очень много. Отскабливали наклейки, чистили, красили. И вот я с ребятами очищаю одну из колонок, а в это время к соседней колонке — только что очищенной нами! — подходит человек и начинает клеить объявления. Я не выдержал, подошел к нему, говорю: что ты делаешь? Ты же видишь, что мы очищаем светофоры, а ты тут же новые клеишь!.. Чуть до ругани не дошло. Ко мне на помощь даже другие люди пришли, обычные пешеходы, начали стыдить мужчину. А он забрал наклейки, отошел в сторону и говорит: вы сейчас уйдете, и я все равно все тут обклею. И такие ситуации бывают. Не драться же мне с ним...
Одно время часть этих снятых наклеек мы наклеивали на внутреннюю часть двери нашей рабочей машины. Их было очень много! Кто-то магниты на холодильники собирает, а мы наклейки. Так с ними и ездили.
***
Если посмотреть внимательно на улицы Москвы, то можно заметить, что теперь на перекрестках редко встретишь стоящего работника ГИБДД. Раньше его вмешательство было необходимо для регулирования транспорта — он вручную управлял включением того или иного сигнала. А сейчас все это заложено в работу светофорного объекта.
Вообще за те 12 лет, что я работаю в ЦОДД, в Москве появилось около 20 новых видов светофоров. Одно время использовались матрицы в металлическом корпусе с диаметром 200 мл. Потом были в пластмассовом исполнении с большим корпусом в 300 мм. А сейчас все светофоры плоские. Это просто объяснить — ламповая матрица предусматривала большую камеру, в которую вставлялась лампочка. А сейчас используется тоненькая микросхема, для которой нужен легкий и плоский корпус. Раньше один светофор весил порядка 30–40 кг, а сейчас они почти невесомые.
А если взять пешеходный светофор, это целая история. У них есть и звуковое оформление, чтобы слабовидящий человек мог ориентироваться на звук. Сейчас на многих светофорах установлена дополнительная подсветка. На консолях прикреплена светодиодная лента. Зеленым, желтым и красным светом загорается не только сигнал светофора, но и опора, на которой он установлен. Дорожные знаки «Пешеходный переход» оборудованы внутренней подсветкой, а над самим переходом установлены лампы дополнительного освещения.
Кстати, у нас есть «танцующий» светофор. Значок в виде человека, который отображается на красном сигнале светофора, не стоит, а пляшет. Неподалеку от светофора установлена небольшая кабина — пешеходы могут зайти в нее и начать двигаться (действия будут сканировать специальные камеры видеоаналитики). Танец находящегося в кабине человека транслируется в режиме реального времени на красный сигнал светофора. Значок на устройстве может повторять движения человека в кабине. Танцевать можно во время красного сигнала для пешеходов. Если в кабине никого нет, светофор работает в обычном режиме — на нем отображается знак пешехода, который идет, либо стоит. Мы его ставим временно, в дни городских праздников. Например, в преддверии учебного года такой светофор появился вблизи парка «Сокольники», а ранее его можно было встретить на Цветном бульваре рядом с цирком Никулина.
Раньше светофоры расходовали огромное количество электроэнергии. Ведь что такое лампа накаливания? Это лампа, у которой очень маленький срок службы, светофор же работает постоянно. В светофоре таких ламп три. Перегорание одной уже выводит объект из строя. Светодиодный работает по другому принципу: у него около 300 светодиодов, и если часть из них выгорит, другая-то останется работать. В ламповых светофорах, если одна лампа перегорела — мы тут же ехали ее менять. У нас хранились огромные коробки с этими лампами. Причем для светофора использовались лампы с мощностью 100 Вт каждая. То есть один светофор потреблял целых 300 Вт. А если взять общее количество ламп на одном объекте, то нагрузки были громаднейшие. Сейчас все по-другому. Сейчас светофор включает в себя три светодиодные матрицы, где вместо лампочек используются светодиоды. И весь светофорный объект со всеми светофорами не потребляет даже 1 кВт. Ламповые светофоры ушли в прошлое. Но могу сказать по секрету, что в Москве сохранился один светофорный объект, в котором используются лампочки накаливания. И он установлен в ЦАО. Поищите.
***
Существует такой портал — «Наш город», на котором жители оставляют разные заявки. Некоторых особо активных мы даже запомнили. Был один мужчина — жил в районе Садового кольца, и у нас создалось впечатление, что он специально проверял все светофоры в округе. Видит граффити на колонне — сразу подает заявку. В какой-то момент показалось, что мы попали в круговорот — какой-то хулиган ходил и расписывал светофоры, а наш активный наблюдатель ходил за ним по пятам и подавал заявки, а мы выезжали и все это стирали.
С заявками, поступающими с портала, есть определенные нюансы. Чтобы ее закрыть, нужно не только устранить неисправность, но и сфотографировать результат с того ракурса, с которого ее снял человек, подавший заявку. Иной раз ходишь вокруг отремонтированного светофора и пытаешься понять: откуда же его сфотографировали?
А был случай на Тургеневской площади, что женщина сфотографировала неработающий светофорный объект с высоты третьего этажа. Мы починили, а портал не закрывает заявку — не с того ракурса фотография сделана. А как нам его снять с третьего этажа? Не вызывать же машину с вышкой.
Люди, конечно, удивляли. Был однажды неприятный момент со светофором на Трубной площади. Точка питания этого объекта находилась в подъезде жилого дома, в электрическом шкафу. Тут немного объясню: иногда, чтобы подключить светофоры, нам нужна точка питания. Мы официально подаем заявки на подключение. И нам выделяют ту или иную точку питания. Там было подписано: светофор, не выключать. Как-то раз на входной двери этого дома сломался электронный замок. И вот старшая по подъезду ничего лучше не придумала, как открыть шкаф, где произведено подключение светофора, и выключила наш автомат защиты. Весь светофорный объект на Трубной площади погас. Мы приехали на место, спрашиваем: зачем вы это сделали? Отвечает: пока вы мне не отремонтируете замок на двери, я не дам работать светофору. Пришлось вызывать сотрудника полиции и объяснять женщине, что нельзя так делать. Это было давно. Сейчас, конечно, сейчас другая система защиты шкафов. Просто так ее открыть никто не может.
Но вообще мне кажется, что с годами отношение москвичей к светофорам меняется, есть определенный прогресс. Люди начали меньше делать надписи и издеваться над светофорами. И не в последнюю очередь из-за перемен в Москве. Больше стало красивых улиц с пешеходными зонами. Человек может выйти и погулять по красивому городу. Это все отражается на психике. И рука не поднимается что-то испортить.
***
Недавно меня повысили — сейчас я главный специалист отдела эксплуатации светофорных объектов. На ремонт уже не выезжаю. Моя задача сегодня — контроль за появлением новых светофорных объектов, проверка качества обслуживания, прием новых светофоров. Конечно, я скучаю по тем временам, когда чинил светофоры, но время берет свое. Ведь в мае мне будет уже 70 лет.
Мне очень нравится моя работа. Я горжусь тем, что могу внести определенную лепту в становление города, где я родился и вырос. Если ты делаешь что-то положительное в общественном отношении, разве это не повод для гордости?
У меня три внука, два правнука. Один мой внук работает в ТиНАО и все время, когда куда-то едет и видит неисправный светофор, звонит мне: «Дед, у тебя тут светофор не работает! Надо срочно что-то делать!» А еще один внук учится в лицее в городе Губкине Белгородской области. Им дали задание написать работу, на кого они хотели бы равняться. И мой внук взял и написал: хочу равняться на своего дедушку. Приложил мои фотографии, которые нашли в Интернете. И теперь в губкинском лицее висит работа моего внука, который гордится тем, что его дед ремонтирует светофоры в Москве.
