В российский прокат выходит десктоп-триллер Аниша Чаганти «Поиск», спродюсированный Тимуром Бекмамбетовым. Корреспондент «Известий» встретилась с Деброй Мессинг, исполнившей в фильме роль детектива Розмэри Вик. Популярная голливудская актриса рассказала о своем отношении к экранным ужасам, виртуальной реальности и современным технологиям.
— Чем вас зацепил сценарий «Поиска»?
— Я с самого начала не понимала, что там происходит. Сценарий начинается с того, что на экране появляется курсор. Далее он перемещается в правый угол, кликает на слово «здесь»… В тексте много разговоров о движениях по экрану. И я не могла не задавать себе вопросы. Не слишком ли это абстрактно? Не многовато ли условностей? Однако чем дальше я читала, тем больше меня захватывала история. Как и у главного героя, которого играет Джон Чо, у меня тоже есть ребенок, и для любого родителя самый большой кошмар — пропажа ребенка. Вот почему я сразу откликнулась на этот сюжет.
На самом деле я не была уверена, что у нас что-то получится: режиссеру фильма и соавтору сценария Анишу Чаганти всего 25 лет, он, по сути, мальчишка. Но я быстро сообразила, что должна поддержать его: это очень смелый проект, новое слово в кинопроизводстве. И когда увидела готовый фильм, была на седьмом небе от счастья.
— Как бы вы охарактеризовали свою героиню?
— Детектив Розмэри Вик живет в совершенно другой реальности. Это стало большой сложностью для меня как актрисы и второй причиной, по которой мне захотелось взяться за эту роль. Если описать мою роль коротко, то я работала с монитором компьютера.
Представьте себе: вы сидите перед монитором, в ушах — микрофон, и голос Джона Чо вас инструктирует: «Поднимайте глаза, выше, еще выше. Теперь переводите глаза налево, еще левее, стоп! Вот здесь будет его лицо. Смотрите в эту точку». В то же самое время Джон сидел перед монитором в соседней комнате. Мы работали синхронно в реальном времени.
— Действительно необычный проект. И больше вы ничего не знали о Розмэри?
— Я послала режиссеру «Поиска» пять страниц вопросов. Хотела понять, в какой момент в сознании моего персонажа произошел сдвиг. У зрителей не должно быть ощущения, будто их дурят. И если они решат посмотреть фильм еще раз и проследить путь Розмэри Вик от начала и до конца, то не обнаружат никаких трюков. Для меня было важно, чтобы всё было по-честному.
— Главного героя в «Поиске» играет актер азиатского происхождения. Раньше подобное вряд ли было бы возможно в Голливуде, не так ли?
— Конечно, и это лишнее напоминание о том, в каком мире растет молодое поколение. Многообразие стало нормой. И я горжусь, что мой партнер по фильму Джон Чо стал первым азиатским актером, сыгравшим главную роль в студийном триллере. Впрочем, у создателей фильма не было задачи перевернуть Голливуд с ног на голову.
— Как вы относитесь к современным технологиям, в частности к социальным сетям?
— Пять лет назад, когда я снималась в сериале «Жизнь как шоу», представители NBC попросили меня создать аккаунты в Twitter и Instagram — в то время канал активно использовал социальные сети для рекламы телевизионных шоу. Сначала я чувствовала себя неуютно, но с тех пор успела привыкнуть. Сейчас Twitter для меня — источник новостей и эффективный образовательный инструмент. Благодаря ему я могу следить за деятельностью людей, которые гораздо умнее меня. Instagram — это совершенно другое дело. Тут тебе нужно рассказывать о себе, поэтому приходится решать, чем тебе хочется поделиться, а что должно остаться в сфере частной жизни.
В Instagram имеешь дело не с реальностью, а с иллюзией, которая маскируется под реальность. Я очень хорошо это понимаю. Моему сыну только что исполнилось 14 лет. У него страничка в Instagram, и у меня, как у любого родителя, возникает чувство бессилия, когда речь заходит о безопасности ребенка. Ты не знаешь, с кем он общается в Сети, и понимаешь, что в жизни твоего ребенка может быть нечто такое, о чем ты не знаешь.
Вот почему персонаж Джона Чо сразу же нашел живой отклик в моей душе. Для него кошмар становится реальностью, его ребенок пропадает, а вслед за этим он понимает, что многое в жизни ребенка было для него закрытой страницей. Это еще одна причина, по которой я так неравнодушна к этому фильму.
— У вас когда-нибудь возникало желание посмотреть частную переписку сына?
— Конечно! Я подарила ему телефон с условием, что в любой момент могу посмотреть, с кем он переписывается и чем интересуется. Он прекрасно это знает. Это дает мне некоторую уверенность, что и он будет соблюдать осторожность и я смогу заметить, если что-то пошло не так. У моего сына светлая голова. Я знаю, что у него достаточно информации, чтобы сделать правильный выбор. Но отдаю себе отчет в том, что у меня не всегда будет возможность быть рядом и все контролировать.
— Вы смирились с тем, что его поколение смотрит на мир другими глазами?
— Это их реальность. Ее не изменишь. 50 лет назад родители пытались ограничить время, которое дети проводили перед экраном телевизора. С тех пор само понятие «проводить время» радикально изменилось. Кстати, поколение моего сына никогда не видело у себя дома проводных телефонов.
— Многое из того, что кажется очевидным для наших детей, для старшего поколения представляет большую сложность. Вы столкнулись с этим на съемках?
— Конечно. В перерывах между съемками Аниш учил меня. Он говорил: «Дай мне свой смартфон. Смотри — вот как это работает». В результате я многое для себя открыла (смеется).
