Так, кажется, назывались сигареты? «Казбек».
Про гору я, само собой, помню. Правда, я до сих пор её не покорил. Вообще как-то странно устроена моя психика. Я покорил мало, но покоряло меня многое. Впечатлительный я...
А Казбек любит фильм «Район номер девять». Там про инопланетян. Они ужасны, они не похожи на людей.
Мы познакомились с ним во ВГИКе. Я ел манную кашу, потому что я вызывал материнское чувство у повара, а манная каша было единственным блюдом, которое оставалось. И оставалось порядочно. Никто не любит манную кашу. А я люблю даже комочки.
Казбек подсел ко мне с огромным подносом и сказал: «Ты знаешь, в Нур-Султане у меня двое маленьких детей».
Потом мы обсуждали молдаванку с нашего курса. Точнее, я обсуждал, а Казбек смотрел на меня, по-режиссёрски щурясь. У меня морщины, именно это мешает мне стать высокооплачиваемым голливудским актёром.
Казбек спросил:
— А если бы я предложил тебе переехать прямо сейчас в Казахстан, ты бы согласился?
Я задумался. Степей там давно нет, Аральское море высохло. Что там делать?
Спросил, почему он приехал учиться в Москву. Он ведь мог поехать по обмену в те же Штаты.
Когда он говорил, я всё не мог отделаться от мысли, что у него двое детей, а старше он меня всего на полтора года.
Мы закончили учиться.
Это случилось не в тот день, не после манной каши, я съел ещё много литров, и там пропал не один ломтик масла. Я не потолстел, а Казбек вообще похудел. Отец двоих детей должен держать себя в тонусе.
Его жена — дизайнер.
Честно говоря, до знакомства с Казбеком я думал, что по улицам Казахстана ходят кони, которых прямо там отлавливают, чтобы подать на обед.
На этой волне я даже попробовал консервированную конину. По несчастью или к счастью истина проста, никогда не ешь конину вне поста.
Казбек научил меня смотреть на мир по-режиссёрски. Допустим, завтра в моём районе приземлится летающая тарелка. Мой район оцепят. Его назовут районом номер девять.
В этом случае я останусь один. Инопланетяне меня не пожалеют, потому что я бездетный бобыль.
Хотя они и Казбека не пожалеют, потому что они же не люди. Они нелюди.
Но ему и не надо. Он сам их жалеть будет.
Как тех коней, которые когда-то ходили по его родной улице.
Он их так пожалел, что они теперь больше не ходят.
Глеб Буланников
