Я отношусь к снам прагматично. Искренне верю, что сонники и мифология – это бред собачий. Есть жизнь, есть сон. В первой проблемы, во втором – ситуации для их решения. А в сонник стоит смотреть, если мозг уже знал, что рыба снится к ребенку и т.д. В общем, когда уже заложена ассоциация.
Джон Анстер Фицжеральд, «Сновидения». Источник: wikipedia.org
В сновидениях мы можем общаться с теми, кто далеко от нас или умерли. Изучив практики осознанного сна, творить безграничные глупости и умности. А сражаясь с волками и маньяками, становиться увереннее в реальном мире. Но для меня особо ценны кошмары. Именно они запоминаются более детально и заставляют задуматься, к чему вообще приснились.
Я много переживаю по поводу правильности своего выбора. Часто из-за этого хвораю экзистенциальным кризисом. Потом думаю о том, что если совсем станет невыносимо, то всегда можно жечь паспорт и начать с чистого листа. А вот мой отец посчитал иначе, передав мне в наследство мысль о смерти. И как говорится, я начала загоняться.
До этого времени мой самый страшный сон был тот, из которого я не могла выбраться в детстве. Каждый раз, как я просыпалась и вновь оказывалась в нем. А когда очнулась в реальности, то несколько часов не могла поверить, что не сплю. Но это было цветочками.
Во время подготовки к экзаменам, я увидела во сне, как мы с одноклассниками отправились на экскурсию в старую башню. Здание было очень высокое. Внутри – бесконечная винтажная лестница из камня. И мы поднимались по ней все выше и выше, так, что уже не было видно, что внизу.
По непонятной причине ступеньки стали разваливаться. Ребята запаниковали и хватались за все, что можно. Крик, вопли. Сначала я тоже пыталась цепляться за каменные стены и оставшиеся выступы сооружения. Но поняв, что обречена упасть, отпустила мысли о недоделанных земных делах, а вместе с ними и руку. В голове мелькали планы на будущее, горюющие родственники и обещания, которые не исполню. Но в итоге я смирилась с неминуемой смертью.
Летела вниз и думала, а успею ли добраться до пачки в кармане и затянуться в последний раз… Потом темнота, и я очнулась в слезах с полным пониманием, что умерла.
Внутри меня на мгновение образовался давящий органы ком из пустоты и безразличия. Мне стало ясно, что смерть – это правда о бестолковости всего. Нет смысла бояться ни ее, ни жизни с вечными проблемами. Ведь все сложности мы создаем себе сами. Их не существует. Во мне будто орали наперебой Кант, Шопенгауэр и Ясперс, заставляя заткнуться и просто быть.
Это стало моим самым страшным даже не сном, а моментом в жизни. И хочется оттянуть то время, когда он повторится. Надеюсь, не раньше глубокой старости.
Любовь Азарнова
