«Дача Муромцева» полыхнула в ночь со 2 на 3 января. Двухэтажный зеленый деревянный дом за оградой ГМЗ «Царицыно» стоял на фундаменте дачи 1890-х. Стоял в ее саду — среди вековых лип и сирени, пережившей советскую власть.
В доме зимовали три семьи. Десять душ с детьми в общей сложности.
К счастью, жертв нет. Но вместо стен — обледенелое пепелище.
О мирном цветении дома «Новая» писала летом 2009-го. Здесь С.А. Муромцев, либерал и земец, председатель I Государственной думы, работал в 1900-х над проектом первой русской Конституции. Здесь И.А. Бунин впервые встретил Веру Муромцеву — племянницу хозяина дома, свою будущую жену. Здесь в начале 1970-х диссиденты-почвенники делали самиздатский журнал «Вече». Здесь в 1973 году нашел кров и друзей, написал эссе «Василий Розанов глазами эксцентрика» Венедикт Ерофеев. Здесь был замечательный музей дома, созданный его жильцами.
Но еще была мечта-идея, давно озвученная префектом Южного округа г. Москвы: «барак» снести, сад вырубить. А ценная земля пусть служит культуре и станет стоянкой уборочной техники ГМЗ «Царицыно».
Так что муромцевский дом сгорел очень кстати. А уж как его тушили!!!
...Ранние январские сумерки. Сухой снег в угле и копоти. Драное и потертое, облитое льдом, — в сугробе лежит кресло конца XIX века (многих предметов той же эпохи после наездов «спасателей» и милиции жители дома недосчитались. В том числе несгораемых, например латунного микроскопа). В уцелевшей баньке сложены находки добровольцев: темный от копоти восьмиконечный латунный крест, мокрый пепел семейного фотоальбома, покоробленный огнем оклад Казанской Божией Матери, «Морской лексикон» 1890-х, детское издание стихов Гумилева (углы книг объедены огнем), настенные часы в резном футляре черного дерева (стекло выбито).
Старый бинокль, любимец Венедикта Ерофеева, найден на третий день разбора завалов. Автографы «Венички», рукописные реплики 1980-х (он наезжал в гости, но говорить из-за опухоли горла уже не мог — писал в блокноте), при пожаре упали за диван. Стеклянная окантовка и старая муромцевская мебель спасли эти листки от огня и воды.
В целом же так, наверное, выглядели пепелища усадеб в 1918-м.
И чувство — будто тогда кое-что, по мелочи, недожгли. А теперь вернулись.
В ночь со 2-го на 3-е затлело в одной из нежилых комнат первого этажа. Вызвали пожарных. Стали — на всякий случай — вытаскивать экспонаты из музея (он был внизу). Выносить собственные вещи из жилых комнат второго этажа никому не пришло в голову: «возгорание» казалось шутейным. И пожарная команда вроде бы справлялась с огнем.
...Потом, по словам жильцов, подъехал некто и объяснил: «Этот дом не нужен». Тогда профессионалы брандспойта выбили окна. Натурально, пламя взревело до небес.
Рухнула крыша. Выгорела вся сердцевина: светелки, лесенки, переходы. Полубезумный, запущенный и волшебный мир царицынского сквота, где уживались дух 1970-х и обломки 1900-х, сгорел дотла. С паспортами взрослых и погремушками детей.
Беспощадно пролитые, обмерзлые стены и ледяные лабиринты поломанных кустов остались к утру 3 января 2010 года от дачи Муромцева.
На пепелище, в бытовке, купленной на последние семейные деньги, остался Николай Болдырев с женой Александрой и старшими из пяти болдыревских детей. Эта семья живет в царицынском доме с 1938 года. К Болдыревым и привели когда-то бездомного, беспаспортного Ерофеева. «Опавшие листья» он получил на прочтение (естественно, первое!) из их книжного шкафа. И, ошалев, написал своего «Розанова».
А теперь шкаф сгорел. Книжки тоже. Да все сгорело... Нонешний Лопахин пришел с ломом, мобильником, административным ресурсом — и ручным красным петухом.
Николаю Болдыреву, физику-оптику, в 1980-х много раз предлагали работу в Европе. Он предпочел стать «гением места» старого дома, облезлого ковчега теней и текстов.
Сейчас работу в Европе предлагают Кириллу Болдыреву, недавнему выпускнику МИФИ. Но и Кирилл разбирает вместе с отцом обледенелую золу в Царицыне...
В уцелевшей бане, у котла, дымящего соляркой, греется по очереди (холодно очень рыться на Святках на пепелище) та самая идеальная русская семья, которую днем с огнем ищут партия и правительство. Семья с пятью детьми. С высоким образовательным цензом. И с корнями, вросшими в эту почву — по самое не могу.
И на этой семье еще, еще и еще раз сбывается неписаный закон: самая роковая и безответная любовь русского человека — любовь к Отечеству.
Болдыревы были упорными хранителями места, с редкой силой воплощавшего истинный дух Москвы. В 2009-м, кажется, стало получаться: в их старом саду прошли полдюжины вечеров, вдохновленных «Архнадзором». О доме много писали. «Дача Муромцева» оживала, становилась знаковым местом: всех, впервые пришедших, ошеломляла ее подлинность. Возникла идея — сделать старый дом филиалом Гослитмузея.
На этом, кажется, хранители места сего и погорели. Что тут комментировать?!
11 января странное милицейское подразделение ОВД ГМЗ «Царицыно» грозило прислать тяжелую технику — обрушить остатки дома. Бульдозеры, однако, не прибыли (может быть, потому, что с утра в Царицыне побывали полдюжины съемочных групп). 11 января администрация ГМЗ «Царицыно» заявила, что на землю Муромцева не претендует до экспертизы Москомнаследия о ценности объекта. Экспертизу эту собираются провести аж с 2008 года. Пожар способствовал ей много к украшению.
Многомиллионный город откликнулся все ж таки на несчастье... «Архнадзор» упорно и методично сообщает о происходящем. ЖЖ-юзеры, сороки нашего дремучего леса, пишут в блогах. Кто-то привозил еду и теплые вещи. Незнакомый человек по имени Ян привез тепловую пушку и объяснил, как она работает: пушка пятый день плавит лед и пепел в музее дома. Студенты (душ десять) помогают разбирать руины.
Единственной «административно облеченной» защитницей теней Муромцева—Бунина—Ерофеева оказалась... фракция КПРФ Мосгордумы. Именно она внесла запрос о судьбе непризнанного памятника в наш могучий магистрат.
Обобщать и пылать печатным гневом не хочется. Уж очень тошно и страшно.
Сейчас помощь больше всего нужна тем, кто живет в бытовке на пепелище и пытается спасти хоть что-то — бинокль, автографы Венички, обгорелый том Гумилева.
Их координаты есть на сайте сгоревшего дома www.5radialnaya3.msk.ru. Есть на сайте «Архнадзора». Есть и в редакции. Звоните.
P.S. 12 января: в доме Муромцева затишье. Болдыревы и добровольцы (добровольцы нужны!) разбирают руины. «Бронетехники» на горизонте нет. И даже в нынешнем своем состоянии «объект» не может быть снесен! Потому что в 2009-м «Архнадзор» подал в Москомнаследие заявку о признании «дачи Муромцева» — дома, сада и аллеи — мемориальным местом.Пока заявка не рассмотрена и экспертиза Москомнаследия не проведена, сносить объект по законам Российской Федерации нельзя.Сад уцелел. У Болдыревых есть надежда восстановить дом: конечно, потребуется помощь. «Новая газета» будет следить за судьбой дома Муромцева и публиковать новости.
Елена Дьякова
