Егор Корешков считает, что артисты не должны ждать роль своей мечты — лучше спродюсировать фильм для себя. Жалеет о том, что отечественный зритель не воспринимает русскую фантастику. И уверен: кинорынки надолго встали из-за пандемии. Вот и премьеру картины «Мы» режиссера Гамлета Дульяна перенесли с осени 2020 года на начало 2021-го. Об этом актер рассказал «Известиям».
— Надеюсь, что в январе мы всё же увидим долгожданную экранизацию романа-утопии Евгения Замятина?
— Сейчас идет постпродакшн картины, но чего загадывать. Пока вообще непонятно, как будут возвращаться к жизни кинотеатры, станут ли ходить туда люди
— Боитесь, что последствия пандемии повлияют на сборы?
— Конечно, ведь из-за пандемии рынки встали. Фильмы, которые успели выпустить перед закрытием кинотеатров, ничего не заработали. Премьеры переносят на неопределенный срок. Что же касается фильма «Мы», то дело даже не в коронавирусе. Надо признаться, что российское фантастическое кино почему-то не воспринимают в стране. Снимать его затратно, а отбить очень сложно — в отечественном прокате такие картины в массе своей ничего не собирают.
Но, если продать фильм за границу, можно не только вернуть расходы, но и заработать. Китай, например, и еще несколько зарубежных стран очень заинтересованы в подобного рода кино и активно его покупают. Надеюсь, нашей картиной мы поменяем отношение к отечественной фантастике в стране.
— Каково это — играть человека, который живет в авторитарном государстве и занимается сексом по расписанию?
— Я играл персонажа, который не знает, что можно жить иначе. У него всё хорошо, он не страдает.
— А вы сами не рефлексировали на этот счет?
— Зачем? Люди рефлексировали по поводу введенных QR-кодов — и что? Теперь мы все будем с QR-кодом по жизни. Это данность. Сейчас в интернете появилась масса роликов и шуток про COVID-1984, про то, что мы уже живем в романе «Мы». Технический прогресс идет независимо от нас. У всего есть свои плюсы и минусы. Главное — оставаться в сознании и не паниковать.
— В июле вы стали членом жюри первого после пандемии офлайн-кинофестиваля «Горький Fest». Не страшно было ехать?
— Мне не страшно, у меня хороший иммунитет, у моей семьи тоже. Да и чего бояться? Я постоянно мониторю статистику и вижу, что пандемия пошла на попятную. С 1 июля у меня начались съемки, а это предполагает активное общение с людьми, которые ездят в метро, посещают разные места Москвы или Подмосковья.
— Во время карантина люди разделились на тех, кому изоляция доставила удовольствие, и тех, кому было тошно в четырех стенах. Вы в какой группе?
— Отношу себя к первой — карантин провел с удовольствием. Я интроверт и социофоб, мне было комфортно. Читал, смотрел кино, занимался домом — словом, всем тем, что невозможно было делать во время рабочего процесса. Мы уехали на дачу и заперлись там, а загородный дом — такое место, где всегда нужно что-то подремонтировать. Не расслабишься.
За время карантина отказался от многих вещей. Например, не снимал себя в Zoom, не вел прямые эфиры. Считаю, что жизнь артиста должна быть в этом смысле тайной — никаких «вот это моя кухня, а вот здесь я сплю». Зритель должен видеть его чистым персонажем, будь то кино, сериал или красная дорожка.
Успел и поработать: сделал упор на проекты, которые веду как продюсер. Наконец-то сдвинулся с места сценарий картины про Александра Блока — перечитал множество книг по теме и нащупал ключевой механизм сюжета, который долго не мог найти.
— Сами пишете сценарий?
— Вместе со сценаристкой. В основном пишет она. Я не могу сформулировать какие-то вещи, но могу рассказать свои ощущения. Мне не хочется делать фильм документальным или биографическим, потому что в жизни Блока было много мистики. Поэт — это всегда другие миры, фантазия. Хочется, чтобы в картине была объята и его жизнь, и происходящее вокруг — революция, смена власти, Первая мировая война, искусство. Как это всё гармонично уместить? Рассказывать не буду, надеюсь, что в ближайшие несколько лет вы сами всё увидите.
— Создаете проект для себя?
— Конечно. Зарубежные актеры, например, часто выступают как сопродюсеры: находят идеи и реализуют их. Практика показывает, что не стоит ждать, когда тебе предложат роль твоей мечты.
— Вы, кстати, на какие средства предпочли бы снимать кино — на государственные или частные?
— Смотря какой материал. Если готовишь панковский проект, наверное, в Минкультуры на него денег не получишь и пойдешь к инвестору. Вообще я бы не разделял тех, кто дает деньги. В каждой ситуации будут свои проблемы. Связавшись с профессией продюсера, я понял, что это человек, который всех — режиссера, сценаристов, актеров, сопродюсеров, инвесторов, чиновников Минкультуры — собирает, уговаривает и вдохновляет. Вы себе не представляете, насколько это трудоемкий процесс — надо подключать все ресурсы и, пожалуй, каких-то богов.
— Зачем же тогда продюсерство вам? Снимались бы в кино и не лезли в эти дебри.
— Это как на силовой тренировке. Подключаешь мышцы, которыми раньше не пользовался, и тебе тяжело. Но уже после двух занятий эти мышцы хотя и болят, но зато ты знаешь, где они находятся. Я уже получил достаточно опыта, наблюдая за созданием кино на всех этапах. Надеюсь, буду хорошим продюсером.
— Поговорим о любви?
— Смотря в каком контексте.
— Ваши отношения с актрисой Полиной Максимовой начались на съемочной площадке сериала «257 причин, чтобы жить». Расскажете вашу историю?
— Это только наша история, настолько важная для нас и ценная, что нам бы очень хотелось сохранить ее внутри нашей семьи.
— Стало известно, что у проекта будет второй сезон. Вас это вдохновляет?
— Очень и очень сильно. Тем более мы уже знаем, каким будет сценарий. Радеем за этот сериал и за то, что нас отобрали в Канны. Надеюсь, что мы туда все-таки поедем. Для меня это уникальный проект — позитивный, добрый и в то же время драматический. Он о любви, оптимизме, о том, как человек поборол болезнь и решил воплотить в жизнь все свои мечты.
— Вы рассказывали, что эта история — ваша попытка разобраться в жизненных ценностях. Получилось?
— А это ведь неостановимый процесс. Карантин ему отчасти помог — много чего про себя узнал. И сериал помог, потому что героиня Полины, Женя, заставляет задуматься, вылезти из своей скорлупы, стать более открытыми, действенными, решительными, порой жертвенными, ни о чем не жалеть, двигаться только вперед. Женя будто хочет всех взять на руки и нести, чтобы всем было хорошо.
— Мы с Полиной хорошо знакомы, и мне кажется, вы сейчас описали ее саму.
— Вот именно. Поэтому она и играет так здорово.
— Персонажи, которых играете вы, часто похожи на вас? Не зря ведь говорят, что перевоплощений на съемочной площадке не бывает.
— Отчасти. Мне нередко попадаются роли, когда я знаю всё про характер персонажа, но это, как правило, опыт моей прошлой жизни. Я понимаю, что за боль у человека, почему он себя так ведет, но это уже не про меня сегодняшнего...
Наталья Васильева
