На бескнижье

«А где у вас новый роман Питера Хега? — придирчиво выясняет, сверяясь с длинным списком, интеллигентного вида дама возле одного из стендов Большой книжной ярмарки в Перми. — Мне сказали, должны привезти». Посетителей на ярмарке в этом году сравнительно немного (как не без злорадства судачат пермяки, устроители сэкономили на рекламе), зато посетители эти перемещаются между стендами вроде осмысленно, некоторые волоча за собой баул на колесиках и почти все — с наперед составленным списком «дефицита». Праздно шатающихся почти нет, а большая часть круглых столов и встреч с писателями или издателями проходит в звенящей пустоте. Почти все, кто заглянул на ярмарку, пришли сюда с конкретной целью — купить вполне конкретные издания, которые в другое время — в культурном и просвещенном университетском городе с несколькими театрами, великолепной художественной галереей и миллионным населением — днем с огнем не найти либо стоят они космических денег.

Книжки — на полку

«Конечно, в Перми на ярмарке покупают не так много, как, скажем, на столичной ярмарке „Нон-фикшн“, — говорит директор петербургского издательства „Симпозиум“ Александр Кононов (это с него строгая посетительница требовала нового Хега). — Здесь мы наторговали примерно на пятьдесят тысяч рублей, а на „Нон-фикшн“ обычно зарабатываем приблизительно в три раза больше. Но в Москве ярмарка проходит в самом центре, а в Перми — на отшибе, длится она пять дней, а не три, как здесь, да и народу в столице живет побольше». Пермский успех конкретно «Симпозиума» — уважаемого, хотя и небольшого издательства с почти двадцатилетней историей, специализирующегося на интеллектуальной, немассовой литературе, вполне объясним. В городских книжных магазинах продукцию этого издательства не найти, а единственный в Перми независимый магазин «Пиотровский» предлагает симпозиумовские книги на треть дороже, чем они стоят на ярмарке. Надо ли удивляться, что расходятся они здесь весьма живо.

Хуже обстоят дела у издательств менее раскрученных: складывается впечатление, что в провинцию почти не доходят не только сами новинки, но даже информация о них. «Из шестидесяти килограммов книг, которые мы сюда привезли, продали немногим более десяти, — жалуется представитель детского издательства „Пешком в историю“ Валентина Летунова (на выездных ярмарках книги принято считать на вес — ведь при транспортировке в другой город это главный рыночный показатель). — Похоже, о нас просто никто пока не знает — нашему издательству всего два года, поэтому люди и не останавливаются у стенда». А вот у «Самоката» — одного из старейших и авторитетнейших издательств детской литературы в России — такой проблемы нет: самокатовские книги известны давно, их рекомендуют и библиотекари, и школьные учителя, и родители, и сами дети, поэтому продаются они отлично. В обычное время их в Перми практически не достать. Почти вся самокатовская продукция есть в городской детской библиотеке имени Льва Кузьмина, однако тем, кто захочет иметь эти книги дома, придется либо заказывать их через интернет-магазин, либо дожидаться той же книжной ярмарки.

Пермь не единственный большой провинциальный город, в котором проходят книжные ярмарки. Для жителей Красноярска ежегодная ноябрьская ярмарка КРЯКК давно стала одним из самых главных событий культурной жизни. При этом устроители в отличие от пермских коллег не экономят на рекламе, и как результат — очередь на вход выстраивается чуть ли не до открытия. Получше в Красноярске обстоит дело и с культурной программой — встречи и лекции здесь не столь безлюдны, как в Перми, однако все равно основным аттракционом КРЯККа остаются книги: по данным организаторов, в прошлом году за пять дней ярмарки их было продано около шестидесяти тонн (для справки: примерно столько продает за месяц книжный магазин «Москва» на Тверской улице). И этому тоже трудно удивиться: самый большой «регулярный» книжный магазин в Красноярске по площади сопоставим с одним (не самым большим) залом в Московском Доме книги на Новом Арбате. А единственная в городе независимая книжная лавка, в которой можно прикупить что-то «эдакое», — это, по сути дела, просто киоск с несколькими полками.

Иными словами, даже в городах-миллионниках найти книги, выходящие за рамки скудного повседневного «меню», — дело нелегкое. Конечно, до некоторой степени проблему решает онлайн-торговля: сделав заказ, скажем, в «Озоне», жители Перми или Красноярска имеют шанс получить нужную книгу через 4–5 дней в местном пункте выдачи заказов (то есть без переплаты за почтовую доставку). Однако это касается только городов-миллионников — тех, где у «Озона» или «Лабиринта» имеются свои склады. В прочих местах заказ из интернет-магазина придется ждать две недели, а из-за сложной логистики книжка оказывается буквально золотой. Про другие риски, связанные с утратой, задержкой или порчей товара, мы даже не говорим — качество работы «Почты России» ни для кого не представляет секрета.

С доставкой на дом

Более или менее постоянно снабжают книгами провинцию сегодня лишь издательства-мейджоры, располагающие собственными книготорговыми сетями. Но даже им приходится закладывать в стоимость своей продукции совершенно безумные накрутки на склады и транспорт. Как результат, розничная наценка для провинции переваливает порой за 200 процентов по сравнению с отпускной ценой издательства (в столицах она не превышает 100), а разница в цене на одну и ту же книгу в Москве и, скажем, в Красноярске или Новосибирске может доходить до 40 процентов — притом что в провинции доходы у населения заметно ниже.

И уж если крупным издательствам приходится нелегко, то «мелкота», выпускающая по 20–30 книжных наименований в год, просто физически не может довезти свои книги до провинциального читателя. Для того чтобы попасть в региональные книготорговые сети, им и так приходится отпускать свою продукцию со скидкой в 50, а то и 60 процентов от стандартной закупочной цены — именно такие условия ставят перед ними издатели-мейджоры, контролирующие сети. Однако с учетом всех накладных расходов рентабельными оказываются в лучшем случае издания, продающиеся в количестве десятков (а лучше сотен) экземпляров в неделю — все прочее проходит ниже экономической ватерлинии и распространяется в ущерб издателю. Надо ли говорить, что книг, способных расходиться такими тиражами, в России выходит не так уж много, и почти никогда они не публикуются в маленьких издательствах, обычно специализирующихся на «штучных», некоммерческих вещах. Так что по-настоящему высоколобая литература практически не доезжает до республиканских или краевых центров, а массовый книжный мейнстрим практически никогда не выбирается за их пределы: в районных городах или поселках окупаться могут разве что Донцова с Шиловой, спрос на которых стабилен и гарантирован.

Цивилизованная книготорговля в провинции сегодня попросту невыгодна ни для издателя, ни для книготорговца. Так, Марина Каменева, директор книжного магазина «Москва», с содроганием вспоминает о том, как в начале нулевых пыталась создать книготорговую сеть в Воронежской области. Проект был свернут в тот момент, когда стало очевидно: всего один филиал «Москвы», расположенный в микрорайоне Медведково, приносит больше денег, чем четырнадцать магазинов в окрестностях Воронежа. С тех пор Каменева убеждена: торговать книгами в провинции без государственной поддержки будет только безумец.

Страдают от этого, конечно, читатели. Книжные ярмарки вроде пермской или красноярской позволяют на время перебить голод, но накормить досыта всех страждущих не в состоянии. Проходят «базарные дни» далеко не везде, да и трудно назвать нормальной ситуацию, при которой нужные книги можно купить раз в год. Думается, вместо того чтобы составлять, до хрипоты обсуждать, а после переписывать и обсуждать заново бесконечные списки рекомендованной литературы, отечественным законодателям имело бы смысл разработать меры по поддержке книготорговли в провинции. Ну или уже раз и навсегда смириться с мыслью, что интеллектуальное пиратство в нашей стране неискоренимо — в отсутствие легальных способов приобретения книг именно оно, к несчастью, становится единственным ручейком, более или менее стабильно поставляющим стоящую литературу туда, где не ступала нога издателя или книготорговца.

Галина Юзефович