Мы все учились понемногу...
А. С. Пушкин
Куда подать, куда податься?
Как я вспоминаю себя четырнадцатилетнего? Позади восьмой класс сельской школы, доучиваться – значит переходить в другую, городскую... Сам факт рубежа (какая ни на есть, а взрослость) отметал этот вариант как почти унизительный. Значит, путь один – обретать рабочую специальность. А в голове-то абсолютная пустота...
Благо два моих товарища разведали, что в соседнем городе находится экзотическое училище железнодорожников. Возможность пристроиться за компанию явилась как спасение. Путешествие вышло коротким, но веселым. Их документы завернули с порога, а меня допустили к вступительным экзаменам. Ужас остаться одному в незнакомом городе через пять минут вынес меня вслед за моими отверженными спутниками.
Друзей пригрело-таки местное ПТУ, я поступил в педагогическое училище на худграф (специальность – учитель черчения и рисования) и до сих пор жалею, что бросил, ремесло все-таки творческое и денежное, оно мне, недоучке, очень пригодилось в армии и после... Не стал я художником, не стал мастером каменной кладки, не стал водителем... Единственная законная специальность, в которой я безупречен перед КЗОТом и родимым военкоматом, – повар-кулинар. Но профессия еще не есть призвание.
Право выбора
Я мало верю в искренность фразы ВСЕ РАБОТЫ ХОРОШИ, увековеченной классиком. Классик лукавил, как всякий сочинитель агиток. Первая часть фразы отпадает (Маяковский был романтиком революции, он живописал идеал – «весомо, грубо, зримо», хотя для детишек и в более смягченной форме), но у фразы есть вторая часть. Право выбора. Вкусы-то и впрямь разные, и есть, наверное, врожденные или рано оформившиеся. А если ни в семье, ни в школе и близко не пахло тем, к чему расположен ребенок? Если его истинное призвание выпадает из классического перечня занятий? Не всем дано обрести громкую профессию космонавта, артиста, спортсмена, бизнесмена, спецназовца, политика... О чем еще мечтают в школе? Можно (и нужно) рваться в небо, в историю, на широкие арены признания и известности. Никто никогда не рвался в шахты, в жэки, в свинопасы... Туда снисходили, спихивались, забредали. Есть мечта, а есть безысходность; и мир суров, и люди разные. И над большинством из них продолжает довлеть неопределенность. Просто поезд ушел. Иные ищут дорогу к своему полустанку всю жизнь.
Я не знаю как в других, но во мне что-то саднит и ноет – обида не обида, но почему-то не оказалось вовремя рядом человека, захотевшего рассмотреть мое блестящее будущее. Блеснуть рожден каждый, надо лишь угадать где. Иногда мне кажется, что жизнь проживается зря. Я до сих пор ищу человека. От школы меня отделяет уже три с половиной десятка лет. Я не люблю вспоминать школу, она меня проморгала.
Игра вслепую
Как вообще помочь ребенку определиться в школе? Факультативы, кружки, олимпиады были и у нас. Только почему-то все это прошло под знаком теперешнего умиления. Вспомнил – умилился: глупая детка тешилась и, разумеется, не плакала. Детство как бы было счастливым. И затянувшимся. Нас развлекали по мере сил и не воспитывали целеустремленность. Не было принуждения, которое во благо. А итог – поиск себя и юношеское смятение в возрасте далеко не юношеском. Значит, чего-то нам недоставало в счастливом и беззаботном вчера. И вышло, как в игре в жмурки: раскрутили и разбежались – ищи на ощупь свою удачу!
Это потом выяснится, что есть люди с логическим мышлением, а есть – с ассоциативным. Одни – аналитики, другие – художники. Ко мне в школе предъявляли требования по первой категории, а я всю жизнь принадлежал ко второй.
Худграф стал для меня отдушиной. Я сам себя раскусил (правда, не без подачи школьной стенгазеты). Другим сориентироваться за порогом школы было сложнее. И пошли они, солнцем палимы, в мир, что шире школьного двора, не снявши с глаз повязку детства.
И не знал никто одного: что там, за поворотом?..
Синдбад-мореход. Источник: wikipedia.org
Не упустить шанс
Есть такое понятие – экологическая ниша. Профессия – не последний прутик в гнездышке для души в ее посюстороннем пребывании. Хитрость, однако, в том, что чаще всего нас ведет по жизни лотерея. Осознание своего призвания вовремя требует бесконечного числа совпадений. Ведь в тот же желанный вуз можно не поступить (например по состоянию здоровья) – и тогда ищи альтернативу. Можно ошибиться в мечте: думал одно (идеалист!), а оказалось совсем другое – проза жизни, закулисье сказки... Путей к трагедии ненайденности множество и все они неисповедимы. Выходит, заочно решать что-либо глупо, поскольку бесполезно? И зачем тогда железный выбор, если счастьем правит проба?
Но есть еще понятие шанс. Из меньшего легче выбрать, проще не ошибиться, если меньшее избавлено от лишних, пустых билетов. И нелишне бы эти билеты заполнить нужным содержанием в школе – по ее полномочности и влиятельности. Насколько бы тогда за порогом ее поубавилось неприкаянных душ!..
Гладко было на бумаге…
Печальная догадка на фоне статистики: а что если осознанный выбор в означенном возрасте невозможен в принципе? Не зря бытуют присказки про «если бы молодость знала, если бы старость могла», «век живи – век учись» и тому подобное. Мудрость поколений, подтверждающая теорию проб и ошибок.
Или вот это: «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги!» теоретически осмысленное поприще не застраховано от появления роковых сюрпризов на практике. Вспомним задачку из анекдота: из пунктов А и Б вышли два поезда, летящие по одной ветке навстречу друг другу с бешеной скоростью. И не встретились. Почему? А не судьба. Тут уже не только принцип вероятности, помноженный на теорию относительности. Можно выполнить свою земную миссию и не обрести при этом призвания сугубо практического, промыкаться меж чужих дворов. Не исключено, что в этом необретении также высший смысл.
После всего сказанного (с некоторой мерой допуска) мысль об игре и лотерее становится приговором. И школы, питающие юношей и девушек науками фундаментальными и не озабоченные опекой индивидуально-путеводной, могут засим вздохнуть спокойно. Их не в чем упрекнуть.
А все же жаль, что нет пути назад и ничего нельзя переиграть заново.
Школьные годы чудесные
Вопрос основополагающий: должна ли вообще общеобразовательная школа профориентировать каждого своего питомца? Не проще ли тогда все школы с некоего момента – класса эдак пятого – перепрофилировать в специальные, по уклонам, и дело с концом? Тогда профтехучилищам, техникумам и институтам останется всего-то дел – осуществлять доогранку готовых физиков и лириков, не тратясь финансово и морально на случайный процент.
Прагматически это было бы превосходно. Но прагматики скучные люди. Ведь тогда все будущие знаменитости низвели бы свои биографии до банальных вех и не было бы сатириков с авиационным образованием, певцов – с архитектурным, писателей – с инженерным... И это лишь в когорте (невзирая на ошибки молодости) состоявшихся по призванию. Конечно, умножилось бы число незаметных, обретших себя в однажды освоенной профессии. И неизвестно, чья еще тут правда и чьи резоны превыше!
По-моему, ребенку вовсе не обязательно помогать искать себя, достаточно ему просто не мешать это делать. Не дезориентировать. Не толкать туда, где он прирожденный профан. Иначе он потеряет веру в себя, зациклится на собственной бездарности и никудышности и утратит всякий интерес к поиску. О худшем не говорю. А помогать – можно. Факультативно, ненавязчиво. Ведь выбор-то все равно останется за ним: дети мудры, ибо естественны.
Даже самая обычная, среднестатистическая школа волей-неволей направляет и определяет. Любой ученик не активно, так пассивно – продукт заложенных в него посылок. Умения писать, читать и считать прививаются не сами по себе, если они помножены на потенциальную личность. Личность разовьет полученное как надо и доведет до кондиции. Школьный порог на выход – слишком ранняя для этого стадия, и то, что написано на обложке документа об окончании школы, – лишь выдача желаемого за действительное. Что, впрочем, в порядке пожелания вполне нормально.
А задача педагога – способствовать пробуждению личности в ребенке, то есть в предметнике должен жить психолог. Простая, не новая истина, которую не стыдно повторить.
Науки юношей питают
Требовать от школы сверхъестественного смешно. Но требовать возможное необходимо. Ведь школа, как и положенный ей возраст, бывает один раз, упущенного н вернуть. Да и едва ли удастся школе устраниться от проблемы профориентации выпускников. По слухам – уже не удается.
Конечно, к шестнадцати-семнадцати годам в голове что угодно, только не это осмысление себя в социуме в качестве чего-то однозначно-незыблемого. Таков уж психологический расклад: в двадцать лет у хомо сапиенса – лишь юность, в тридцать-сорок – молодость, в пятьдесят-шестьдесят – зрелость... Чего же мы хотим? Откуда ему взяться, верному компасу жизни? А раз так, то возможно ли требовать тут ответственного подхода к выбору профессии? Раскодировать предназначение волен один случай. Никто не гарантирует, что произойдет это в стенах школы. Дай бог, если школа употребит все от нее зависящее, дабы случай не прошел мимо. И при незрелости чувств, незрелости разума и незрелости опыта да вызреет жажда поиска, ибо обрящет ищущий. Потому что жизнь прекрасна я порыве туда, где ты стоишь ровно столько, сколько тебе положено, сколько отмерено на высших весах. И горе заблудшему и продешевившему.
Хотя никто наперед не пророк своей судьбы и трудно предугадать, что выкинет непредсказуемый лототрон. Он не страшен лишь крылатым везунчикам, которые угадывают. Но прежде все же и они проходят науку чисел в школе – ругай ее не ругай.
Сергей Парамонов
Другие тексты наших авторов:
Он постоянно учился и работал. Она же подбрасывала дрова в домашний очаг. Командировки, желание покончить с жизнью, финансовые трудности – ничто не смогло их разлучить, а только сильнее прижимало друг к другу...
Многие встречают свою первую любовь ещё до совершеннолетия. И если это пришлось на раннюю юность (15-18 лет, по мнению большинства психологов), то отношения молодых людей стремятся к большей взрослости, зрелости, чем у влюблённых подростков (дети 11-14-ти лет).
Мы не умеем пользоваться временем. Возможно. Это недалеко от истины, но главное, что меня в этой фразе смущает – слово «пользоваться».
