Статистики насилия внутри семей нет, эта тема – табу для публичного обсуждения. По крайней мере, до тех пор, пока насильственные действия не выливаются во что-то иное, требующее вмешательства правоохранительных органов.
О том, в чем причина семейного насилия, где проходит тонкая грань между воспитанием и понуждением, «АиФ-Черноземье» поговорил с практикующим психологом-консультантом и психотерапевтом Ириной Ильиной.
Просто – неуважение
Андрей Федотов, «АиФ-Черноземье»: Ирина Сергеевна, сейчас много говорят и пишут о семейном насилии. Что это такое с точки зрения психологов, и можно ли дать этому какое-то общее определение?
Ирина Ильина: Большинство людей в нашем обществе привыкло считать насилием применение грубой физической силы в отношении кого-либо – избиение, изнасилование и тому подобные действия. Но понятие насилия гораздо шире, нежели нанесение физических повреждений. Оно включает в себя и эмоциональное насилие, распространёнными формами которого являются игнорирование другого человека и его потребностей, унижение, насмешки, угрозы, тотальный контроль, нарушение договорённостей, обесценивание другого человека как личности в целом и его достоинств и достижений – в частности.
То есть фактически любые действия одного человека в отношении другого, не учитывающие волю, желания и благо этого другого, – это и есть по сути насилие. Когда один или несколько членов семьи держат всех остальных домочадцев, что называется, в ежовых рукавицах. Насилие – противоположность уважению. Это когда я не рассматриваю другого как отдельную личность с собственными взглядами, идеями, желаниями, потребностями, а считаю, что моё мнение и решение хороши и универсальны для всех, главное – удовлетворение моих желаний и амбиций.
И ещё полбеды, когда жертвами семейного насилия являются взрослые люди. Хуже всего, когда родители, причём часто руководствуясь самыми благими намерениями, причиняют эмоциональный ущерб собственным детям. Конечно, здесь очень тонкая грань – где необходимое применение родительской власти переходит в насилие. И основная рекомендация – быть внимательными и чуткими к своим детям, не игнорировать их эмоции и потребности. Родителям надо знать, что ребёнок – это не маленький взрослый, он физиологически другой, мозг у него тоже пока другой, и иногда он просто не может не только вас правильно понять, но и себя контролировать, и это нормально. И выходить из себя, а тем более применять физическую силу – бессмысленно и вредно.
Превращение в предмет
– Когда воспитание детей в семье трансформируется в насилие физическое и моральное, есть ли грань, которую нельзя переступать, какие бы воспитательные методы не дозволялись в семье?
– Я бы сказала, что любое физическое и моральное насилие и есть та самая грань. Она проходит по линии того, что в психологии называют «объективизацией», когда вы человека перестаёте воспринимать как личность (субъект), а начинаете считать его чем-то типа предмета (объекта). У личности есть своё мнение, желания, человеческое достоинство, а предмет вы вольны использовать так, как вам заблагорассудится, и делать с ним то, что придёт вам в голову. Так и возникает насилие. Применяя насильственные методы воспитания, вы формируете личность с психологией жертвы, которая не считает себя человеком, достойным уважения, и, как следствие, не способна на уважение к другим.
Ведь что происходит в голове у ребёнка, которого регулярно унижают или бьют? У этого маленького человека формируется модель тотального недоверия к миру, собственной беспомощности, ощущение враждебности и превосходства всех окружающих над ним. И вот с этим он выходит в общество. Как вы думаете, с кем он будет дружить, кого выберет в супруги, как сложится его карьера с таким вот воспитанием? Все ценностные ориентиры и основные поведенческие модели формируются у любого из нас максимум до десяти лет. Дальше мы только усердно их повторяем всю жизнь в самых разных ситуациях.
Есть ещё и другая сторона последствий семейного насилия в отношении ребёнка. Это так называемая гиперкомпенсация, при которой жертва в соответствующих условиях превращается в тирана. Вы хотите, чтобы вашего сына, если у него всё-таки получится построить карьеру, ненавидели подчинённые на работе? Или чтобы ваша дочь била и унижала ваших будущих внуков? Про тяжёлое детство Чикатило и Гитлера слышали практически все. Вывод один – насилие порождает только насилие. Хотите сделать мир хотя бы на миллионную долю процента добрее, лучше, чище, красивее – начните с собственной семьи и своих отношений с родными и близкими.
– Если родители агрессивны, это стопроцентная гарантия того, что дети обязательно будут повторять их действия, или это не обязательно?
– Дело в том, что родители для детей в любом случае являются примером. На биологическом уровне заложено, что условием выживания ребёнка является его любовь к родителям. Модель поведения родителей и их отношений являются тем, что в любом случае будет скопировано ребёнком. Другое дело, проявиться это может по-разному, всё-таки мы люди и поведение наше весьма сложно и обусловлено очень многими факторами. То есть преломиться луч родительского послания может, но вот исчезнуть – нет. Например, бить жену ваш битый сын, может, и не будет. Но вот изменять, придираться по мелочам, оскорблять – вполне возможно, что да.
Два самых распространённых варианта – это когда выросший ребёнок полностью повторяет родительскую линию поведения – и называется это зависимостью, и когда происходит разворот на 180 градусов, то есть человек ведёт себя с точностью до наоборот, а это уже контрзависимость.
Человеку банально неоткуда взять другие значимые примеры поведения, кроме своей семьи. То есть точечно научиться чему-то можно, но базис всегда остаётся именно родительским, уйти от этого практически нереально, за исключением продолжительной и нелёгкой работы над собой совместно со специалистом, или же проживания весьма серьёзного, часто околосмертного опыта, когда происходит переоценка ключевых ценностей. И первый, и второй варианты – удел очень немногих людей.
В чём залог счастья?
– На каком этапе в семейные конфликты, приводящие к насилию, допустимо вмешательство со стороны?
– Если действия правоохранительных структур регламентированы действующим законодательством, то вмешательство со стороны близких семьи и её социального окружения, на мой взгляд, регулируется только нравственной позицией этих людей. Это история про оказание помощи и поддержки, защиту слабого, проявление уважения к человеческому достоинству жертвы. Вопрос ценностей каждого свидетеля насилия и одновременно понимания того, что помочь не всегда можно. Но оставаться равнодушным - значит поощрять безнаказанность насильника и содействовать дальнейшему распространению зла.
– Кто-то допускает в качестве метода воздействия шлепок или подзатыльник, кто-то может строго и громко прикрикнуть, кто-то ставит в угол. Это тоже насилие?
– Однозначно – насилие, которое часто проистекает от бессилия. От неумения воздействовать иначе, слабости и истощённости собственных ресурсов, нежелания признать свою несостоятельность и научиться чему-то более эффективному.
– А вообще, с вашей точки зрения, возможна ли гармоничная семья и воспитанные дети без жёстких действий, особенно с точки зрения ювенальной юстиции?
– Не могу говорить о решениях, принимаемых сотрудниками ювенальной юстиции. Понятно, что эта система столь же несовершенна, как и прочие институты власти, и призвана скорее усилить влияние государства на то, что ещё осталось от личной жизни у наших граждан. Лично я вижу, что гармоничные семьи и воспитанные дети не только теоретически возможны, но и имеются в немалом количестве в реальной жизни. И залогом существования подобных семей являются как раз любовь, уважение, внимание супругов друг к другу и к своим детям.
Андрей Федотов
