— Доктор, я умру?
— А как же!
В России не принято говорить на эту тему. Хотим того или не хотим (конечно, не хотим) — мы умрём. И наши родные, друзья, знакомые, соседи, коллеги, начальники и подчинённые проводят нас в последний путь и скажут добрые слова.
Пройдёт немного времени (всего-то шесть месяцев, полгода), и встанет вопрос, как быть с наследством, как его делить?
И тут порой возникают шекспировские страсти: кому больше, кому меньше, кто и на что имеет право? Родственники спорят, ссорятся, ругаются, становятся врагами… И все при этом ссылаются на волю покойника.
Согласитесь, странное выражение — воля покойного?
У покойного никакой воли нет.
Как ни грустно,
покойник — это покойник.
Воля была, когда человек жил, созидал, творил, создавал, чувствовал, радовался и огорчался.
Завещание оставляют, когда одной ногой — уже в могиле. В этом случае, бывает, бегут за нотариусом и просят его удостоверить, что человек, находясь в здравом уме и в твёрдой памяти (в жизни всё относительно — чем можно мерить здравый ум и твёрдую память?), составил завещание: кому, сколько и чего достанется, тело — похоронить или кремировать.
Родные — ладно. С помощью суда или между собой рано или поздно они во всём разберутся, кому, что и сколько (я говорю о личном имуществе, о вкладах, о ценностях). Как быть с делом, которым занимался всю жизнь ушедший на тот свет человек?
Умереть надо молодым — и сделать это как можно позже.
Японская философия
Могила доктора В.Б. Хейфица на Головинском кладбище (Москва)
Хорошо, если дети способны принять эстафету. И не только принять, но и развить, а не погубить. Но и в этом случае полгода придётся ждать (таков порядок!).
Да-да, шесть месяцев должно пройти после смерти, чтобы начали решаться наследственные дела.
Была фирма, владелец умер. И на полгода дела замирают, расчётные счета замораживаются, деятельность фирмы практически прекращается.
Кто-то руководил, владел, распоряжался — и всё это может рассыпаться, разлететься за короткий срок.
Поэтому, конечно, надо заранее определиться: в случае преждевременной смерти (бывает ли смерть не преждевременной?) кто наследует право распоряжаться не только имуществом, но и делом, которому ты отдал годы жизни.
Сегодня всё это можно предусмотреть. Ты покидаешь жизнь и оставляешь уполномоченных людей, способных, на твой взгляд, продолжать твоё дело.
Владелец уходит —
дело остаётся.
Банк, производство, издательство, театр, цирк, частный институт, университет, колледж, газета...
Да-да, твои идеи продолжают жить.
Мудро поступил Дмитрий Борисович Зимин, когда, достигнув солидного возраста, передал управление «Билайном» другим людям — тем, кому он доверял, кого воспитал и в ком был уверен.
Дмитрий Борисович Зимин
Нашей фирме скоро будет 20 лет.
Мне недавно исполнилось 80 лет.
Посмотрим правде в глаза.
С одной стороны, мне всё равно (меня же не будет): какая разница, что произойдёт с фирмой.
А с другой стороны, разница есть, и огромная.
Сегодня мне далеко не всё равно, продолжится моё дело или нет, останется ли в интернете моя программа «СОЛО на клавиатуре», мои сайты, онлайн-книга «Курить, чтобы бросить!», курс «Учимся говорить публично» и другие работы.
Допускаю, что мои преемники в финансовом плане превзойдут меня и достигнут лучших экономических показателей, что позволит им не просто продолжить начатое мною дело, но и создать новые курсы и программы.
Хотелось бы, чтобы:
- появились программы по обучению русскому языку, скорочтению;
- заработал собачий сайт;
- реанимировался наш «Фотобанк»;
- закрутилась наконец-таки карусель знакомств...
Большой или малый бизнес у человека, есть или отсутствуют наследники (у кого-то нет детей и других прямых наследников), думать о том, ЧТО будет после тебя, необходимо.
С большим уважением отношусь к Елене Романовне Мушкиной, известной журналистке, автору ряда книг.
Елена Владимировна много сил и времени потратила, чтобы передать свой архив в государственные хранилища, чтобы не исчезли книги, подписанные авторами и подаренные её маме, знаменитой машинистке редакции журнала «Знамя».
После смерти человека бездушные люди могут всё созданное и собранное им (библиотеку, фотоальбомы, переписку) просто выкинуть на помойку. Чтобы этого не произошло, и стоит воспользоваться архивами, хранилищами, интернетом.
Я умирать не планирую.
Зачем же мне писать завещание?
Никто (даже тяжелобольные) не планирует умирать. Все надеются жить.
Но иногда:
- кирпич падает на голову;
- вода затягивает человека;
- автомобиль сбивает пешехода;
- одно авто врезается в другое;
- наводнение;
- землетрясение;
- пожар;
- отравление;
- нападение хулиганов;
- падение лифта;
- да просто идёт человек по парку, и падает дерево.
Не одну сотню страниц займёт перечень бедствий, непредвиденных случаев, когда ты можешь встретить смерть.
Я не говорю об инфарктах и инсультах. Они нас всегда настигают внезапно.
Мы должны быть готовы к тому, что в любой момент можем покинуть этот мир. И хорошо бы нам избавить наших родных и близких от решения задач, связанных с наследством:
- как поступить с тем, что остаётся после нас;
- как сделать так, чтобы то, что создано, приумножалось и служило людям?
Мне не хотелось бы, чтобы бесследно исчезло то, чем я долго занимался.
Знаю, в таком положении находятся многие. Это нормальная жизнь с её изгибами, изломами, взлётами и падениями, и надо воспринимать всё спокойно.
Моя приятельница, замечательный литератор, блестящий знаток русского языка за год до смерти расписала всё, что относится к наследственным делам: как, кому и чем воспользоваться, что и как развивать, кого о чём попросить, с кем и какая договорённость имеется. Кстати, так же поступила её двоюродная сестра — великолепный театровед, критик, исследователь. И это правильно.
О завещании не принято говорить. А зря.
Хорошо бы обсудить эту тему.
Ваше отношение к завещанию: позитивное или негативное?
Как сделать, чтобы с твоим уходом из жизни начатое дело продолжалось?
Как предупредить возможные споры среди родственников после твоего ухода?
Давайте обсудим эти и другие возможные аспекты проблемы, о которой в нашей стране не принято говорить: человек и завещание.
Вам безразлично или небезразлично, что будет после вашей смерти?!
Ваши письма — опубликуем.
Владимир Шахиджанян
P.S. Конечно, можно жить по принципу «после меня хоть потоп», но стоит ли так жить?
