Необыкновенный читатель
Мы сидели во дворе Литературного института, прямо у памятника Герцену. Это единственное место, скрытое ветвями от декана, периодически мелькавшего в окне второго этажа.
Владик сходил за водкой. Мы отмечали удачную презентацию моей новой книги. За исключением замечания, что из любой моей строчки можно было бы «раскатать» целое стихотворение, всё прошло отлично. Как и первая бутылка.
Алик уснул примерно между второй и третьей. Его рыжая борода была устремлена в серое московское небо, голова запрокинута. На скамейке он удерживался исключительно силой нашей мысли.
И тут, как это обычно бывает, потянуло на философию. Кто-то завел глубокомысленный разговор, «понятны ли стихи Ехилевского обыкновенному читателю». Я предпочитал отмалчиваться.
Жарче всех спорил Зайцев с факультета прозы. Он весь раскраснелся, по упитанным щекам текли капли пота. Вообще, прозаики пить не умеют. Больше всех у нас пили поэты и детская литература. А прозаики сразу начинали кипятиться и говорить о вечности. Мне это не нравилось. Почему нельзя просто посидеть спокойно?
В разгар зайцевской пылкой речи Алик решительно всхрапнул и поднял голову. От неожиданности все замолчали. Алик оглядел присутствующих мутным взглядом и с досадой сказал:
Зайцев! Ты не обыкновенный читатель! Ты вчера воблу в суп покрошил Я видел.
Продолжение следует
