(Не)свободный художник

В офисе я провела из 13 рабочих лет всего три месяца. Не вернусь никогда!» — восклицает 36-летняя Агата, по профессии инженер-эколог. Она уже забыла, «как это — не распоряжаться своим временем». «То, что в офисе делается за восемь часов, дома — за четыре. Никто не галдит, не отвлекает, не говорит над ухом по телефону. Дорога туда-обратно — убитое время, а это ценный и невосполнимый ресурс». 33-летней Полине удобно, что нет необходимости брать больничный, тем более что у нее двое детей и они часто болеют.

«Но фриланс — это ноль уверенности в завтра, постоянные поиски новых клиентов и проектов, нет соцпакета, — замечает она. — Для меня отсутствие минимальной стабильности перевешивает все плюсы. Поэтому я нашла средний вариант — удаленную работу». Какие же преимущества и недостатки у свободного плавания? И кому стоит выбирать его вместо привычных корпоративных будней, а кому нет?

«Часто путают понятия «удаленная работа» и «фриланс», — уточняет психотерапевт Алексей Михальский. — Первая предполагает штатного сотрудника, который находится не в офисе, но постоянно на связи. Он подчиняется общим в корпорации правилам и требованиям, духу и этике. Бывает и смешанная комбинация — три дня в офисе, два — удаленно.

Фрилансер же — совсем другой «вид» работника. Как правило, это человек, выполняющий объем разово или периодически. Это даже совсем другой психологический тип — «волк, которого кормят ноги». У него одновременно может быть много заказчиков. Незаменимые качества — терпение и воля к победе. Нужны также общительность и умение вести переговоры, продавать себя и профессионализм. Для того чтобы начать фактически свое дело, нужны упорство, вера и понимание, что быстро может и не получиться». Офисному или удаленному «штатнику» эти качества не нужны, задачи, которые перед ними стоят, менее разноплановы.

«Фрилансер нацелен на получение как можно большего количества заказов и денег, — добавляет бизнес-тренер Владимир Якуба. — Многим моим клиентам-бизнесменам легко работать с удаленными штатными сотрудниками, но они стараются не связываться с фрилансерами, даже бывшими. Те всегда будут брать параллельные заказы, сколько бы им ни платили. По принципу «семь шапок сошью». И однажды — особенно на длинной дистанции — это скажется на качестве».

Фрилансеры и не скрывают, что нацелены на максимальный заработок, чтобы всегда был накопленный «жирок», потому что в одном месяце может быть густо, а в другом — пусто. Но не все способны адекватно оценить реальные объемы работы и свои физические возможности. 48-летней Елене, журналисту и редактору корпоративных изданий, это удается: «Когда таймингом занимаешься сам, то авралы, неизбежные в крупных коллективах с многоступенчатыми коммуникациями, трансформируются в распределение работы по четким срокам. Благодаря этому я многое успеваю. Но иногда приходится отказываться от выполнения некоторых заказов, если понимаешь, что не сможешь съесть слона целиком».

Непредсказуемая по доходу работа на фрилансе требует большей исполнительности и ответственности, чем у офис­ных и удаленных штатных работников, уверен 45-летний Валерий, программный директор на радио­станции. Как и большинство его подчиненных, он вот уже несколько лет появляется в офисе только на корпоративных праздниках. «Все остальное «живет» у меня в смартфоне и ноутбуке. Люди сами знают, когда им болеть и отдыхать, у них есть дедлайн, план продаж, график выпусков, и все работает как часы. Кроме того, у меня есть запасные кадры, на которых можно перебросить задание. Фриланс — это своего рода селекция».

Свободным художником способен быть не каждый. «Совершенно необходимое фрилансеру качество — самодисциплина, — утверждает Алексей Михальский. — Штатному работнику важны две привычки, которые известны ему еще со школы: встать с кровати утром и приехать в офис. Фрилансеру же приходится еще и тщательно планировать время на недели вперед, учитывать собственное профессиональное развитие: кто стоит на месте — заведомо отстает от конкурентов. А еще обеспечивать финансовый менеджмент, больше заниматься здоровьем и регуляцией активности в течение дня. Новичка, который еще не знает этих тонкостей или думает, что легко с ними справится, хватает на полгода-год, а дальше — обратно в офис».

Не все имеют предпринимательскую жилку — есть прекрасные исполнители, которым требуется внешнее руководство. «Быть «винтиком большой машины» не всегда плохо, — считает психодраматерапевт Анастасия Башлыкова. — Когда движешься по заданному алгоритму, то экономишь личную энергию на обдумывание и организацию процесса. Если сложно спланировать свое время, то работа в корпорации — хорошая поддержка. Там более ясное понимание перспектив, можно «вариться» в профессиональной среде и обогащаться знаниями и опытом. В офисах немало тех, кто предпочитает общение на рабочие темы другим видам коммуникаций».

39-летняя Юлия работает в большой корпорации, но из дома. Причиной послужила болезнь младшего сына, которая требует ее постоянного контроля. Рабочий день — иногда с 9 до 18, иногда переваливает за полночь. «Плюсы: доверие руководства и определенная степень свободы, это дает мощный толчок к развитию. Я занимаюсь здоровьем ребенка и спокойна за него. И у меня появилась возможность учиться. При работе в офисе это было бы невозможно».

Но далеко не каждый начальник готов доверять удаленным работникам. 41-летний Илья, руководитель отдела маркетинга и рекламы из 15 сотрудников в крупной международной компании, не скрывает недоумения: «Как можно работать из дома? Это немыслимо в плане дисциплины. У меня контракты по всему миру, разные часовые пояса. Я никогда не соберу всю информацию воедино, если не буду контролировать процесс непосредственно в офисе».

«После долгой офисной работы мне нравилось на фрилансе, и в деньгах я не теряла, — вспоминает Дарья. — Однако мне стало очень скучно и безумно захотелось «в люди»! Я истосковалась по сплетням в курилке, по дням рождения. Я мечтала «выгулять» платья, чтобы ловить взгляды коллег-мужчин. И я не выдержала — вернулась».

50-летняя Иннесса 20 лет проработала в крупной корпорации с несколькими тысячами сотрудников. «Это как плыть на огромном корабле — любые волны компенсируются его величиной и некритичны ошибки. Охотнее оплачивают обучение. Приобретаешь опыт, который сравним с учебой в хорошем вузе, и ценные контакты на всю жизнь и по всей стране».

Зато на фрилансе нет обязаловки отмечать дни рождения и скидываться на подарки и любимого офисного шоу под названием «подковерные игры», радуется 38-летняя Ирина: «Сколько крови у меня выпили эти войны белых воротничков! Вместо нормальной эффективной командной работы — интриги».

Для многих из нас совместные ритуалы необходимы как способ структурирования жизни. «Организованный кофе-брейк, корпоративные обеды, праздники и традиции именно в коллективе для многих очень важны, — говорит Анастасия Башлыкова. — Дресс-код для кого-то оказывается организующим фактором, он усиливает причастность к духу компании, чувство общности».

Вне офиса часто стирается граница между работой и домом. Поэтому 49-летний фрилансер Александр, чтобы переключаться с режима «дом» на режим «работа», надевает галстук. «Способы настройки на работу, ритуалы у всех фрилансеров разные, — поясняет Алексей Михальский. — Кому-то, как Александру, помогает включиться в рабочий ритм одежда, другому — утренняя чашка кофе за компьютером или специально подобранная мелодия. Мозг активирует привычку независимо от желания хозяина, и таким образом строится очередной ежедневный мостик между «нужно» и «сделаю».

Отношения работника с компанией зачастую оказываются похожи на те, которые в детстве складывались у него с родителями или другими значимыми людьми, считает Анастасия Башлыкова. Детско-родительские отношения — это тот «шаблон», которые задает формат социальным взаимодействиям взрослого человека.

Наделяя более высокого по социальному статусу человека родительскими полномочиями, взрослый сам при этом невольно оказывается в позиции ребенка: «Родители полностью ответственны за обеспечение наших базовых потребностей в детстве, также они регулируют степень свободы ребенка и предоставляют возможности для творчества.

Взрослый неосознанно может полностью передавать ответственность за свое жизнеобеспечение «родительской фигуре» — начальнику, владельцу бизнеса. В свою очередь он готов быть предан компании и аккуратно следовать ее уставу. Бывают и «бунтующие дети», позиция которых «вы мне должны, а я вам — нет». У тех, кого достаточно поддерживали в детстве, внутри есть надежная фигура «хорошего родителя», и их «внутренний ребенок» не нуждается в опоре на внешнюю властную фигуру. Такой человек принимает свои 50% ответственности в отношениях, не боится отказаться от тех, где его интересы ущемляются».

Если с работой постоянно «что-то не так», можно поискать тот детский диалог с родителями, который не был завершен так, как хотелось. Это будет история о поддержке и свободе, которые, увы, не удавалось получить в достаточной мере. И именно такие сценарии взрослые люди часто пытаются «переиграть», завершить счастливо, обрести недополученное когда-то в далеком детстве.

Ольга Кочеткова-Корелова 

Источник