Мне было пять, когда я прослушал первую пластинку. Потом проигрыватель разобрали на детали, и в моей семье он стал выполнять функцию мини-бара. На него ставили банки с кофе и бутылки с коньяком. Я не осуждаю. Скорее, немного грущу. Очень нелепо осуждать людей за стремление к практичности.
Проходили годы. Я рос. Взрослел. Иногда удавалось умнеть. Год назад я окончательно принял сегодняшнее положение вещей в русской литературе и решил, что правильнее будет попытаться заскочить в кинозалы. Сразу на экран. Режиссёром. Я подсобрал документы и отправил в киновузы. В один даже поступил. Этим же летом на старую отцовскую зеркалку снял короткий метр. Скорее даже миллиметр. И погрузился в мир «околокино».
Как и любой мыслящий человек, я присмотрел себе пару объективов. Но не купил. Зато отсмотрел миллионы футажей с плёночных кинокамер. Занимательно, что даже мой глаз не может видеть такой плавности цветов. Хотя слово «даже» слишком неприменимо, я, кажется, немного дальтоник. Иногда могу путать оттенки, если смотрю не через видоискатель.
В общем, кинокамеру я выбирал не то чтобы долго, но тщательно. Не так хорошо, как я выбираю обычно йогурты... Но кинокамер для возможной покупки было существенно меньше. Через две недели мне пришел кварц на «супер 8 плёнку». Со сменными кассетами.
Звук взвода спуска похож на часовой, с тем отличием, что после первого кто-то крикнет громко: «Начали!». И пружинка начнёт с шелестом обмакивать плёнку в свет. Это мягкий звук. Нежный. Ровные 24 шажка за секунду. Камера тяжелит кисть, будто специально для плавности движений. Всё, что хорошо, — тяжесть.
В моей камере отличный объектив. Зум, но с постоянной минимальной апертурой. Через него я вижу на видоискателе квадратики в кругу. В этой странной геометрической связи нет ничего обязательного.
Чтобы поймать фокус, нужно перестать видеть квадратики в кругу. Всё предельно просто.
Советские оптики решили, что непременно надо сделать именно так. Я с ними не спорю.
Зарядка кассеты всегда сопровождается щелчком, похожим на тот, который всегда сопровождает примыкание магазина к оружию. С тем отличием, что после первого кто-то крикнет: «Почти начали...».
Свой первый короткий метр на плёнку я сниму не скоро. Это дорого. Примерно так же дорого, как итальянский люкс. Примерно так же дорого, как хрустальная люстра. Но фрагменты из будущего короткого метра на него будут сняты. Потому что искусству нужна плавность. А русскому кино она оказалась ещё нужнее.
Когда-нибудь я осуществлю задумку: весь фильм будет записан на аналоговые носители. На ламповые микрофоны для теплоты голоса. На пленку для мягкости цветов. И это вовсе не шаг назад. Не возвращение к истокам. Это более плавно.
Никогда не ругайте людей за их практичность.
Но всегда помните, что самые элегантные вещи не бывают практичны.
Егор Сомов
