В притче Льва Толстого «Три сына» аллегорично показаны отношения людей с Богом.
Отец поочередно дарит сыновьям имения, напутствуя жить, подобно ему. Старшие два сына старались следовать совету, однако поняли его превратно и промотались. Первый старался быть весел и беззаботен, как отец, только достигал это низкопробными увеселениями, преимущественно, попойками.
Второй учел ошибки и постарался в хозяйстве все обустроить, словно отец, только на свой лад. Однако у него ничего не получилось, имение обветшало, пришло в негодность.
И лишь третий сын осознал, что отцу более всего свойственно творить добро окружающим, и именно в этом есть залог преуспевания, о чем он поспешил рассказать и прогоревшим братьям.
По Толстому, весельчаки «умирают, проклиная бога и называя его злым, и отделяются от бога». Другие, «улучшая жизнь, губят ее и этим сами себя лишают жизни». Третьи говорят: «Все, что мы знаем о боге, это то, что он дает людям благо, велит им делать то же, что и он, и потому будем делать то же, что он, – благо людям».
Однако притча предстает сомнительной теодицеей. Бог никак прямо в ней не фигурирует, а лишь, в итоге, сравнивается с отцом-помещиком. А отец этот, не дав четких указаний, позволял родным детям глупо тратить ценные годы. Озарение снизошло лишь на третьего сына.
Годы же не понявших не вернуть. Не годы не внявших, а именно иначе трактовавших.
В Писании даются четкие заповеди. Только сколько этих писаний? Сколько верований. А верований много. У автора евангельский дискурс, и то он признан отступником от учения Церкви, в свою очередь, выполнявшей государственные задачи.
А что является явным критерием истинности и превосходства авраамических религий над, например, первобытным анимизмом?
Вспоминается цитата гениального датского современника Льва Николаевича Андерсена: «Думающий атеист, живущий по совести, сам не понимает, насколько он близок к Богу. Потому что творит добро, не ожидая награды. В отличие от верующих лицемеров».
Конечно, вопрос, не ожидают ли все-таки какой-то бонус за благодеяние совершающие его атеисты, пусть не от Бога. Хотя бы чтобы им не отплачивали за добро черной неблагодарностью, как это часто случается в мире?
Первый сын в притче потерялся, не потому что не делал благо, а потому что проматывал состояние и иррационально расходовал собственные ресурсы. Второй же сын повинен не в занятиях преобразовательной деятельностью, а в отсутствии знаний и технологий, которые следовало бы раздобыть. И мы видим гораздо больше примеров научных достижений, в том числе в области строительства, чем Вавилонских башен.
Однако благо, конечно, надо творить. Но как раз-таки помня, что оно, в отличие от притчи, не гарантирует результат.
Инициатива часто наказуема. За добрые дела могут даже убить. Ливийского лидера Каддафи собственный народ казнил, хотя он, пусть и диктаторскими методами, давал ему дешевый бензин, высокие пособия и субсидии, подавлял племенную вражду. В частной жизни таких примеров масса.
Надо стремиться творить добро и делать мир лучше посильными средствами. Вопреки частым несправедливостям.
А если Бог есть, то он простит и не верившего в него либо сомневавшегося, если тот пытался быть Человеком. И ему тоже много за что есть ответить, если он всемогущ, в чем сомнений больше, чем в самом его наличии.
Ринат Камалиев
