Мужчины к ней не приставали, а ей очень хотелось этого. Она пыталась вычислить привлекательные для них черты, вглядываясь в женщин. Чего не хватает ей, чтобы нравиться? Ведь всего несколько лет назад, она помнит, к ней подходили на улице: «Девушка, как вас зовут?» Тогда она фыркала и не отвечала, а теперь сама была готова останавливать: вы не хотите узнать моё имя?
Она все пыталась определить свой нынешний статус, сначала сравнивая себя с подругами, но они повыходили замуж, затем — с героинями романов, но в одних книгах девушек её лет обзывали старыми девами, а в других — в самом соку, едва созревшими для супружества.
Ей повезло снять квартиру и уехать из общежития. У нее появился телефон. Не хватало только приятного мужского голоса. Но не раздавать же номер прохожим!
Она стояла на задней площадке автобуса и машинально перечитывала надписи-царапины: Света, Коля, Лена… На своем имени она споткнулась и всмотрелась в криво нацарапанную «Лену». Ей вспомнились объявления в газетах, где тоже — имя, просьба и телефон. Телефон.
Это так удобно: невидимка говорит с невидимкой. Можно в любой момент исчезнуть. Она представила, как исчезает, прервав разговор, повесив трубку, не снимая больше никогда, а лучше сменив номер, и ей понравилось.
А просьба? Она будет выразительна и притягательна своим отсутствием. Когда имя сопровождается только телефоном — столько разных догадок, вариантов ответа возникает, что хочется выяснить, как же на самом деле.
Она раскраснелась от мыслей-фантазий. Полдела уже
Три дня боялась покинуть квартиру, даже мусор выносила, оставляя дверь настежь и прислушиваясь: не звонит ли? Телефон молчал.
На четвертый день разозлилась и ушла гулять. Вернулась поздно и, едва войдя в квартиру, испугалась сделанного: именно в её отсутствие телефон мог звонить. От этой уверенности она не смогла избавиться в следующие дни. Ругала себя. Ругала всех, кто стоит на задней площадке и не понимает, что раз нацарапаны телефон и имя, да ещё со стрелкой, значит, надо позвонить, хотя бы из любопытства. А вдруг автобус разобрали на металлолом? Или покрасили и закрасили?
Она не могла решить: отчаяться и не ждать или надеяться дальше?
Еще неделю дергалась. Вне дома — слыша телефонные звонки. Дома — от тишины.
Через месяц раздался звонок. Это могла быть подруга. Или родители. Или ещё кто-нибудь. Но позвонил невидимка с задней площадки. В ответ на её «алло» он так и представился: «Я из автобуса. Вы случайно забыли здесь свой телефон, и я поспешил вернуть…»
Поспешил! Его спешка обернулась для нее мукой ожидания.
А он упивался красноречием: «Я оказался на вашем месте и сразу заметил обращение. Дай, думаю, объявлюсь, может, беда у человека и нужен спасательный круг. Очень даже могу. Потребность у меня такая — бросать себя терпящим бедствие. Вы сегодня что делаете? Может, не будем откладывать спасение?»
Она слушала и краснела, словно раздели её мечту и робкую наготу подменили
Каждое утро она выходила из дома с надеждой попасть в автобус со своим телефоном. Мечтала, как тем же ключом зацарапает цифры, имя, стрелку и просьбу, отсутствие которой, оказывается, можно так
Но автобус избегал её, храня на задней площадке семизначное отчаяние.
Ваша Алла Витальевна Перевалова
