Самое главное в элегантном триллере «Магия зверя» — атмосфера, наполненная тоской одиноких сердец, эротизмом и тем особенным электричеством, которым в свое время прославились фильмы Клузо и Шаброля. Их наследник по прямой — режиссер Доминик Молль, еще двадцать лет назад блеснувший мастерством в фильме «Гарри — друг, который желает вам добра». Ныне это классика постмодернистского триллера, как и последовавший за ним «Лемминг». С Домиником Моллем пообщался Андрей Плахов.
— Пять персонажей, пять точек зрения, пять историй, которые переплетаются, чтобы приблизить зрителя к тайне и сложиться в пазл. В общем, классический принцип построения сюжета, но есть в нем новый элемент: теперь преступления планируются и совершаются по интернету…
— Еще двадцать лет назад это было трудно представить, а сейчас — да, это реальность, в которой мы живем, опутанные мировой электронной сетью. Человеческие нравы не изменились, и, как встарь, самым ходким и выгодным товаром остаются любовь и мечты. Но новые технологии создают новую таинственность. В мире тотального интернета рождаются новые загадки, иллюзии, заблуждения, суеверия. Это особенно сильно ощущается в провинции, жители которой испытывают чувство клаустрофобии, хотят убежать от изоляции и рутины, а самый простой путь — это бегство в виртуальный мир.
Вот почему фермер Мишель так легко начинает верить в существование прекрасной Амандины, которая есть не что иное, как смоделированная компьютерная иллюзия. И даже понимая, что его грубо обвели вокруг пальца, он продолжает упорствовать. Герой даже благодарен своим обидчикам за то, что те дали ему иллюзию любви и счастья. Власть воображения оказывается сильнее фактов и здравого смысла.
— В картине есть политически некорректный образ: чернокожий мошенник, по сути, единственный отрицательный герой. Как вы решились на такое?
— Не думаю, что это совсем уж отрицательный образ.
Такие чернокожие парни — сметливые, но выброшенные на обочину общества — часть современного социального пейзажа. В этом смысле фильм основан на документальном наблюдении и изучении.
Когда я говорил с такими компьютерными мошенниками, быстро понял, что для них это способ выживания. И все же они не стреляют, а используют воображение и смекалку. В своих проделках и обманах они очень искусны и даже восхищают. Я их не обвиняю, поскольку они — явные жертвы социальных условий.
— Документализм в вашей работе распространялся и на исполнителей? Они фактически играли самих себя?
— Да, но вот в роли курирующего их криминального гуру Папы Сану — все же профессиональный артист. Это очень важный, характерный для Африки персонаж: современные ребята, на короткой ноге с компьютером, все равно хотят благословения этого феодального монстра.
— Не считая африканцев, в фильме заняты известные актеры — Дени Меноше, Лор Калами, Дамиен Боннар, Валерия Бруни-Тедески. В этом первоклассном ансамбле выделяется молодая актриса Надя Терешкевич в роли Марион — насмерть влюбленной в свою подругу официантки…
— Надя — актриса польско-норвежских корней, снимается во французском кино. Она — настоящий талант и уже получила признание — приз за роль в «Магии зверя» на Токийском кинофестивале.
Для меня чрезвычайно важно с самого начала выбрать правильного исполнителя, с которым есть взаимное доверие.
Некоторые режиссеры любят высекать искры из конфликтов с актерами, но это не мой путь.
— В данной связи сразу вспоминается Хичкок: с актерами у него было по-разному. Вы не будете отрицать влияние на вас его фильмов? Или были влияния другие, не менее сильные?
— Да, именно Хичкок вдохновлял меня прежде всего: у него невероятный талант рассказать историю небанально, с напряжением и с юмором, причем придать ей визуальный стиль. Люблю также братьев Коэн, они рассказывают трагические истории с иронией и абсурдизмом.
— А из ваших соотечественников?
— Из французов не могу назвать кого-то одного, но люблю некоторые фильмы, даже из недавних, например «Отверженных» Ладжа Ли, хоть это и кино не моего направления. Я ведь, как и Хичкок, предпочитаю жанр. И еще замечу, я полунемец-полуфранцуз. Родился в Германии, учился рисованию в художественной школе.
Мне хотелось бы быть более тесно связанным с немецким кино.
Я уже делал франко-немецкие сериалы с немецкими актерами и хочу продолжить этот опыт.
— Как бы вы прокомментировали название вашего фильма (в оригинале «Только звери»)?
— Мне хотелось, чтобы в названии оставалось что-то загадочное, как в любви животных. Собака любит хозяина так, как только она может. Животные любят безусловно, не ожидая ответа. А ведь весь фильм связан с загадкой именно такой любви.
Андрей Плахов
