В два часа у меня прошла встреча с Алексеем Валерьевичем Амелющенко. Он удивительный человек. Знаю его двадцать лет. Он стоял у истоков Яндекса, где проработал десятилетие, если не больше, а потом трудился в Гугле.
Добрый, честный, благородный, искренний, забавный, интересный, непредсказуемый, окончил мехмат МГУ, попал в CompTek, а оттуда, как и большинство сотрудников CompTek, начал трудиться в Яндексе.
Мы говорили полтора часа. После встречи с Алексеем Валерьевичем я поехал на заседание Общественного совета в парк «Сокольники». Обсуждали строительство чайной зоны, план работы «Букводома», сооружение катков на зимний сезон, а также вопрос, связанный с открытием памятника Третьякову, который практически основал парк «Сокольники».
Больше всего обсуждали вопрос, связанный с загрязнением Егерского пруда в парке.
пруд в парке «Сокольники
К Марату Рауфовичу на собеседование (я в нём принял участие) пришла поэтесса.
Левая сторона её причёски огненно-рыжая, правая разделена: часть белая (видимо, обработана перекисью водорода), часть бордовая с вкраплениями синего. Словом, голова-павлиний хвост.
— Не-е-е-ет, «СОЛО» я не знаю, мне не надо этому учиться, я поэтесса (это слово она выделила — В.В.Ш.). Стихи набирать можно медленно. Я сначала сочиняю стихи в голове, потом отстукиваю их на компьютере. Одного пальца мне хватает. Я набираю всё безымянным пальцем левой руки, мне так удобнее.
— Но вы же шли устраиваться на работу. Могли бы и посмотреть, чем занимается наша фирма? — робко спросил Марат Рауфович.
— А зачем? Я же буду работать, что скажете, то и буду делать. Я же поэтесса. — Она бросила томно-укоризненный взгляд на Марата Рауфовича.
Вечером долго занимался с Вадимом Александровичем Коваленко текстами для лэндинга. Их надо было написать острыми, задорными, любопытными, лёгкими, а они у нас получались стандартно-вымученными.
Сейчас запишу дневник и засяду за эти слова. У меня ночь впереди, может быть, напишу.
Поздним вечером долго говорил по телефону с Евгением Николаевичем Аревым. Мы обсуждали спектакль театра «Высокие братья».
Конечно, смотрел новых учеников. Хорошие люди.
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P.S. Непонятно почему вспомнил, как в третьем или четвёртом классе у меня появился прекрасный перочинный ножик с тремя лезвиями. И вдруг этот ножик у меня исчез. Ножик — подарок дяди Коли, он приезжал в гости к нашей соседке тёте Кате. Дядя Коля жил в Калининграде, бывшем Кёнигсберге. Однажды он меня попросил пойти погулять часа два и как премию вручил этот ножик. Я погулял. И всем мальчишкам хвастался ножиком. Вот этот ножик и пропал.
Я его увидел в руках соученика, назову его Димой Столяровым (на самом деле фамилия у него другая).
— Отдай ножик, он мой! Ты у меня украл мой ножик, это подарок дяди Коли.
— Не знаю я никакого дядю Колю, этот ножик я нашёл, и он мой. И ты ничем не докажешь, понял? А будешь вякать — получишь по морде.
От бессилия я плакал.
Человек стоит столько, сколько может отдать добровольно.
Михаил Леонидович Анчаров (1923-1990), писатель, поэт, драматург и переводчик
