Проект возвращения винной монополии был подготовлен под руководством министра финансов, выдающегося государственного деятеля Сергея Юльевича Витте ещё в 1887 году. Государство вновь возвращало себе полный контроль над продажей водки, но небольшая часть производства всё же оставалась в руках частных предпринимателей. Важно отметить, что необходимость реформы впервые объяснялась желанием снизить уровень алкоголизма в Российской Империи, хотя подспудно имелось намерение и направить «пьяные» деньги в казну.
К тому моменту водка, производившаяся на казённых заводах, имела самое лучшее качество. Для её изготовления уже использовались так называемые ректификационные колонны, очищающие спирт от сивушных масел. К сожалению, как мы уже знаем, на отечественном алкогольном рынке тех лет хватало и низкопробной «бормотухи», в среднем за год уносившей жизни до 5 с лишним тысяч человек. Одна из целей, которую преследовали разработчики новой монопольной реформы – очистить российские прилавки от опасного креплёного суррогата.
Николай Орлов. «Освящение водочного магазина». 1904 г.
Но в числе приближённых императора были и противники отмены акцизной системы. Самым влиятельным из них был дядя монарха, великий князь Владимир Александрович. Сломить сопротивление адептов акциза при жизни Александра III так и не удалось – указ о введении монополии увидел свет в декабре 1894 года, когда престол занял уже Николай II.
В отличие от предыдущих попыток урегулировать сферу производства и потребления алкоголя, эта была тщательно подготовленной. Над разработкой указа трудилась специальная комиссия, члены которой тщательно изучали ошибки прежних лет и правительств. Но главное отличие реформы Витте заключалось в том, что проводилась она в несколько этапов, постепенно охватывая всё новые и новые регионы страны. Так, в 1895 году монополия была введена лишь на территории четырёх губерний – Оренбургской, Пермской, Самарской и Уфимской. Когда прибыток государства в данных губерниях от продажи спиртных напитков возрос на 321 000 рублей по сравнению с тремя предыдущими «акцизными» годами, проведение реформы продолжилось. В период с 1896 по 1898 годы монополия была введена в 31 губернии, а к 1904 году нововведения «докатились» до Восточной Сибири. Между тем, власти внимательно отнеслись к специфике некоторых российских регионов и отказались от установления там новых порядков. Речь идёт о Закавказье, Камчатке, Приморье, северных районах Сибири и Средней Азии.
Понимая, что очередные изменения могут вновь спровоцировать всплеск пьянства, реформаторы постановили учреждать так называемые попечительства о народной трезвости. С 1897 года эти попечительства надлежало открывать не ранее, чем за полгода до введения монополии в отдельно взятой губернии или области. По сути, попечительства являлись государственными обществами трезвости, которые функционировали на государственные же деньги. Во главе этих «трезвеннических комитетов» стояли обычно либо губернаторы, либо предводители дворянства. Членами же в обязательном порядке становились местные чиновники – от градоначальников до врачебных инспекторов и судей, – а также служители церкви.
В обязанности попечителей входило недопущение противозаконной торговли алкоголем и распития его в общественных местах. Контроль за лечением алкоголиков, пропаганда здорового образа жизни и организация безалкогольного культурного досуга тоже находились в компетенции новой структуры. Каждый попечитель был обязан исправно платить членские взносы, на которые также осуществлялась деятельность комитетов трезвости. В их бюджеты шли и частные пожертвования со штрафами за нарушение правил торговли веселящими напитками.
Первые годы работы попечительств были довольно результативными. Большинство чиновников на местах активно содействовали делу отрезвления людей. Распространение получили так называемые «Народные дома», открываемые попечителями и представлявшие из себя подобия будущих Дворцов культуры. К примеру, в Санкт-Петербурге напротив Зимнего в 1899 году принцем Ольденбургским был открыт один из таких домов. На его сцене показывали одноактные спектакли и эстрадно-цирковые программы, полюбившиеся зрителю, а также устраивали концерты симфонической музыки и знакомили петербуржцев с недавно возникшим видом искусства – кино. «Визитной карточкой» этого Народного дома стал парк аттракционов, в котором были оборудованы, кроме прочего, обсерватория со сверхмощными телескопами, детская железная дорога, качели-симуляторы полёта на аэроплане и «электрифицированные горы».
Размах, поистине, столичный. В провинции возможности были куда скромнее, но и там местные энтузиасты находили способы отвлечь мужика от бутылки. Попечительствами открывались библиотеки, в которых распространялись книги да листовки о вреде злоупотребления алкоголем. Проводились публичные слушания и творческие вечера. Трезвеннические комитеты содержали благотворительные столовые и, опять же, чайные, где посетители могли культурно провести свободное время. Наконец, при многих Народных домах действовали любительские оркестры и хоры, состоявшие из местных жителей. Всё это хоть как-то, но способствовало расширению кругозора людей и помогало разнообразить их досуг.
А что же, собственно, винная монополия? Каковы были результаты её введения?
По новым правилам, количество спирта, необходимое для производства в текущем году, рассчитывало государство. 80% от этого количества должны были производить на государственных заводах. Каждому предприятию спускался план, в котором учитывались его мощности. Произведённый спирт очищался в ректификационных колоннах и закупался по строго определённым Минфином ценам. Оставшиеся 20% планового объёма изготовляли частные заводы и винокуры, чья продукция приобреталась на торгах также по ценам Министерства финансов. Также казна закупала пиво и заграничные вина.
В Центральной России с 1894 по 1902 годы на эксплуатацию и модернизацию заводов по производству спирта государство потратило 122 миллиона рублей. «Пьяный» доход государства только в 1894-м – ещё действовала акцизная система – составил 269 400 рублей. Свыше сорока тысяч жителей Империи было занято в этой отрасли, ставшей ещё более прибыльной в период действия монополии.
Несомненно, питейная реформа Витте на своём первоначальном этапе являлась самым успешным проектом подобного рода за всю историю Российской Империи. Качество водки, за которым теперь неусыпно следило государство, взлетело на недосягаемую прежде высоту. Чистый доход от продажи алкоголя увеличился до астрономических сумм – в 1900 году он составил 187 667 миллионов рублей! При этом, по данным журнала «Промышленность и торговля», до 1910 года объёмы продаж казённой водки сокращались. Так, за 1909 год было продано немногим более 75 миллионов вёдер. Что на 2 с половиной процента меньше показателя 1908 года и на миллион вёдер меньше, нежели в 1907-м. Прибыток обеспечивался увеличением цены «горькой» – в период царствования последнего русского императора она подскакивала в 1900, 1905 и 1908 годах.
Что же касается потребления водки, то оно тоже росло. Здесь спорить не будем. Но обратим внимание на темпы этого прироста. В 1895 году на душу населения приходилось 4,3 литра водки. В 1900 году – 5 литров. А с 1901 по 1905 годы – 5,23 литра. Как видим, не так уж и много. Учитывая тот факт, что увеличивалась и численность населения.
Интересные данные мы находим в работе известного финансиста, профессора Ивана Христофоровича Озерова «Очерки экономической и финансовой жизни России и Запада», вышедшей в 1904 году. Эти данные были взяты Озеровым из официального отчёта Департамента неокладных сборов. За первые пять лет действия винной монополии число производивших спирт заводов уменьшилось. Если в 1882 году их насчитывалось 2574, то в 1899-м – 2049. А количество лавок, в которых торговали спиртным, за три года сократилось с 71 773 до 40 106. То есть, на 44,1%!
Продолжение следует...
Павел Новиков
