Гергиев, после победы Трифонова на конкурсе Чайковского в 2011-м году, не раз говорил, что золотая медаль Даниила не случайна (как бы там критики ни роптали) — вот он-то обязательно подтвердит свою цельность, художественную крепость и дальнейшее развитие. Так и вышло. Благодаря Гергиеву, у Даниила было много послеконкурсных концертов по всему миру, этакая проверка на прочность. Этот грандиозный марафон он — на тот момент 20-летний — выдержал, равно как и — до этого — победы на престижных конкурсах Шопена, Рубинштейна и Чайковского... И вот теперь в копилке его побед — «Грэмми»!
Конечно, рука не поднимается назвать теперь Даню, Даниила, Даниила Олеговича (стремительно он взлетел — не знаешь, как и величать) неким «нижегородским пианистом», как это проскальзывало сейчас в иных новостях. Да, он родился в Нижнем, и о своей малой родине не забывает, но уже с 2009-го учился в Кливленде у знаменитого педагога Сергея Бабаяна, так что он давно уже человек мира, и даже, по данным СМИ, прошлым летом ожидал получения грин-карты в США...
Даниил не раз отмечал, что считает себя русским, несмотря на продолжительное пребывание на Западе, вспоминал Рахманинова, также жившего в Америке. Его успехи за последние годы внушительны — это и избрание в Совет директоров New York Philharmonic, и премия Герберта фон Караяна, и много еще всего. На «Грэмми» он номинировался уже несколько раз, и вот, наконец, его запись цикла «Трансцендентные этюды» Ференца Листа берет премию в номинации «за лучший классический инструментальный сольный альбом». Критики в восторге!
Даниила поздравляет его старший коллега известный пианист Александр Гиндин, также хорошо знающий педагога Трифонова — Сергея Бабаяна:
— Я прекрасно знаю творчество Даниила, много его слушал, — говорит Гиндин, — очень высоко ценю его и как пианиста, и как музыканта в целом. Что в нем больше всего меня привлекает — это его удивительная гибкость. Гибкость музыкального языка. Не-инертность душевная. Легкая подвижность души. И это передается в руки, потому что руки — это инструмент. С удовольствием и часто слушаю его записи произведений Шопена, которые мне как раз очень нравятся своей ненавязчивостью. В них нет жесткости. Уверен, что записи этюдов Листа столь же шикарны. Так что поздравляю от души с «Грэмми»!.
— А вот эти «Трансцендентные этюды» Листа — чем они сложны, чем интересны для пианиста?
— Ну, прежде всего, как и любые этюды, они интересны радостью движения. Они не все трудные в этом трансцендентальном смысле, очень эффектные, но есть 3-4 трудных этюда, — там не столь важно количество высиженных часов, чтобы их выучить, сколь важна природная склонность именно к этому виду техники. Так, например, без врожденных легких двойных нот «Блуждающие огни» сыграть невозможно. То есть невозможно так, как хочется их услышать. Нет, любую музыку в качестве зрителя можно высидеть, но если у пианиста к этому природная предрасположенность, это будет получаться лучше. Вообще этюды Листа — чудесная музыка, это чистая высокая романтика, поэтому они до сих пор живут, пользуясь любовью пианистов и публики.
— И ему, как пианисту, они подходят?
— Да-да, конечно. И дело не только в природных вещах, — он по складу пианист универсальный. А кроме того — сам композитор, очень хорошую музыку пишет. Я слышал его фортепианный концерт.
— Есть такое поверье, что те, кто побеждает на крупных конкурсах, в частности на «Чайковском», одноразово вспыхивают, а потом куда-то деваются... Но к Даниилу это не относится?
— Это абсолютно к нему не относится. Да и нельзя сказать, что его музыкальная судьба сложилась только благодаря конкурсу имени Чайковского. Она сложилась благодаря тому, что, во-первых, у него есть данные, которые нужны для артиста такого ранга, а, во-вторых, просто время его пришло. Я задолго до московского конкурса знал, что Трифонов учится у Сережи Бабаяна, с которым я хорошо знаком и дружу. Он мне говорил тогда еще — «у меня совершенно чудесный парень, но я его пока специально не выпускаю на конкурсы, зная, что его сразу возьмут и у него пойдут концерты; пока этого не хочу — надо учиться». И вот Даниил выучился. И потом стал почти одновременно лауреатом на трех крупных конкурсах — Шопена, Рубинштейна и Чайковского.
Так что, при всем уважении и пиетете к конкурсу Чайковского, это не конкурс Чайковского вывел его в люди. Так все равно случилось бы, судьба такая.
— И мудрая позиция самого педагога...
— Бабаян — великий педагог. Велик в понимании своих учеников — кого конкретно чему конкретно надо учить. Он это чувствует как локатор. И это принесло свои результаты. «Грэмми» — очередная большая победа Даниила. Это повод гордиться, и мои самые искренние поздравления от души!
Автор: Ян Смирницкий
