Пока театры наперебой создают онлайн-спектакли, Михаил Зыгарь и Мобильный художественный решили вернуть людей в реальность. Их новый променад называется «Пигмалион»: в нем известная блогерша учит экс-чиновника говорить на современном кокни — языке соцсетей. От памятника Пушкину до Большого театра прогулялась Алла Шендерова.
Конечно, это удовольствие, за три месяца ставшее почти запретным, и оттого особенно острое: идти по летней Москве сначала по Страстному, потом вернуться в Петровский переулок, выйти на Петровку и неспешно двинуться к Большому.
Кто его знает, ходил ли так знаменитый драматург и поклонник СССР Бернард Шоу во время своего приезда в 1931-м (лондонская The Times оставила об этом визите вполне фантастический репортаж, да и сам писатель любил нагнать туману), сегодня это не так важно. Сегодня, как следует из текста, созданного коллективом авторов во главе с Михаилом Зыгарем, многое не так важно. В начале променада упомянуты будущие торжества по случаю 90-летия визита Шоу. В финале эта цифра не нравится героине, она предлагает округлить ее до 100 — и, разумеется, исправить даты в «Википедии».
Действие нового «Пигмалиона» начинается у памятника Пушкину.
«Шоу маст гоу он»,— острит Пикерин. Он уверен в себе, хвастается, что скачал TikTok, и спрашивает Гену, не упал ли тот с луны: собирающийся в отставку министр выражается канцеляритами и совсем незнаком с виртуальной жизнью. Чтобы наверстать упущенное, а попросту — омолодиться, Пикерин предлагает ему «подкатить» к сидящей неподалеку инстаграм-блогерше Изи-Лизе, у которой пара миллионов подписчиков, или, как говорит Пикерин, «подписотов». В общем, это пьеса Шоу наоборот: теперь Лиза (бывшая Элиза) должна учить Гену (бывший профессор Хиггинс) говорить языком «сегодняшней молодежи». Окрыленный идеей Гена заключает с Пикериным (бывший полковник Пикеринг) пари: через месяц он станет звездой Instagram.
Слушать все это не так уж интересно, зато приятно. Лизу озвучивает Екатерина Варнава, Пикерина — Александр Семчев, а Гену — Игорь Миркурбанов. Последний недаром выступает с сольными концертами: в его исполнении заворожила бы и телефонная книга, и список контактов из айфона.
Идти по бульвару, слушая, как Семчев с Миркурбановым валяют дурака, решая, как «подъехать» к Лизе и кому больше мешает пузо,— удовольствие.
Есть в их диалогах и по-настоящему угарные моменты: так, Гена собирается «составить обращение директору Instagram» в ответ на предложение девушки написать ей в «директ».
Хрипловатый голос Варнавы тоже весьма обаятелен. Тут, правда, случается недоразумение: авторы спектакля не решили, сколько Изи-Лизе лет. Не учли, что сленг 20-летних и сленг 35-летних — это две большие разницы. В итоге Лиза говорит на смеси обоих сленгов, и звучит ее речь слегка вымученно. Двадцатилетняя знакомая, разделившая со мной этот милейший променад, подтвердила: не только я, но и она никогда не слышала выражения «а ну шары свои укатил» (в смысле — отстань), а слово «подписоты» употребляется редко — чаще «фолловеры» или «подписчики». Впрочем, все это спорно — язык меняется каждый день. Как и создателям променада, мне было немного грустно оттого, что героиня учит экс-министра быть модным, но ни он, ни она, ни его аудитория в стендап-клубе, куда Лиза отправляет Гену, как на экзамен, не знают Шоу. И не считывают не только кондовых министерских шуток, но и английского юмора.
В таком случае, может, нам стоит прислушаться к Лизе и исправить в «Википедии» дату визита Шоу в Москву — какая разница? Это ведь одна из наших новых черт: равнодушие ко всему, что происходило до нашего рождения.
Впрочем, это касается слов и фактов. Что до архитектуры (за маршрут отдельное спасибо Алексею Киселеву), ее так просто не «исправишь». Финальной точкой «Пигмалиона» становится «Метрополь» — там останавливался Шоу. После этого в день премьеры публику пригласили в другой отель — на вечеринку, которая тоже была в стиле спектакля: вид с веранды открывался изумительный, вайфай работал отлично, фото можно было сразу выложить в Instagram.
Алла Шендерова
