Читать Часть 1
Читать Часть 2
Директор всячески поощрял развитие у учеников ощущения независимости, самостоятельности. С его подачи, в частности, были введены элементы школьного самоуправления. Проводились выборы в так называемый Учком, председатель которого мог присутствовать на педсоветах и на равных вступать в дискуссию со старшими. Директор всячески поддерживал авторитет ученического комитета: на время своих командировок приказом объявлял, что руководство школой (невиданное дело!) будет осуществлять Учком.
А придуманный Новиковым новый предмет – «Газета»? Чаще всего он лично вёл эти занятия. Во время них зачитывались заметки из центральных газет, которые тут же обсуждались. Между тем Иван Кузьмич невозмутимым своим тоном как бы невзначай спрашивал: «А что бы ещё здесь могло быть написано, если бы было больше места?»
По сути, он поощрял ребят «читать между строк».
Весомости таким урокам придавали и сообщения, которые готовили несколько учеников по разным темам, выбранным накануне.
Иван Кузьмич Новиков
Весь этот директорский курс разительно отличался от принятых партийных норм в приложении к школьному обучению. И здесь мне приходит в голову сравнение со Швейцарией.
В годы Второй мировой Гитлер запросто мог бы её захватить. Но ему требовался этот островок стабильности посреди оккупированной Европы. В здешние банки можно было отправлять наворованное золото. В укромных бернских или цюрихских кафе организовывать конспиративные встречи и вести тайные переговоры. В домах на тихих улочках устраивать явочные квартиры...
110-я, на мой взгляд, и сделалась усилиями Новикова и созданного им коллектива своеобразным островком в море усредненной педагогики. Ему, как Юпитеру, это позволялось. Благо шло на пользу воспитанию детей советской верхушки.
«Самым ярким воспоминанием школьной поры» назвал Ивана Кузьмича выпускник 1948 года, известный архитектор и художник Эдуард Путинцев. По его словам, «таких потрясающих директоров, наверное, больше не будет»:
Он приглашал к нам в школу самых выдающихся людей того времени, и они проводили уроки по астрономии, биологии, физике, химии… Учили нас культуре, искусству и многому другому. Благодаря этому я и мои одноклассники получили импульс к тому, чтобы самим стать высокообразованными людьми. Иван Кузьмич научил нас жажде жизни – стремлению узнать как можно больше, создать как можно более интересные вещи. Этот урок мы запомнили навсегда.
Эдуард Петрович, можно сказать оправдал ожидания Новикова: стал мэтром полярного градостроительства (его проект был удостоен золотой медали Всемирной выставки в Монреале), его картины выставлены в Третьяковке, мастер сорта по альпинизму, покоривший и памирские, и кавказские главные вершины…
Проект Эдуарда Путинцева: город будущего на Севере
Ёмко об Иване Кузьмиче высказался Александр Ширвиндт:
Он был человеком необычным. Круглосуточное пребывание в школе, абсолютно чёткий подбор педагогического коллектива.
Эти слова произнёс Александр Анатольевич, зрелый уже человек и прославленный актёр. А в юные годы Саша Ширвиндт не злоупотреблял нахождением в школьных стенах, предпочитая в учебные часы кинозалы и футбольные площадки. За прогулы его выгоняли на пару недель, что становилось лишь дополнительным бонусом.
Школьник Шура Ширвиндт
Когда в очередной раз вставал вопрос об отчислении Ширвиндта, мама, ответственный работник филармонии, слёзно просила всенародно обожаемого тенора Козловского:
Иван Семёнович, Шурку опять выгоняют, не могли бы вы выступить перед детьми?
Иван Козловский
В другой раз звонила с той же просьбой не менее прославленному Лемешеву. И школа не могла устоять перед этими сладкоголосыми певцами, любимцами всей страны.
Сергей Лемешев
Вообще, концерты, частенько устраиваемые в актовом зале, были сродни кремлёвским. Помимо двух лучших теноров, в них можно было услышать Обухову и Пирогова, фортепианных виртуозов Кабалевского и Брохеса, увидеть популярнейших тогда актёров Бернеса и Андреева, воспроизводящих сцены из «Двух бойцов», где они играли главные роли…
Добавим, что Ширвиндт войдёт в плеяду выдающихся артистов – выпускников 110-й. И. Ильинский и В. Холодная, А. Попов и М. Миронова, А. Баталов и Н. Подгорный. А ещё дирижер Г. Рождественский, поэт-песенник Л. Дербенёв, музыканты Б. Хайкин, Б. Покровский, М. Тэриан, А. Зубов…
Назовём уже и несколько имён учёных из огромной когорты: А. Реформатский, Н. Тимофеев-Ресовский, А. Сахаров, С. Шмидт…
Андрей Сахаров
Из гнезда в Мерзляковском выпорхнули и «встали на крыло» многие писатели, поэты и литературоведы, в частности, сестры Цветаевы, А. Синявский, Н. Эйдельман, Л. Кабо, М. Туровская, В. Потресов.
И такие экзотические фигуры, как создатель и на протяжении трёх десятилетий глава, возможно, самой эффективной в мире разведки – гэдээровской, генерал Миша (Маркус) Вольф, исполнительный директор Нобелевского фонда Михаэль Сульман, сенатор штата Аляска Джордж Фишер.
Пионер Миша Вольф
Маркус Вольф – создатель одной из самых эффективных разведок мира
…Конечно, в младших классах на переменках мы носились по коридору, случались и «стычки» – школа-то была мужской. Но только когда в 52-м сменился директор, мы почувствовали, что прежде жили в атмосфере некоего единства, товарищества, лицейства, можно сказать.
Новый директор с говорящей фамилией Дубынин, человек приземистый и крикливый, явно всё ещё ощущавший погоны на плечах, стал искоренять всё то, чем была отлична наша школа. По сути, он искоренял элитарность – если бы знал это слово. С каждым годом переводилось всё больше учеников из других школ, зачастую второгодников, а порой и «приблатнённых».
От «новиковской» 110-й осталось одно название да две гигантские серые мраморные доски на стене актового зала с выбитыми золотом бесчисленными фамилиями золотых и серебряных медалистов.
При Иване Кузьмиче их число переваливало за два десятка в год. Разумеется, впоследствии подобного не бывало. Да и сами мраморные (и мемориальные) доски при новых школьных властителях куда-то подевались.
Может, кому-то пригодились как материал при дачном строительстве. Или как уникальный декор в какой-нибудь баньке-сауне. А что – стопку поднять под гогот, тыча пальцем в какую-нибудь звонкую фамилию, Хрущёва, к примеру. Или по приколу выпить за здоровье обладателя золотой медали номер один, тоже ведь из 110-й…
Между тем пропали не только уникальные доски, но и ещё один атрибут новиковской школы. Об этом – отдельно.
Окончание
Владимир Житомирский
