| 17-18 июля |
| Пора всерьез браться за мемуары... |
 |
||
Погода испортилась. Почти из каждой проплывающей над головой тучки сеется дождик. Пять минут дождь – полчаса перерыв. Правда, довольно тепло, а иногда даже выглядывает солнышко. Но все равно до начала следующей поливки ничего просохнуть не успевает. В лесу тоже не очень уютно. Трава мокрая, с деревьев капает, комаров множество… Но во всем есть свои плюсы. Нельзя работать на участке – зато есть возможность без спешки заняться еще одним делом, намеченным на отпуск. Мемуарами. Нет, не своими собственными, конечно. Рановато пока… Дедушкиными.
В этом году моему дедушке, Борису Александровичу Платонову, исполнилось бы 100 лет. Так же как и бабушке Агриппине Ивановне. Они прожили вместе 65 лет, вырастили троих детей и пятерых внуков. Ванюшка приходится им уже праправнуком. Дедушка был военным связистом, служил на Узле Связи Генштаба и после выхода в отставку начал писать мемуары. Часть его воспоминаний была опубликована в военных журналах, а главы, в которых рассказывается об истории нашей семьи, остались в виде текста, отпечатанного под копирку в пяти экземплярах.
Идет время, меняется политический строй, иногда мы по-другому начинаем смотреть на те или иные события нашей истории. И тем интереснее перечитывать воспоминания близкого тебе человека, который был их непосредственным участником или свидетелем. А узнать во всех подробностях, как жила сто лет назад обычная московская семья, – разве это не интересно?
Конечно, это естественное желание каждого человека – знать, какими были его деды и прадеды, как они жили, о чем думали. Между поколениями должна быть связь, а если человека не интересуют его корни, если он даже не пытается задумываться ни о прошлом, ни о будущем – это страшно. Я надеюсь, что маленький Ванечка через несколько лет с удовольствием прочтет о семи поколениях своих предков (пусть и не дворянского происхождения), а со временем добавит к этим воспоминаниям свою лепту.
Правда, похоже, что мне достался как раз пятый экземпляр текста. Буквы расплываются, местами приходится не читать, а скорее угадывать смысл напечатанного. Было бы совсем неплохо загрузить всё в компьютер и привести в удобочитаемый вид. Но со сканированием и распознаванием явно возникнут проблемы. Придется набирать все от начала и до конца. Но не случайно же я «Соло» перед этим проходила. Так и было задумано. А сейчас у меня будет возможность несколько дней попрактиковаться (а то вдруг за отпуск разучусь набирать…). Смех смехом, но ведь готовые тексты мне почти никогда не приходится перепечатывать. Я привыкла на монитор смотреть, а не на лист бумаги. Придется приспосабливаться.
Если заглянуть в историю, то можно узнать, что в 19 веке мои предки по дедушкиной линии были крепостными крестьянами очень богатого владельца огромных земель, лесов и конных заводов в Тамбовской губернии графа Воронцова. Этот помещик, как рассказывал дедушке его отец, был к тому же большим «чудаком». Одно из его чудачеств состояло в том, что он «разводил породу» среди тысяч принадлежащих ему крестьян так, как делают это на племенных конных заводах. Он подбирал для женитьбы молодых людей по определенному внешнему соответствию: росту, красоте и т.д. Делалось это раз в год, осенью, когда все неженатые и незамужние парни и девки ближайших деревень выстраивались на дворе барской усадьбы. Вот так барский перст соединил 160 лет назад родителей моего прапрадедушки Степана Александровича Платонова.
Любопытно, что и после освобождения крестьян в 1861 году в поместье потомков того чудаковатого барина некоторое время сохранялись прежние порядки. Правда, здесь уже действовали не принуждением, а поощрением деньгами и даже земельным наделом тех, кто выполнял «барскую волю». Так, например, моя прапрабабушка Настя получила от барыни на приданое за то, что согласилась на замужество по ее рекомендации, хотя они со Степаном и без того были сговорены. Но тут уж, видно, срабатывала крестьянская сметка, хитрость.
У Насти со Степаном было девять детей, и старший из них, мой прадедушка, был еще мальчиком отдан в город в мануфактурный магазин. Там он проработал много лет, женился, а после смерти хозяина переехал с семьей в Москву, где в 1904 году у них родился сын Борис. Родители снимали трехкомнатную квартиру (одну комнату занимала жившая с ними больная сестра матери) в дешевом, в сравнении с центром, районе города – Замоскворечье. В семье было пятеро детей, жили не бедно, но очень скромно и во многом весьма ограниченно.
По воспоминаниям дедушки, его отец служил приказчиком в большом мануфактурном магазине Михайлова на Никольской улице и получал около 75 рублей в месяц, что было примерно вдвое больше заработка среднего рабочего. Вот некоторые цены того времени: мясо – 50 копеек за килограмм, хлеб черный – 1 копейка за фунт, белый – 12 копеек за килограмм. Квартира из трех комнат – 25 рублей в месяц, без дров. Плата за обучение в гимназии – 25 рублей в год, за визит частного врача – не менее 1 рубля.
После окончания церковно-приходской школы Бориса приняли в синодальное училище. У него был хороший голос, и, казалось, впереди его ждала певческая карьера и обеспеченная жизнь. Но всего через месяц он из этого училища сбежал, не выдержав слишком чинной тамошней атмосферы. Именно в это время началась первая мировая война, поэтому такой проступок довольно легко сошел ему с рук. Десятилетний мальчишка, он подрабатывал продажей газет и сбором пожертвований в пользу раненых, пел вместе с небольшим хором на похоронах и свадьбах в богатых купеческих домах.
В 1919 году, не окончив шестого класса, Борис вынужден был поступить на работу на склад огнестрельных припасов. Время было тяжелое, голодное, нередко приходилось ездить по деревням за хлебом, картошкой и другими продуктами. А в 16 лет вместе с несколькими своими товарищами по комсомольской ячейке он ушел добровольцем на фронт. Потом была борьба с бандитизмом на Украине, демобилизация, учеба на военных курсах и служба сначала на артскладе в Рыбинске, а затем в Москве. Казалось бы, уже сделан окончательный выбор в пользу военной карьеры, но... путь к ней оказался изобилующим крутыми поворотами.
В 19 лет Борис женится на «комиссарской дочке» Груне Стефашкиной (наверное, Алексей пошел по их стопам, женившись в таком же возрасте...), а через некоторое время ему приходится по семейным обстоятельствам демобилизоваться и переехать в Сергиев Посад, где тогда жили родители жены.
Я прекрасно помню свою прабабушку Екатерину Михайловну. Много лет мы все вместе жили на Узле Связи в Сокольниках. Собственно, именно она со мной и нянчилась, потому что мама работала, а бабушка Агриппина Ивановна была полностью поглощена общественной деятельностью. Бабушка Катя была очень доброй, мудрой женщиной, умеющей ладить со всеми и никогда не унывающей. Не помню, чтобы она когда-то повышала голос. К ее мнению всегда прислушивались, хотя она была совершенно неграмотной. А научиться читать бабушке очень хотелось, и она всегда нам завидовала. Но ни моя мама, ни я так и не смогли ее научить. В отличие от многих, она не любила сидеть во дворе на лавочке и перемывать косточки проходящим мимо. На ней держалось все домашнее хозяйство, а уж какие она пекла пироги… Даже сейчас, когда вся родня собирается вместе по случаю какого-нибудь семейного торжества, кто-нибудь из старших обязательно скажет: «Нет, у бабушки Кати пироги были лучше».
Кстати, так совпало, что деревня, откуда бабушка родом, и где в молодости она работала на кирпичном заводике, находится всего километрах в двадцати от нашего дома в Тульской области. И там до сих пор делают кирпичи, как и сто лет назад…
А теперь вновь Сергиев Посад. 1925 год. Бориса назначают заведовать местным театром, кинотеатром и прочими увеселительными заведениями (был как раз расцвет НЭПа). Однако его не удовлетворяет работа в атмосфере коммерции, погони за прибылью и постоянное общение с людьми, для которых деньги – это все. Вскоре он уходит на ткацкую фабрику, где работает сначала секретарем комитета комсомола, а потом заведующим школой ФЗУ.
Именно там Борис начинает серьезно увлекаться радиолюбительством. К тому же, работа в должности зав. школой заставила его почувствовать скудость своих общеобразовательных познаний (неоконченное шестиклассное образование). Поэтому он поступает учиться сначала на рабфак, а потом в Академию Связи, которую с отличием заканчивает в 1936 году в звании военного инженера 3-го ранга. И только лишь с этого момента начинается его военная служба, которой Борис Александрович посвятил около 30 лет своей жизни. Но это, как говорится, уже совсем другая история.
Продолжение следует...
