Еще одна страшная потеря, конца которым, похоже, не видно, — умер Роман Виктюк. Некоторое время назад он попал в больницу в тяжелом состоянии — букет болезней, нажитых за долгие годы. COVID только вдогонку, последняя капля. И казалось, заглянул за край, но... Прорвался, и многие поклонники его таланта выдохнули. Но смерть его не отпустила. Как не отпустила многих коллег и друзей из его блистательного поколения.
Самый экстравагантный режиссер, мастер театрального изыска, яркой формы. Сочинитель и выдумщик, он строил свои миры, полные противоречий, греха и порока, которые он препарировал, чтобы показать причудливость устройства всего. Где нет однозначных ответов на множество вопросов. Но красота была главным инструментом в его многолетних поисках и исследованиях.
Откуда произрастала эта красота и тяга к ней? Мальчишка из Львова, послевоенная нищета и голод? Желание быть первым и лучшим? Ловким и хитрым насмешником и ерником? Да все вместе. Пластичность его в жизни перетекала в пластичность на сцене, в его спектакли, временами так напоминавшими балет. Где актеры говорили другими интонациями, где движения были особенные и постановки мастера оставляли образ текучего времени с полотен Сальвадора Дали.
Роман Виктюк в конце восьмидесятых открыл новый стиль на сцене, как открывают окно на ту сторону улицы, которую прежде никто не замечал. И первенцем этого стиля стали его знаменитые «Служанки» в театре «Сатирикон», которые идут уже 35 лет, сменяя театры и актерские составы.
Художник Алла Коженкова работала на этой легендарной постановке и вспоминает: «У него у первого мужчины на драматической сцене оказались в юбках, не как пародия и хохма — они всерьез играли женщин, он умело использовал манекены. Он человек с невероятной интуицией, который умел собирать вокруг себя талантливых людей, пластику в «Служанках» ставил тогда неизвестный на театральном поле Валентин Гнеушев, а артисты какие — Коля Добрынин, Костя Райкин, Сергей Зарубин. После премьеры все говорили, что это первый спектакль в стиле постмодерна. После стилю Виктюка стали подражать многие режиссеры».
А как репетировал Виктюк! Это отдельные представления, на которые стоило продавать билеты. Никаких классических разборов не признавал — он эмоционально заряжал актеров. Кричал: «Гений», когда артист только ступал на сцену. Термины, которые использовал Мастер — чичирка, манюрка, — потом разлетались по театральной Москве. Мастер жеста и импровизации, легкости и изыска, красивой интриги и загадочных фраз. Он первым в Москве поставил такую трудную для театрального жанра Людмилу Петрушевскую.
Он любил появиться в публичном месте в каком-нибудь ярком сногсшибательном пиджаке, и даже те, кто не знал его, не могли не обратить внимание на такого господина.
Хорошо, что, дожив до преклонного возраста, Роман Виктюк все же дождался своего театра. С проблемами, разборками, свойственными 90-м, бесконечными ремонтами, которые делали разные директора. Мастер въехал в уникальное историческое здание в Сокольниках. И успел там многое поставить. Продолжил работать даже тогда, когда инсульт лишил его голоса. Он выращивал своих актеров, которые воплощали идеи Виктюка. Теперь они осиротели, и что будет с его театром — неизвестно. Это особый театр, в который не может прийти очередной худрук или режиссер, — он был и останется театром Романа Виктюка.
КАК ЭТО БЫЛО
Последние недели Виктюк находился в больнице им. Братьев Бахрушиных. Туда пожилого режиссера госпитализировали с коронавирусом. Его состояние оценивалось как средней тяжести, он был в сознании, с давлением 115 на 80. Во вторник было принято решение отправить пациента в госпиталь ветеранов войны №1 на Дубровке. Однако состояние Виктюка неожиданно резко ухудшилось. И ближе к вечеру стало известно о его смерти.
Марина Райкина
