Жирное пятно на полу для меня, как и для других читателей, — лишь повод взяться за тряпку. Но есть люди, которые таким пятнам только рады. Улучшить им настроение могут и брошенные мимо урн окурки, и развеянные по ветру магазинные чеки. А следы крови — это просто бесценная находка.
Мой собеседник — руководитель управления криминалистики Главного следственного управления СКР по Москве Владислав Храмов. Он как никто знает, что нет на свете преступников, которые не оставляют следов. Главное — правильно уметь их прочитать. Сегодня уроки криминалистики — специально для читателей «МК».
«Иногда, прежде чем найти труп, трех-четырех собак выкопаешь»
— Давайте начнем с орудия труда.
— Давайте.
— Я к вам пришла с ручкой. Постучится оперативник — у него на боку пистолет. У следователя — бланк протокола допроса. А у криминалиста что?
— У меня — щуп, поскольку я специализируюсь именно на поиске трупов. Ранее, еще будучи следователем, — давно это было, 16 лет назад, — я попутно занимался военной археологией. Искал бойцов Рабоче-Крестьянской Красной Армии, которые в период боев Великой Отечественной остались непохороненными. Вот так хобби стало профессией.
Кстати, свой поисковый щуп я делал сам.
— Почему? Он что, какой-то особенный?
— Конец щупа всегда должен быть толще, чем основная палка, чтобы уменьшить силу трения. Например, когда щуп втыкаешь в землю, ты уже рукой чувствуешь провал. Человеку, уж извините, свойственно перегнивать — соответственно, почва становится мягче. Я щупом чувствую захоронения, которые образовались 70 лет назад, — что уж говорить о тех, которым год или два! Свой инструмент я никому не даю, вожу всегда с собой, очень на него надеюсь и храню дома на балконе вместе с лопатой.
— А если осмотреть нужно поле? Или свалку какую-нибудь? Там же с щупом не набегаешься…
— На больших территориях мы используем георадары. И то не сразу помогает. Иногда, прежде чем найти труп жертвы, трех-четырех собак выкопаешь…
— Сугубо профессиональный вопрос: какие приметы есть у криминалистов?
— Приметы есть, но скорее общего порядка. Ключи никогда нельзя класть на стол: к трупу. А еще, если на месте происшествия скажешь «до свидания», обязательно в это дежурство увидишься снова. Я, когда в 2002 году только начинал работать следователем и дежурил в составе следственно-оперативной группы, выехал на убийство. Описал тело, все дела закончил, пошел со всеми прощаться. Смотрю, а на меня как-то странно смотрят. Мне и объяснили, что теперь мы с коллегами обязательно увидимся в дежурные сутки. И, не поверите, ночью пришлось ехать на новый труп…
— Даже странно: разговариваю с криминалистом, а еще ни разу не прозвучало слово «кровь». Вот объясните, почему, сколько бы преступник ни убирался в квартире после убийства, его все равно выдают кровавые следы?
— Для поиска крови мы успешно применяем специальные реактивы. Они растворяются в воде, и затем нужное помещение опрыскивается через пульверизатор. Если там была кровь, пятна начинают светиться определенным цветом.
Так мы раскрыли убийство одной женщины. Пошла кормить кошку бывшего приятеля и пропала. Тело потом нашли в коллекторе. Первоначально рассматривалась версия убийства из ревности в любовном треугольнике: ведь она ушла от владельца кошки к другому мужчине. К нашему удивлению, оказалось, что ни первый, ни второй не имеют отношения к преступлению. Пришлось, как в старину, сделать поквартирный обход. И одна из соседок рассказала о женских криках в подъезде. А двумя этажами выше квартиры владельца кошки на стене нашли небольшой мазок крови. Как показала экспертиза, кровь принадлежала погибшей. Один из жильцов этого этажа оказался судим. При обыске его квартира была обработана реагентом — и… засветилась, как новогодняя елка. Везде, начиная от половых тряпок и заканчивая барабаном стиральной машины, были затертые следы крови. Конечно, он попытался юлить: заявил, что она просто умерла у него в квартире, и он лишь расчленил тело. Но от ответственности не ушел.
— То есть криминалист идет к преступнику по следу?
— Да, порой в прямом смысле этого слова. Выехал мой криминалист в Солнцево на труп мужчины с колото-резаными ранениями. С лампой начал от тела по спирали отходить, чтобы осмотреть все вокруг. И буквально в нескольких метрах нашел две капли крови. А затем — еще и еще. Криминалист предположил, что преступник, нанося удары жертве, порезал руку сам. Кстати, это бывает очень часто. Если нож кухонный, без гарды (предохраняющий фиксатор. — Авт.), то, когда прикладываются усилия, рука соскакивает и режет сухожилия. Кровавый след довел криминалиста прямо до квартиры. Там в этот момент раненый преступник застирывал свои вещи. Убил из-за пьяного конфликта на улице…
Примерно так же было при расследовании недавнего убийства в квартире на Смоленской улице, где преступник зарезал двух девушек легкого поведения. Осмотрев множество четких круглых пятен крови, мы предположили, что капли падали с высоты человеческого роста. Запросили лечебные заведения о поступивших к ним пациентах с порезанными руками. И нашли злодея. Он поехал в больницу с раной сухожилия фактически от соседнего с местом убийства дома. Кстати, помните, в рассказах о Шерлоке Холмсе часто в качестве улики фигурирует след от обуви? В этом случае на месте происшествия также остался кровавый след протектора ботинка убийцы. Его сравнили с обувью попавшего под подозрение пациента больницы и получили идентичный результат. Были и косвенные улики: рядом с кроватью мужчины стояла бутылка коньяка «Барклай де Толли», а в борсетке находился чек из магазина рядом с местом происшествия.
Трое суток на Хованском кладбище
— Да, следы крови — это прекрасно. Но если их нет? На что надеяться? Что преступник уронит пуговицу или забудет шарфик?
— Вещи, конечно же, помогают. Недавно в Люблине была убита 12-летняя девочка. Во время борьбы с жертвой преступник сорвал с нее часы, циферблат забрал с собой, а браслет мы нашли за плинтусом. Там же, на болтах плинтуса, нашли и волосы девочки. Так вот, убийцу мы вычислили… по комплекту ключей. Знаете, есть такой закон у следователей: не нужно искать сложное объяснение, если есть более легкое. В семье было четыре комплекта: у матери, отца, сына и дочери. Три мы нашли. Но дверь была закрыта на ключ снаружи. Осталось найти старшего сына, у которого был четвертый комплект. Когда молодой человек приехал, мы начали с ним работать. В итоге выяснилось, что он заказал убийство младшей сестры из-за обиды: айфон ему не купили… Убийцу задержали на вокзале: он спал в ожидании поезда.
Вообще криминалист — работа рутинная. Не всегда сразу можно найти улики. Но самое главное — тщательно и кропотливо их собрать. Вот наши сотрудники после известного погрома на Хованском кладбище трое суток сидели, осматривали место преступления. И гильзы мы нашли. И куски арматуры брошенной. Вообще там столько объектов было изъято для исследования! Мой криминалист потом неделю сидел со следователем — назначал экспертизы.
— Какие? Что чаще всего приходится исследовать?
— Хочу отметить, что у нас, в Главном управлении криминалистики, лучше всех делают генетические экспертизы. Следы находят даже там, где другие не нашли.
У нас в управлении есть технико-криминалистический отдел, и еще мы сформировали дежурную группу, которая выезжает на места происшествий. Есть криминалисты, которые оказывают методическую помощь следователю: изучают дело, пишут планы-рекомендации и начинают контролировать выполнение следственных действий.
Опытные криминалисты у нас обычно передают свой опыт молодым не только на местах происшествий. Есть учебный класс с пособиями — там изображены виды травм, есть также и манекены, которые используют для воспроизведения обстановки на месте происшествия. Есть статичные манекены с двигающимися руками-ногами, а есть надувные — если нужно тело выкинуть в окно. Ведь при самоубийствах близкие часто не верят, что человек самостоятельно пошел на это. Тогда и проводим эксперимент. Хотя и здесь экспертиза — не панацея: человек может разбежаться и выпрыгнуть. Все оценивается вкупе.
— Скажите честно, преступник изменился за эти годы?
— Конечно. В Советском Союзе не было мобильных телефонов, камер, но преступления легче раскрывались, потому что другой менталитет был у людей. У моих родителей все друг друга знали в подъезде, и участковый всех знал.
Прогресс не стоит на месте — и у преступников тоже. Например, те же педофилы фиксируют свои гнусности на фото и видео, чтобы затем пережить заново. Между тем мало кто знает, что с помощью программ мы можем восстанавливать все удаленные фотографии, переписку и даже пароли. Это один из самых применяемых видов криминалистической техники. За первое полугодие этого года данная программа применялась 279 раз, и были восстановлены данные, которые помогли и послужили доказательством в дальнейшем расследовании.
— То есть старый добрый метод дедукции уже не работает?
— По одной сигарете рассказать о преступнике все — это вымысел. Но рассказать о преступнике, осмотрев картину происшествия, — реально. Я уже говорил: самый хороший след — это кровь. И запах.
Вот был случай, когда задушен был мужчина веревкой из кофты-кенгуру. Перед этим ему проломили голову. Запах преступника в итоге сохранился на этом шнурке. Но это еще что: коллеги из военного следственного управления приводили пример, когда они запах злодея нашли на окровавленной вещи спустя 17 лет!
— Как вообще взять «на пробу» запах?
— На экспертизе запахи исследуют собаки. Раньше, когда я только начинал работать, вещи для исследования заворачивали во фланелевую ткань (помню, я ее купил и носил все время с собой), потом в фольгу — и уже этот объект доставлялся в экспертное учреждение, чтобы затем сравнить этот запах с чьим-то еще — допустим, вашим. Понадобится… нет, не ваша нательная майка, как все думают, а ваша кровь. Кровь — самый лучший природный консервант. Запахи мы также собираем и консервируем.
Преступление и покаяние
— Общеизвестно, что следователь — главное действующее лицо в схватке со злом. Криминалист остается в тени. И все-таки бывают случаи, когда именно экспертам удается вывести бандита на чистую воду?
— Криминалист всегда работает в связке со следователем. Вот недавно наш сотрудник, участвуя в допросе по безвестному исчезновению гражданина, так нашел подход к преступнику, что тот не только все рассказал, но и указал место, где скрыл труп. Там и нашли — на территории Новой Москвы, в гараже, в полиэтиленовых пакетах. Так что правильный подход часто служит установлению психологического контакта, когда преступник доверяет только тебе и выкладывает всю правду.
Один раз вообще был удивительный случай, когда не жертва опознала преступника, а злодей сам указывал на жертв. Был это Олег Петросян — своего рода преемник битцевского маньяка Пичушкина, обладатель черного пояса по карате. Он рассказывал, что Пичушкин в июне 2006 года явился к нему во сне и попросил продолжить дело. В итоге на совести Петросяна оказалось 13 нападений, из них шесть или семь трупов. Жертвам он проламывал череп. Одна женщина выжила, но узнать его сама не могла. Зато Петросян узнал ее сразу же. Сейчас он в психиатрической больнице.
Или еще случай с убийством женщины — капитана ФСИН, которую расстреляли возле дома. Заказал преступление ее собственный муж, предварительно застраховав ее жизнь на три миллиона и подделав подписи. Окладистая борода исполнителя убийства натолкнула меня на мысль. Я предположил, что он исповедует ислам, и первое, что спросил его: «Веруешь ли ты в Бога?» Он ответил, что верит, и очень сильно. «Покайся, грех такой на душу взял», — сказал я ему. У него в ответ — слезы из глаз: «Такое не прощается». — «Да любые грехи прощаются, если ты верующий. Главное — покаяться». И он как начал рассказывать — я только успевал записывать. И позднее, в ходе следствия, этот человек не раз говорил, что ему легче стало оттого, что он покаялся. Отсижу, говорит, и начну новую жизнь
Юлия Гришина
