С утра поехал на фирму. По пути завернул в университет. Узнал, что лекцию для первокурсников мне поставили в расписание на 3 сентября.
На фирме все шло хорошо: пипикал пейджер, довольно регулярно раздавались звонки по телефону, заходили люди за диском, оперативно давались ответы на письма и комментарии к анкетам.
Алексей Анатольевич Чейкин начал тестировать юникодную версию. И сразу обнаружились баги лицензионное соглашение шло дрякодяблами и этими же дрякодяблами сопровождался процесс установки. Что такое дрякодяблы? А это когда прочесть невозможно, шрифт непонятный. Долго обсуждали, стоит или нет тестировать дальше. Может быть, лучше исправить эту ошибку, а потом уже продолжать? Голоса разделились. В результате сошлись на том, что надо тестировать дальше. Наверняка и другие неполадки вылезут. Тогда составим их полный список и отдадим Анвару Шамилевичу Хусяинову на доделку.
Говорил с Анатолием Михайловичем Карачинским. Просил его установить в IBS нашу программу для всех сотрудников, а также поговорить с ДиЛайном. Хорошо бы на компьютеры, которые они продают, делать предустановку «СОЛО на клавиатуре» или прикладывать наш диск к каждому продаваемому компьютеру. Условились созвониться через неделю.
В офис пришла Софья Владимировна Костюк, и мы вместе с ней направились в Институт сердечно-сосудистой хирургии имени Бакулева. Он находится рядом с первой градской больницей, что напротив нашего офиса. Там я пытался найти Владимира Семеновича Работникова, известного кардиолога и моего старого друга. Сотрудница отделения сказала, что он только что вышел к машине. И я, забыв о том, что у меня ночью болело сердце, перескакивая через две ступеньки, помчался во двор. Владимир Семенович заводил свою «Ауди». Он тут же вышел из машины, мы обнялись.
Какими судьбами? спросил Владимир Семенович.
Да вот, третий день что-то сердце побаливает. Хотел бы провериться.
По тому, как вы бежали к машине, трудно поверить, что у вас болит сердце. Но если хотите, давайте поднимемся, сделаем кардиограмму, послушаем, посмотрим. Скорее всего, ничего страшного. Может быть, перенесем на завтра, если вы не возражаете? И Миша Алшибая будет на месте.
На том и условились. После общения с Владимиром Семеновичем Работниковым настроение мое повысилось. Вместе с Софьей Владимировной мы решили прогуляться по больничному скверу и обсудить наши дела.
Да не волнуйтесь вы, все у нас идет хорошо, убеждала меня Софья Владимировна. - Чуть медленнее, чем мы хотим Но это нормально. Юникодную версию закончим. Отдельную версию для англоязычников, желающих научиться набирать слепым десятипальцевым методом на русском языке, подготовим, десятую версию создадим. Коллектив у нас хороший, ребята замечательные. К вам все относятся прекрасно. Каждый готов помочь.
Мы вернулись в офис, где нас ждал Борис Владимирович Барышников. Я не видел его года три он уже пять лет живет и работает в США. Мы говорили о том, чтобы как-то продвинуть в Соединенных Штатах наше «СОЛО».
Борис Владимирович долго рассуждал, анализировал нашу программу, рассказывал об Америке, а в конце произнес:
Вам будет трудно. Программ таких там навалом. К русским у многих недоверие. Реклама безумно дорогая. Американцы слишком прагматичны. Я не очень верю, признаюсь, в ваш успех среди зарубежных учеников.
В шесть часов вечера я поехал в Желдорпресс. Мы условились с Дмитрием Владимировичем Киреевым (он руководитель одного достаточно модного и перспективного издательства, где в ближайшее время должны выйти три моих книжки) встретиться по дороге, у Савеловского вокзала. Но тут хлынул такой ливень, что сразу образовались заторы. До Савеловского я ехал час сорок. Все время из машины звонил Дмитрию Владимировичу на мобильный и рассказывал о своем продвижении. Он, бедный, весь промок до нитки. Но все-таки мы встретились.
Сушевский вал тоже был забит до отказа. Повернуть налево невозможно. Чудом я умудрился, нарушая все правила движения, развернуться, и минут через шесть мы уже входили в здание Желдорпресса.
Накопились физическая усталость и раздражение. Хотелось заорать, что-нибудь разбить
Чем я занимаюсь? Курьер, диспетчер, посредник для переговоров.
В Желдорпрессе нас угостили чаем с тортиком. За 20 минут мы решили все вопросы я о распространении дисков, Дмитрий Владимирович о распространении книг.
Домой вернулся в 11 вечера, измотанный до ужаса. Позвонил в офис.
Дежурный менеджер огорченно сообщил:
Дисков купили мало, регистрации по Интернету снизились, звонки после шести вечера прекратились, пейджер четыре часа молчит.
Вот тебе и взлет первого сентября.
Получил два письма от Максима Андреевича Меньшикова с его наметками по зарплате. Написал три обращения к солистам. Сейчас третий час ночи пора спать. Праздника не получилось.
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P. S. Первое сентября я всегда жду с особым чувством. Помню, когда шел в первый класс, ночь не спал. Первое сентября стало для меня праздником, когда я работал в школе. Как начал преподавать в МГУ опять первое сентября день особый, вот уже более 20 лет. А в этом году
«Устаешь ждать, но насколько хуже было бы, если бы ждать стало нечего». Бернард Шоу
